Ученица

Ничего больше не говоря, маг покинул меня, а я провалилась в сон.
Проснувшись на следующий день, я почувствовала себя намного лучше, но встать с кровати так и не смогла. Вообще, любое движение доставляло мне боль, так как ожоги, покрывавшее все мое тело хоть и начали заживать, но еще не затянулись до конца.
После завтрака я лежала и смотрела в потолок. Было скучно, но мне есть о чем поразмышлять. Главный вопрос: как дальше вести себя с герцогом? Деться от него мне некуда. Да и незачем, ведь он еще далеко не всему меня научил. Но допускать в дальнейшем что-то подобное этим испытаниям нельзя ни в коем случае, а то в следующий раз можно и не очнуться, или очнуться в виде поднятого умертвия, а жизнь мне пока еще дорога.
Поэтому я продолжаю отыгрывать пай-девочку, это даже не подлежит сомнению. Буду протестовать – только наживу себе лишние неприятности. Пусть учит дальше свою прилежную ученицу. Знания – сила. У меня пока нет ни первого, ни второго. Но как только они появятся… С одной из банальнейших истин: «Месть – это блюдо, которое подают холодным» – в моем случае не поспоришь. Ничего, ждать я умею хорошо, а притворяться – еще лучше.
Мои мысли неожиданно были прерваны появлением управляющего, известившего, что через пять минут ко мне зайдут посетители. Он был какой-то дерганый, на нервах, и казалось, не знает, что делать. На мой вопрос о том, кто же решил меня проведать, он отвечать не стал.
За выделенное мне время я успела привести себя в хоть немного приличный вид: расчесала волосы, оправила сбившуюся ночную сорочку и натянула до груди одеяло, скрывая искалеченные ноги.
Как только я закончила свои нехитрые приготовления, дверь в комнату без стука отворилась, и в сопровождении Дариуса вошли трое неизвестных мужчин. Один из них, как мне показалось, главный, воплощал мой идеал красоты. На вид ему можно было дать лет тридцать пять, но так как продолжительность жизни у магов напрямую зависела от объема их силы, мужчине с таким же успехом могло быть и несколько сотен лет.
Голубоглазый брюнет – именно это сочетание всегда приводило меня в неописуемый восторг. Глаза как сапфиры, скорее не голубые, а ярко-синие. Если бы я встретила его в моем мире, то заподозрила бы человека с такими глазами в ношении цветных линз. Волосы мужчины мягкой, почти черной волной спадали на широкие плечи. Рубленые черты сурового породистого лица нельзя было назвать идеально правильными, но в них присутствовала харизма. Завершала образ высокая подтянутая фигура, под тонкой шелковой рубашкой явно скрывались стальные мускулы. Вообще, во всем облике мужчины ощущался какой-то животный магнетизм.
«Да, Лу! От такого ты бы точно не отказалась», – подумала я, переводя взгляд на спутников красавчика. Один из них был старше, его волосы уже приобрели серебристый цвет седины. При взгляде на него казалось, что это очень добрый человек. Второй же обладал явно военной выправкой и единственный из всех был одет в легкий кожаный доспех. Все трое были собраны и насторожены.
Пока я внимательно рассматривала пришедших, они с неменьшим интересом изучали меня и все больше хмурились. Я судорожно убрала свои обожженные руки под одеяло, хотя даже если они их и не успели рассмотреть, то точно заметили страшные ожоги на шее и груди, видневшиеся в небольшом вырезе ночной рубашки.
– Приветствуем вас, миледи, – начал мой идеал красоты. – Позвольте представиться: герцог Вирилит Кенисвиль, независимый советник его величества Грефдона Рентфолда, архимаг, ректор Столичной Академии магии всех стихий и глава Комиссии по надзору за усыновленными несовершеннолетними гражданами королевства Сивитатум. – Удивительно, как он умудрился произнести эту фразу совсем без пафоса. – Меня сопровождают граф Армифер Натандем, главный дознаватель королевства Сивитатум, магистр и декан факультета боевой магии Столичной Академии магии всех стихий, – указал говорящий на мужчину-военного, – и Эндер Алгой – инспектор Комиссии по надзору за усыновленными несовершеннолетними гражданами королевства Сивитатум.
 
«Твою мать!» – подумала я. Неспроста такие шишки ко мне пожаловали, ох неспроста. А я к тому же в таком состоянии…
– Три дня назад ваша метка подала сигнал, что вы находитесь в смертельной опасности, – продолжил Вирилит. – Приношу свои глубочайшие извинения, что не смогли оказать помощь сразу. Инспектор Алгой, как только получил сигнал, выдвинулся к вам, однако его портал не смог преодолеть щит, установленный над герцогством. Он незамедлительно доложил мне о проблеме, однако мне так и не удалось связаться с вашим опекуном и получить разрешение на портал. Поэтому мы прибыли так поздно и без предупреждения. И, как я вижу, прибыли не зря.
– Моя метка? – Из всего сказанного мне именно это показалось самым важным. Значит, они за мной следят?
– Да. Каждому усыновленному на ауру устанавливается особая метка. Вам ее поставили во время вашего сна еще в городе Лонге. Мы не хотели беспокоить вас этой неприятной процедурой. Не волнуйтесь, это не на всю жизнь. Она сама собой сойдет, как только вы достигнете совершеннолетия. А теперь я бы хотел узнать, что тут произошло.
– Вы не имеете права расспрашивать несовершеннолетнюю в отсутствие опекуна! – неуверенно встрял Дариус.
– Вообще-то имеем, – вступил в разговор главный дознаватель, находившийся в ярости, – и даже хорошо, что герцога Хорнрейвена сейчас нет. Девочка явно запугана. Он посмел ее покалечить! Опять взялся за старое?! Или целью усыновления и было издевательство над беспомощным ребенком?!
– Мы даже имеем право незамедлительно забрать отсюда подопечную, – холодным голосом продолжил глава Комиссии, – что и сделаем. Девочке будет лучше в приюте. А вашему герцогу светит смертная казнь.
После этих слов я испугалась. Я не хотела опять оказаться в детском доме. Хотя это был хороший шанс избавиться от некроманта и отомстить ему за все. Однако какое будущее меня ждало? Тут я дочь герцога, а в приюте – никто, очередная сирота. Тут я учусь всему, что мне интересно. У меня своя лаборатория и хороший, хотя и жестокий учитель. В Академию магии я могла поступить только после совершеннолетия, это я уже давно узнала из книг. Да и вряд ли мне там обеспечили бы такие условия обучения, как Морулус здесь. А отомстить можно и позднее.
Решено. Лучше полтора года с некромантом, чем сиротский приют. Я, конечно, не знала, как он устроен в этом мире, но предполагала, что не лучше, чем в моем.
– Господа, вы ошибаетесь. Папа хорошо заботится обо мне… – Я специально подчеркнула, что отношусь к темному магу как к отцу.
– Не бойтесь сказать правду, дитя, – мягко сказал герцог Кенисвиль, быстро откидывая одеяло с моих ног, – мы все видим результаты этой заботы.
– Вы неправы! Это я! Я сама это сделала! – жарко начала убеждать я, изображая любящую дочь. – У меня открылся дар Огня. Произошел спонтанный выброс силы. Я сожгла почти всю площадь перед замком и чуть не сгорела сама. Это несчастный случай! Герцог, наоборот, спас меня!
– Открылся дар? Так рано? – задумчиво произнес граф Натандем. – Теперь я его вижу. Но обычно магия проявляется после сильного потрясения. Если герцог ничего не делал, что же спровоцировало вспышку?
– Ну… – Быстро придумать ответ на этот вопрос я бы смогла, но вдруг потом спросят Морулуса, а наши показания не сойдутся?
От необходимости отвечать меня спасло появление опекуна, который с безумным видом влетел в комнату.
– Я вижу, что не успел вовремя, – с усмешкой проговорил некромант, вставая в боевую стойку. Он явно собирался драться. Его кисти оплела призванная Тьма.
– Любимый папочка вернулся! – воскликнула я, останавливая своей фразой темного мага. Какое удивление было написано на его лице – не передать словами. – Папуля! Иди сюда скорее, поцелуй свою дочку! – Я решила, что пусть лучше буду выглядеть недоразвитой дурой, чем у инспекторов возникнут какие-то подозрения.
Ошарашенный герцог медленно подошел ко мне и поцеловал меня в щечку, после чего сел на край моей кровати. Я вернула ему такой же поцелуй и со счастливым лицом положила голову к нему на колени. Внутри у меня все переворачивалось от слащаво-умильной мины, которую я была вынуждена удерживать на лице.