Ученица

– Что ты делаешь? – опять попытался меня оттолкнуть неразумный раненый.
– Хочу проверить швы. У тебя в легких было два арбалетных болта. Пришлось шить. – Я невозмутимо продолжила свое дело, все равно ему не хватит еще силенок со мной тягаться.
После моего пояснения Мант сопротивляться прекратил. Ненадолго, правда. Ровно до того момента, как я развязала повязку.
– Что это? – Он с ужасом смотрел на еще не зажившие швы, занимающие большую часть груди.
Мне надоело. Я вкратце рассказала ему о проведенной операции, поставила рядом с ним лекарственные эликсиры, еду и одну из двух фляг с водой, после чего собралась уходить.
– Постой! Ты что, уходишь? – В голосе спасенного было, как ни странно, удивление, а не обида.
– Да. Ты меня достал. Лечиться не хочешь, общаться нормально не желаешь. Мне надоело тебе помогать. Все нужное я тебе оставила. Adiós!
И тут я заметила, что во взгляде мужчины что-то поменялось.
– Адьес? – неуверенно начал мужчина. А потом понес какую-то чушь: – Я, вообще, очень рад познакомиться, обговорить моменты обороны, щиты. Будь удивительна, дитя единого творенья.
Я уставилась на него. Он сошел с ума? «Глупая, это самый простой воровской жаргон!» – вмешался Шиза. Точно! В мозгу еще раз всплыла странная фраза моего пациента: «Я вообще очень рад познакомиться, обговорить моменты обороны, щиты. Будь удивительна, дитя единого творенья». Получается: «Я – вор. Помощь будет?» «Интересно, он дебил?» – подумала я. Как будто до этого момента я ему помощь не оказывала. Хотя потом я вспомнила, что мое испанское «Adiós» считалось тут чисто воровским прощаньем.
Да, сложно с ним будет. Человеку, спасшему ему жизнь, он не доверяет, а собрату по ремеслу – вполне. Выудила из памяти воровки несколько шифров. Можно было составлять слова из первых букв слов предложения. Можно было вставлять нужное слово каждым третьим. Но самым забавным мне показался знакомый любому школьнику «соленый язык».
– Даса. Косонесечносо. Яся эсэтисим иси засанисимасаюсюсь, – хохотнула я, вспоминая детство.
– Девочка! Что ж ты раньше молчала! – обрадовался профессиональный вор.
Я решила не объяснять ему, что не являюсь его коллегой и что не смогла в нем признать мелкого (или не очень) преступника.
После этого инцидента разногласий у нас с ним не возникало. Он даже рассказал мне свою историю. Оказывается, он взялся за крупное дело, а когда его провернул, заказчик назначил встречу в лесу, недалеко от Проклятых болот. Конечно, этого гения не смутило столь странное место встречи, и для него стало полной неожиданностью, когда вместо денег он получил пару арбалетных болтов. Раненый успел только добраться до топей, справедливо полагая, что никто не пойдет за ним туда, чтобы добить. А там он рассчитывал «отлежаться и потом отомстить заказчику».
Святая простота! Отлежаться с пробитым легким на болоте, кишащем всякими тварями, без еды и воды. «Просто прелестно!» – подумала я, однако вслух ничего не сказала. Поздно уже взрослого дядю учить жизни.
Этого наивного я тащила на себе еще два дня. Потом он с горем пополам сам смог передвигать ногами. И через пять дней после нашей памятной беседы мы вышли к небольшой деревеньке, где и разошлись. Он направился в родной город Фаекс, находящийся, к слову сказать, не очень далеко от границы герцогства Хорнрейвен в соседнем графстве. Я подумала, что после побега Мант может мне пригодиться, о чем ему и сказала. Он подробно расписал, как его найти, и обещал за помощь отблагодарить тем же. В общем, расстались мы весьма довольные друг другом.
Я же направилась дальше по маршруту, заходя в местные деревеньки и выполняя мелкие заказы крестьян. Ничего сложно, в основном просили убить какую-то мелкую нечисть, с которой я легко справлялась. Иногда помогала кому-то с лечением, но никаких серьезных случаев не было: насморк, кашель, плохой стул, максимум пищевое отравление.
 
Оставалась пара дней до конца моего путешествия, и я уже почти добралась до места, откуда меня должен был забрать Мор, когда наткнулась на странную деревню.
Еще на подходе к частоколу, окружающему поселение, я поняла, что что-то не так. Днем везде, где бы я ни появлялась, кипела жизнь: мужчины работали, женщины суетились по хозяйству или просто вели «общественную жизнь», дети бегали и играли друг с другом. Тут же не было ничего, точнее никого. Даже животных не видно. Создавалась впечатление, что поселок пустует. Но при этом он не выглядел заброшенным: ухоженные улочки и крепкие деревянные дома. Тут чувствовался порядок, несвойственный заброшенным местам.
Выйдя на безлюдную улицу, я решила зайти в первый попавшийся дом. Может, тут у людей принят дневной сон и сейчас время какой-нибудь сиесты? Но мои ожидания не оправдались. В доме на обычной деревенской печке лежал свежий труп молодой женщины. Наверное, она умерла во сне и, скорее всего, ненасильственной смертью, ведь у нее было спокойное, умиротворенное лицо. По внешним признакам я определила, что смерть наступила совсем недавно, буквально несколько часов назад.
На меня нахлынули нехорошие предчувствия, но я отмахнулась от них. «Наверное, все жители готовятся к похоронам, вот их и не видно», – решила я и направилась в следующее строение. Однако и там меня ждал неприятный сюрприз. Нет, не труп. Еще живая молодая пара лежала на кровати, однако они были без сознания, и привести их в чувство я так и не смогла. Визуально никаких признаков болезни или телесных повреждений не было, но диагностическое заклинание показало почти полное отсутствие жизненных сил. Еще немного, и эти люди уже никогда не очнутся.
Предчувствуя неладное, я быстро начала осматривать другие дома. Но везде картина была та же, что и во втором доме, с небольшими вариациями: у кого-то оставалось чуть больше жизненных сил, а у кого-то – меньше. В домах лежали бесчувственные мужчины, женщины, старики и дети – целые семьи.
И только в пятом по счету доме мне повезло. Я нашла там сильно истощенную старуху, пластом лежащую на кровати. Но она хотя бы была в сознании.
– Что тут произошло? Что с вами? – кинулась я к больной. – Я лекарь, я могу помочь!
– Не знаю… – Пожилая женщина говорила с трудом, тихо, еле-еле выговаривая слова. – Еще неделю назад все было нормально. А потом люди начали чувствовать себя нехорошо. Никаких болей не было, но нам с каждым днем становилось все тяжелее работать, быстро кончались силы. А спустя несколько дней мне их не хватило даже на то, чтоб встать с кровати.
– Это случилось со всеми одновременно?
Как оказалось, нет. Сначала плохо себя почувствовала умершая женщина из крайнего дома, который я посетила первым. Потом с разным промежутком времени слабость почувствовали остальные. Я обошла все дома в деревне и нашла еще нескольких способных говорить людей, все они заболели не более четырех дней назад. Я провела небольшое расследование, и начала вырисовываться клиническая картина болезни: в первые дни на человека наваливалась усталость, а на третий день из-за нее он уже не мог встать с кровати.
Выводы, которые я сделала, были неутешительными. Во-первых, инфекция передается, скорее всего, либо контактным, либо аэрогенным (воздушно-капельным или воздушно-пылевым) путем. Во-вторых, недугу подвержены сто процентов населения, в том числе и животные. И в-третьих, я понятия не имела, что это за болезнь. Даже задействовав все свои знания с Земли, я не могла предположить, с чем столкнулась. Синдром хронической усталости – единственное, что подходит, но это больше психологическое заболевание, которое не заразно!
Первое, что я сделала после осмотра всех домов, это напоила людей придающим сил отваром. Вряд ли он их вылечит, но даст хоть немного времени. Потом я понеслась в первый дом к трупу и произвела тщательное вскрытие. Результаты поставили меня в тупик: я ничего не обнаружила. Вообще ничего. Это был организм здоровой женщины, с небольшой поправкой на возраст, конечно, но с таким она без проблем прожила бы еще достаточно долго.