Убежище в горах (ЛП)

Он набросился на меня с какой-то животной силой, доминируя, желая получить то, чего мы оба хотели с самого момента моего приезда.
Его борода царапала мое лицо, и я наслаждался этим, зная, что потом все лицо будет гореть, но мне было плевать на это. В его действиях не было нежности и ласки, они были отчаянными, жадными и продиктованными необъяснимой потребностью обладать. Я не имел возможности пошевелиться или прикоснуться к нему, как бы я этого не хотел. Я был все еще прижат к стене и находился полностью в его власти.
Он прикусил мою нижнюю губу, и я ощутил, что она кровоточит, тогда он втянул ее в свой теплый рот, жадно обсасывая. Его пальцы скользили по моим щекам, но постоянно возвращались к моему подбородку, чтобы держать мою голову ближе к себе.
Он оторвал меня от стены и притянул к себе, резко и слегка болезненно дернув мои запястья рукой, которая обхватывала их. Не знаю, намеренно ли это было сделано, но я ощутил под своими пальцами внушительный стояк у него под шортами.
Затем он толкнул меня, и я ударился спиной о стену, выбивая воздух из моих легких. Прежде чем я успел вдохнуть, он снова накрыл мой рот своим. Так или иначе, ему удалось взять каждое из моих запястий в отдельные руки, и он зафиксировал их у меня над головой. Чего он точно не понимал, так это то, что я никуда не собирался уходить. Пульсирующее в нем возбуждение заставляло его не останавливаться.
Его мощное тело крепко прижимало меня к стене, и его возбужденный член терся о мой стояк. Ограниченный в движениях, я старался как можно сильнее соприкасаться бедрами с ним. Глубокий рык вырвался из его горла, а мой стон вторил ему, когда он еще сильнее прижался ко мне.
Его щеки зарделись под бородой. Розовые, исцарапанные от поцелуев губы оставались приоткрытыми, а дыхание было прерывистым. Его зрачки были расширены и сосредоточены на моем рту, который, как я догадывался, был таким же поцарапанным.
— Хаксли, — прохрипел я, обращаясь к нему и прижимаясь к нему, насколько он мне позволял, — позволь мне прикоснуться к тебе, умоляю.
В его взгляде просматривалась неуверенность. Казалось, что он обдумывает мою просьбу. Я пытался освободиться, но он не ослаблял хватки. Он пресекал все мои попытки. А растущая волна желания накрывала меня. Я еще раз дернулся и прислонился головой к стене, закрыв глаза.
— Хаксли, пожалуйста.
Я не узнавал собственного голоса. Желание и похоть бушевали во мне, полностью ломая мое сознание, и я ощущал только растущее возбуждение, разливающееся по моему телу и сосредотачивающемуся в моих штанах.
Его губы коснулись моей шеи, и он ласкал ее, посасывая, покусывая и царапая мою кожу, продолжая удерживать меня. Скользящие движения его языка вызывали волну удовольствия по всему моему телу, и я не смог сдерживать стон, когда он сорвался с моих губ.
Продолжая исследовать ртом мою шею, он снова взял мои запястья в одну из своих ладоней, освобождая вторую руку, которая тут же скользнула к застежке на моих шортах. Как только он справился с ней, его рука скользнула под резинку моих трусов и обхватила мой набухший член. Я вскрикнул от прикосновения и протолкнулся глубже в его ладонь.
Он снова припал губами к моему рту, а его грубые мозолистые руки крепче сжимали мой стояк, заставляя меня посылать стоны прямо ему в рот. Неудовлетворенный ограниченным доступом к моему телу, Хаксли оторвался от моего рта и спустил мои шорты и трусы, которые оказались собранными у моих лодыжек. При этом он так и не ослабил хватку на моих запястьях.
Он поднял свою свободную руку и сжал мой подбородок, изучая меня своими голодными глазами. Затем он подставил мне ладонь.
— Плюй, — скомандовал он.
Я посмотрел на его ладонь и, набрав побольше слюны, наполнил ее. Он опустил свою руку и накрыл ею мой член, поглаживая его по поверхности и подергивая. Его взгляд не отрывался от моего лица. С каждым движением по моему стволу мои мысли уносились прочь, и я плавал в океане нахлынувшего блаженства.
Хаксли склонился ближе ко мне как раз в тот момент, когда я уже был готов закрыть глаза, и мне пришлось вновь посмотреть на него, когда он провел своим языком по моему подбородку к губам, слизывая струйку слюны, которая незаметно стекала по моему лицу. Он ворвался языком в мой рот и поцеловал меня так неистово, что я был практически уверен, что мы оба будем в синяках или сломаем челюсти раньше, чем это закончится.
  
Хаксли Демпси не проявлял никаких нежностей. От его напора и агрессивности у меня кружилась голова. Каждое решительное движение на моем члене сбивало меня с ритма нашего поцелуя. В конце концов, я сдался, подчиняясь неизбежному приближению оргазма.
— О, да, — простонал я, когда он ускорил темп.
Когда я опустил голову на его плечо, его губы вновь потянулись к моей шее. Весь мир вокруг будто исчез, когда я погружался в ощущения, которые были полностью наполнены Хаксли. Его жесткие и уверенные прикосновения, запах его кожи, которая пахла землей и чем-то, что было его индивидуальным ароматом, его рычание и стоны, когда он жадно кусал кожу у моих ключиц. Он казался каким-то диким животным, и я никогда не чувствовал себя более возбужденным.
Мои колени задрожали, когда возбуждение достигло предела и сконцентрировалось в яйцах. Я был на грани, и, казалось, что Хаксли чувствует это. Он прекратил пожирать меня ртом и посмотрел между нами, наблюдая за тем, что он делает. Я уже слишком далеко зашел, чтобы волноваться или смущаться.
Рычание вырвалось из его горла, пронзая меня насквозь.
— Черт... Хаксли... бл*... я...
Его хватка усилилась.
— Сделай это, — прошептал он, — прямо сейчас.
Мое тело словно ждало этой команды, чтобы выполнить ее, я уткнулся в его плечо, не сумев сдержать крик. Оргазм накрыл меня такой невероятной волной, что я был рад, что Хаксли удерживает меня в вертикальном положении.
Он не выпускал моего члена из своей руки, и использовал мою сперму для ее скольжения по нему до тех пор, пока не выжал из меня все до капли, и я не обмяк обессиленный и безвольный в его руках. Я практически не мог дышать. Перед моими глазами все плыло, а в ушах звенело от испытанного оргазма. Мне потребовалось несколько минут, чтобы осознать, что я больше не прижат к стене. Хаксли отпустил мои запястья, и я вцепился в его рубашку.
Когда я нашел в себе силы, чтобы посмотреть на него, его лицо было близко к моему, и он пристально смотрел на меня. В его глазах промелькнула тревога, но она была хорошо замаскирована за яростью, которая по-прежнему оставалась на переднем плане.
Он бросил взгляд между нашими телами и прищурил свои дикие глаза, все еще ведомый желанием.
— На колени, — прошептал он.
Это не было просьбой, и я опустился на пол от головокружения. Дрожащими руками я с трудом расстегнул пуговицу на его шортах. Высвободившись из тесного плена, его восставший член грузно покачивался перед моим лицом. Я не был одним из тех парней, которые бегают повсюду, сравнивая свой член с чужими, но его член был значительно крупнее, чем то, что я видел у себя между ног с тех пор, как достиг половозрелости. Возможно, он был не длиннее, но его толщина заставила мои внутренности сжаться.
Вена на его нижней части пульсировала и манила меня к себе. Не дожидаясь каких-то указаний, я провел по ней языком, остановившись на уздечке. Когда я на мгновение остановился, пальцы Хаксли вцепились в мои волосы, и он задрал мою голову, чтобы посмотреть мне в глаза. Его взгляд был полон желания.
— Ты справишься с этим?
Хрипота в его голосе вибрировала на моей коже. Темный, пронзительный взгляд, которым он смотрел на меня, заставлял мое сердце биться чаще. Каким бы необычным не было его поведение, он не казался мне неуравновешенным. Он был со мной, и его грубое обращение не столько пугало, сколько безумно возбуждало меня.
— Поверь мне, я справлюсь, — усмехнулся я.
Уголок его губ дернулся, словно он хотел улыбнуться. Но я никогда не видел, чтобы Хаксли делал это. Глядя в его глаза, я ждал, когда он ослабит хватку и позволит мне приступить.