Легионы - вперед!
— Запас продовольствия у нас слишком мал, — твердил он. — На два дня еще хватит, а дальше что? А ведь еще разыскать надо, где тут продовольствие брать! Проконсул запретил мне выпускать людей из лагеря, а зачем время-то зря терять? Нам только легионеров тридцать пять тысяч кормить, да четыре тысячи велитов, да столько же всадников. Это я еще не говорю про семь тысяч рабов, а ведь и им что-то жрать надо! Да кони еще — им зерно фуражное добыть нужно…
Кассий сумел отделаться от него, только поклявшись поговорить с Крассом и сделать все возможное, чтобы тот как можно скорее разрешил фуражировку за пределами лагеря. Честно говоря, вопрос с пропитанием волновал его сейчас меньше всего, но квестор не мог не порадоваться, что на Вегеции последние события, похоже, никак не сказались, а значит, лагерь в надежных руках.
На плацу уже обосновались несколько манипул пятого легиона. Некоторое время Кассий постоял здесь, наблюдая за тренировкой молодых солдат и слушая выкрики центурионов.
— Нападай! Рази! Так! Молодец!
— Эх ты, дубина! У тебя в руках что? Это же пилум, а не грабли!
— Щитом, щитом бей! И прикрывайся сразу…
— Тит! Ну-ка, покажи ему, для чего меч нужен!
Здесь тоже все было в порядке, и Кассий двинулся дальше. Миновав палатки всадников, где галлы болтали о чем-то на своем языке, он вышел из лагеря через декуманские ворота. На страже здесь стояла одна когорта третьего легиона в полном вооружении, остальные все еще продолжали углублять ров и насыпать вал. За воротами вырос свой маленький городок из палаток торговцев, следовавших за войском. В том походе по пустыне их было не так уж и много, но несколько десятков маркитантов, не желавших упустить своей выгоды, оказались здесь вместе с армией. Оттуда доносились крики мулов и ругань надсмотрщиков.
Заметив за рвом Мегабакха, наблюдающего за работой своих солдат, Кассий решил подойти к нему. Мегабакх был при полном параде — красный плащ и шлем с плюмажем придавали ему особенно величественный вид. Высокий, с фигурой атлета, он напоминал древних героев, воспетых Гомером. Зная, что командир алы редко одевает эти знаки власти, предпочитая простую лорику легионера, Кассий решил, что таким способом он стремится приободрить солдат. Увидев Кассия, Мегабакх сам двинулся навстречу. Его контуберналы, повинуясь приказу, остались на месте.
— Что ж, Мегабакх, ты был прав. Предчувствия тебя не обманывали. Если бы я послушал тебя, мы не попали бы в такую историю.
— Не стоит, Кассий! Я ведь и сам ничего не знал. Просто неспокойно мне как-то было.
— А эти греки не станут рассказывать всем о своих легендах? Не хватало нам тут еще всяких слухов! Их и без того немало гуляет по лагерю.
— Публий запретил им. А для надежности посадил в палатку и снабдил отличным фалернским. Думаю, ученые мужи общаются сейчас только с Вакхом.
— Публий очень предусмотрителен. Но должны же мы что-то сказать легионерам! И сделать это надо сегодня… Когда вернется разведка? И удастся ли им что-нибудь разузнать?
Оба посмотрели в сторону дальних холмов, за которыми утром скрылся десяток Марка Фульциния.
— Не беспокойся, квестор! Фульциний свое дело знает. Новости он нам принесет. Другое дело, хорошими они будут или плохими.
— Ты так в него веришь? — Тут Кассий усмехнулся неожиданной мысли. — Забавно, кстати, но именно по его милости мы оказались здесь! Он принес нам известия об измене Абгара, а ведь из-за них мы и повернули к Синнаке.
— Но, квестор… — возмущенно начал Мегабакх.
— Да шучу я, шучу! Ни в чем он не виноват. Разве в том только, что превосходно справился с поручением.
— Префект! Там на холмах всадники! — подбежал к ним молодой контубернал.
— Неужто Фульциний возвращается? Легок на помине! Дежурную турму навстречу! И быть готовыми ко всему, мало ли кто это.
Новости по лагерю расходились быстро, и скоро многие уже знали, что отправленные в разведку отряды вернулись. Начинало темнеть, но ложиться спать никто не спешил. Свободные от службы легионеры стекались на форум, собирались здесь группами, вели разговоры, посматривали в сторону претория, где уже третий час совещалось командование. С минуты на минуту ждали обращения проконсула.
— Входи, квестор! Не задерживайся. Разговор у нас будет непростой.
В палатке Красса кроме него самого находились лишь двое. Легат Октавий стоял, положив руку на рукоять меча, глаза старого вояки были устремлены куда-то вдаль. Казалось, он не видит никого и ничего. Молодой пленник Фульциния переминался с ноги на ногу, время от времени одергивая свой алый плащ. Кассий уже давно ждал, когда его призовет проконсул. Не может же он бесконечно держать в неведении собственного квестора! От вернувшегося Фульциния не удалось добиться ни слова. В ответ на расспросы он лишь пожимал плечами и отвечал, дескать, полководец сам решит кому, что и когда следует рассказать. Пленник же, пока его везли по лагерю, лишь обалдело вертел головой, все, что от него услышали: «Боги! Как это возможно? Неужели это все наяву?!»
— Не держи обиды, что не позвал тебя сразу. Услышанное мною от нашего гостя настолько невероятно… Словом, мне понадобилось время, чтобы в это поверить. Октавий так и до сих пор в себя прийти не может.
Старый легат шевельнулся, но ничего не сказал.
— Ты, Кассий, всегда давал мне дельные советы. Если бы я больше к тебе прислушивался, мы, возможно, не оказались бы в таком положение. Вот и теперь я решил спросить твоего совета, как нам быть дальше.
Взяв со стола кубок с вином, Красс повертел его в руках, но пить не стал.
— Да… Шел на одну войну, а попал на другую… Готов ли ты услышать поистине ужасные вести?
— Я не девушка, Красс. В обморок не упаду. Говори все как есть.
— Так слушай. Дело обстоит так. После того, что случилось в ущелье, мы оказались здесь. Это Италия. Мы в Самнии, примерно в ста милях от Рима. И, по словам Венанция, сейчас идет тысяча двести двадцать пятый год от основания Города. Я не понимаю, как это возможно, но это так. Мы пронеслись сквозь время. Больше чем на пять столетий вперед. Все, кого мы знали — мертвы, их прах давным-давно развеян по ветру. Цезарь, Помпей, Катон — ныне все они лишь тени и призраки прошлого. Венанций знает о них лишь из сочинений историков.
Проконсул неспешно отпил вино.
— Ну вот, Кассий. Самое страшное ты уже знаешь. Что ты на это скажешь?
— Но откуда… Откуда все это известно? Со слов этого…
— Не только. Кроме Фульциния я отправлял на разведку четыре отряда. Они тоже вернулись. Те, что ездили на восток, видели город. По словам местных жителей, это Авфидена. В лагерь было доставлено четверо пленников. Из разговоров с ними я убедился, что все обстоит именно так, как я тебе рассказал. Но те пленники — рабы и простые земледельцы, много от них не узнаешь, тогда как Венанций… Впрочем, он сам тебе расскажет.
— А Рим… Рим еще существует?!
— Вечный город по-прежнему стоит на берегах Тибра, — ответил ему Венанций. — Но он сильно изменился. Это не тот Рим, который вы знали. В ваши благословенные времена… Эх, я до сих пор не могу поверить, что это правда! Я, Деций Марий Венанций, говорю с Марком Лицинием Крассом! И я видел римские легионы времен Республики. Ведь я читал о вас у Плутарха. Ваша армия затерялась в сирийской пустыне, и до сего дня никто не знал о ее судьбе…
— Не отвлекайся, Венанций. Говори по делу.
— Конечно. В Риме давно уже нет Республики. Теперь правят императоры.
— Императоры?
— Как я понял, так они называют царей, — подсказал Красс.
— Так Рим опять стал царским? Как это случилось?
— Это долгая история. Была гражданская война, развязанная Цезарем. Он и был провозглашен первым императором.
— Цезарь… Но как же так?
— В историю мы можем углубиться и потом, — с неудовольствием сказал Красс. — Прежде всего, нам следует знать, что происходит сейчас. Говори, Венанций.