Рикошет (СИ)

Я стараюсь не замечать Аарона, но мне не нравится, что он так внимательно слушает, переваривая секреты наших семей и откладывая их на потом. Я глотнула воды, чтобы прочистить горло.
— Так почему ты пришел?
Райк указывает на меня ножом.
— Знал, что ты будешь здесь. Знал, что Ло не будет.
Ах, да, он мне не доверяет.
— Какая уверенность.
Я люблю Ло настолько, что сдерживаю себя.
Я бросаю взгляд на Аарона, который смотрит слишком пристально.
Но без Ло, за которого можно спрятаться, моя единственная защита от Аарона — бегство. А я не так быстра, как Лорен Хэйл. Даже близко нет.
Дэйзи продолжает опираться на ножки своего стула.
— Я запуталась, — говорит она, бросая свою салфетку в форме розы на стол.
— Ешь, — говорю я ей.
Она вздыхает и ковыряется в рыбе.
К счастью, свет начинает приглушаться, так что мы не являемся главным центром внимания в комнате. Аарон поворачивается ко мне спиной, и это помогает снять напряжение в моих плечах. Сцена светлеет, и я пытаюсь расслабиться на своем стуле и сосредоточиться на отце.
Он выходит на сцену и занимает стеклянный подиум. Бальный зал затихает, слышен лишь звон серебряных приборов, бьющихся о посуду. Он выглядит богатым. Как еще можно описать человека, состояние которого оценивается в миллиарды? Даже в свои пятьдесят с лишним лет его седые волосы можно скрыть коричневой краской. У него всегда добродушная улыбка, которая заставляет его выглядеть отзывчивым, даже если он обычно слишком занят, чтобы здороваться. Я люблю его за то, что он дал мне, и я думаю, что он купил бы нам весь мир только за возможность увидеть, как мы улыбаемся.
— Друзья, семья, — говорит он, — я так рад, что вы все собрались здесь сегодня, чтобы отпраздновать это особое событие. Я основал компанию Fizzle в 1970 году с чрезвычайно амбициозным — и несколько наивным — планом создать следующую лучшую газировку, которая могла бы соперничать с кока-колой, а затем и с пепси. С помощью инвесторов-ангелов и некоторой веры, Fizzle стала известной на весь мир всего за три коротких года.
Все хлопают. Я присоединяюсь к ним, восхищаясь своим отцом за его стремление и страсть. Я не могу представить, как закончу среднюю школу или колледж и начну свой собственный бизнес с такой стойкостью и силой духа. Я не он. Или Роуз. Или моя мать.
Я просто очень потеряна.
Он поднимает руку, чтобы мы замолчали, и шум стихает.
— Почти пятьдесят лет спустя продукция Fizzle продается более чем в двухстах странах. Только в Соединенных Штатах мы отобрали у Pepsi звание самой популярной газировки на севере. К следующему году мы планируем украсть сердца южан с помощью нашей новой газировки. Мы считаем, что вкус и содержание этого напитка не похожи ни на один продукт Coca-Cola, и мы заставим приверженцев выбирать… Fizz Life.
Он отходит от подиума, и на экране позади него появляется анимированная графика рекламного ролика Fizzle на золотом фоне с поднимающимися вверх темными пузырьками. В центре вращается серебряная банка с золотой надписью «FIZZ LIFE», на дне которой расположены белые пузырьки. На банке вообще нет черного цвета.
— Fizz Life — содержит ноль калорий, без аспартама. Он натурально подслащен по рецепту, разработанному нашими учеными-диетологами.
Официанты с позолоченными подносами начинают ходить по залу с банками Fizz Life, передавая их на столики. Наш официант ставит банку перед моей тарелкой. Сотни людей начинают откупоривать баночки, выходящий воздух и бурлящая газировка — шум, очень соответствующий названию компании по производству газировки.
— Это не только самая здоровая газировка на рынке, но и напиток будущего.
Слоган: Fizz Life, Better Life — мелькает на экране. Под ним находятся точные слова моего отца: — Напиток будущего.
Возможно, так оно и есть.
Дэйзи протягивает мне свой напиток.
— Твоё здоровье, — я прижимаю ее баночку к своей, и она поворачивается к своему спутнику, чтобы сделать то же самое, но он листает свое приложение Facebook. Райк уже открыл свою, потягивая новую газировку.
 
Когда он замечает ее спутника и ее огорчение, он говорит: — Он победитель.
Парень даже не понимает, что о нем говорят.
— Первое место, чистокровный, — соглашается Дэйзи, поднимая свою содовую и откидывая голову назад, делая очень большой глоток.
Я делаю небольшой глоток. Вкус отличается от вкуса диетического Fizz и Fizz Lite.
Не слаще и не горьче. Просто… другой. Хорошее отличие, я думаю. Я определенно могу полюбить его больше, чем диетический Fizz.
— Вау, это действительно вкусно, — говорит Дэйзи. — У меня были большие сомнения.
Райк кивает в знак согласия.
— Неплохо.
Я смотрю на Роуз, чтобы узнать, понравилось ли ей, но ее банка стоит нетронутой рядом с недоеденной тарелкой с едой. Ее пальцы сжимают полный бокал шампанского. Но я только что посмотрела туда, и он был наполовину полон. Значит, это что-то новенькое.
Может быть, я теперь слишком чувствительна к алкоголю, но мне кажется, что она пьет больше, чем обычно. Я не думаю, что я когда-либо видела Роуз пьяной или хотя бы «сдержанно» пьяной — какой я ее себе представляю, одной из тех людей, по которым невозможно понять. Похоже на Ло. Но не совсем.
Ее глаза смотрят в спину нашей матери, ее стол стоит рядом с нашим. Это нехорошо.
Мой отец продолжает говорить о содовой, об истории компании и о каждом инвесторе в отдельности.
Я не думаю, что смогу помочь Роуз. Не потому, что у меня нет сил, но я почти на сто процентов уверена, что она никогда мне этого не позволит. Она не видит во мне равного себе. Я — поврежденная, сломанная сестра, та, кто нуждается в ремонте. Если я буду вести себя так, будто ей нужна помощь, она сойдет с ума. Я должна найти кого-то, кого она действительно сможет выслушать, не становясь при этом невероятно оборонительной.
Я принимаю внезапное решение, молча надеясь, что оно правильное, достаю свой телефон из маленького кармашка на платье и начинаю писать смс.
— Где ты?
Ответ занимает всего несколько секунд. Не удивлена.
— У себя дома. Все в порядке? — Коннор
Я быстро печатаю.
— Нет. Мне нужно, чтобы ты пришел на мероприятие. У Роуз дела идут не так уж хорошо.
Телефон в моей руке начинает многократно жужжать. Мне звонит Коннор. Прежде чем встать из-за стола, я бросаю взгляд на Аарона. Он больше не наблюдает за сценой, но его глаза устремлены на меня. Если я покину бальный зал, последует ли он за мной?
Я не могу ответить на звонок за столом. Поэтому я должна рискнуть. Как только я встаю, Аарон начинает отодвигать свой стул, собираясь тоже встать.
Но тут Райк направляет на него свой нож.
— Пойдешь за ней, и я перережу тебе твою, блять, глотку, — невозмутимо заявляет он. Это было немного излишне, но предупреждение сработало, потому что чем дольше Аарон смотрит на Райка, чтобы понять, не блефует ли он, тем дольше Райк копается в своей еде. Я даже не могу сказать, где находятся его мысли. Аарон тоже не может. Мой враг придвигается ближе к столу, оставляя меня в покое.
Я с благодарностью огибаю столы и выхожу через большие двойные двери.
Я уже пропустила его первый звонок, но телефон все еще непрерывно звонит. Я отвечаю.
— Привет.
— Что случилось? — спрашивает Коннор, его голос глубок от беспокойства, к которому я не привыкла. Он всегда уверен в себе и уравновешен. — Ты в порядке?
— Я в порядке, — говорю я, кивая. — Меня беспокоит Роуз, — я замешкалась, пытаясь подобрать правильные слова. — Не знаю, понял ли ты, но моя мама свела ее с кем-то сегодня вечером. И она злится больше, чем я видела ее за последнее время…
Я думаю, стоит ли мне упомянуть о выпивке?
— Подожди… что? Это не имеет смысла, — говорит Коннор. — Саманта сказала мне, что она пойдет на мероприятие одна.
Я закатываю глаза, ничуть не удивленная предательством моей матери или тем фактом, что ее поймали.