Флинг

Но самой восхитительно злобной вещью, которую наконец-то заполучила Тара, была ее собственная ультрасовременная фритюрница. Она выбрала самую отвратительно громоздкую, какую только смогла найти, чтобы убедиться, что покупка не останется незамеченной. Обошлось недешево, но это была небольшая цена, чтобы доказать свою правоту. Колин все еще не разгрузил посудомоечную машину, так что в обозримом будущем ей придется готовить только для себя.
Она накупила на неделю продуктов, которые можно было готовить во фритюрнице, особенно все для ее самого любимого блюда – сырного чесночного хлеба. Обычно Тара избегала подобных поблажек, но после такого успешного дня пришло время побаловать себя.
Когда Тара и Колин наконец сели за кухонный стол, чтобы поужинать порознь, они оба были одержимы желанием сообщить друг другу, какой у них был замечательный день, совершенно не омраченный вчерашней ссорой.
Колин принялся за еду: его блюдо состояло из двух стейков рибай, сладкого картофеля фри и луковых колечек. Банку холодного пива он вскрыл так, что звук хлопка разнесся по всему дому.
– А-а-а, – выдохнул Колин, сделав большой глоток прямо из банки. – Достойно короля!
Кровь Тары закипела при звуке его чавканья, но она, скорее, сошла бы в могилу, чем позволила Колину увидеть, что он действует ей на нервы. Тара налила себе свой обычный большой бокал вина, но на этот раз сделала это без малейшего чувства вины, напевая веселую мелодию. Менее чем за десять минут она приготовила куриную грудку по-каджунски, салат из овощей и три кусочка чесночного хлеба с сыром. Теперь настал момент истины. Она откусила первый кусочек хлеба и начала восторженно постанывать.
– О боже мой! – произнесла она с придыханием, словно испытала оргазм.
– Я и не знал, что чесночный хлеб – афродизиак, – удивился Колин, приподняв бровь.
– Не просто чесночный хлеб. Чесночный хлеб, обжаренный на воздухе!
– Звучит так, будто ты действительно чувствуешь вкус воздуха.
– Ммм… Лучше, чем секс! – сказала Тара с самодовольной ухмылкой. – И такой полезный способ готовки!
– Не уверен, что этот твой способ выжаривает калории из пищи. Но тебе виднее, дорогая. В конце концов, в семье добытчик – ты! – саркастически заметил Колин.
– Ну с таким же успехом я могу есть все, что захочу, учитывая, что я – неваляшка.
– Не уверен, что это в точности те слова, которые я произнес.
– Ну куда уж мне, бревну, понять ваши гибкие речи, – сказала Тара со злорадной улыбкой.
Колин знал, что она делает. Он не называл ее ни бревном, ни неваляшкой! Она нарочно интерпретировала его слова так, чтобы сыграть роль жертвы. Это он стерпеть не мог. Он посмотрел налево и увидел новую табличку. Слова были стилизованы в запутанной художественной манере ужасным волнистым шрифтом.
– «Не радуйся… Беспокойся»? – сказал он, прищурившись.
– «Не беспокойся, будь счастлива»! – пояснила Тара с раздражением, которого не смогла скрыть. – Просто хотела добавить немного уюта. Ты же знаешь, это то место, где мне положено быть.
– Вообще-то мне следовало бы повесить таблички с моим винтажным пивом в моем мужском логове! – сказал Колин, игнорируя ее замечание.
Тара чуть не поперхнулась.
– Прости, твое… что?
– Мужское логово. Учитывая, что мое место – на диване, это новое название комнаты.
– Это что-то вроде рабочего названия? Потому что в последний раз, когда я проверяла, это называлось гостиной, – сказала Тара, закатывая глаза.
– По-моему, мои пивные таблички лежат в сарае… Надо бы пойти и забрать их, – продолжал Колин, хорошо зная, что Тара ненавидит его коллекцию.
Когда они только переехали в этот дом, она запретила их – точно так же, как Колин запретил эти безвкусные кухонные цитаты. В то время они пошли на компромисс и согласились повесить на стену только рисунки без текста. Но теперь Тара нарушила условия перемирия, так что Колин был готов ответить огнем на огонь.
– Отлично! Почему бы тебе заодно не прибраться там? – предложила Тара.
– Думаю, для начала я сосредоточусь на обновлении гостиной, – самодовольно ответил Колин.
  
– Что ж, будем надеяться, ты не умрешь от дурного вкуса.
– Какая это была бы ирония!
– Что именно?
– Умереть в гостиной, – ответил Колин, делая еще один глоток. – Должен сказать, диван невероятно удобный! Я провел там одну из лучших ночей за последние годы и прекрасно выспался.
– Как интересно! Я как раз собиралась сказать то же самое. Я проснулась буквально заряженной энергией. Уже и забыла, каково это – спать в комнате, где никто не храпит, – сказала Тара, добавив фальшивый смешок для пущего эффекта.
– Приятно для разнообразия проснуться на правильной стороне кровати, не так ли?
– Наконец-то хоть в чем-то мы оба согласны! С другой стороны, ты же знаешь, как говорят… «Если мужчина согласен с тобой, ты, вероятно, сказала какую-то глупость».
– Не могу не согласиться, детка.
У Тары было много излюбленных поводов для обид, но в самом верху списка стояло это словечко – «детка». Колин знал это, и она знала, что он знает. Ей хотелось сорваться и закричать, но она сдержалась и не доставила ему такого удовольствия. К счастью, у Колина тоже было ласкательное имя, которое он презирал.
– Рада это слышать, сладенький! – медленно произнесла Тара, пристально глядя ему в глаза.
Колину пришлось напрячь всю силу воли, чтобы не поморщиться и ответить ей таким же пристальным взглядом. Он чувствовал себя так, словно попал в спагетти-вестерн, в сцену мексиканской дуэли с собственной женой.
Тара знала, что в этом фарсе «око за око» они так и будут ходить кругами, а потому достала телефон, давая понять, что продолжение ей неинтересно. Она открыла «Флинг» – посмотреть, не онлайн ли Джек. Зеленый огонек не горел, но Тара все же решила отправить ему сообщение – своего рода прелюдию к главному событию вечера.
Клэр: Хочу показать тебе несколько фотографий сегодня вечером.
Она отложила телефон и с удовольствием отпила вина. Ей нравилось, что Колин понятия не имеет ни о ее эротических фотографиях для другого мужчины, ни о переписке, которую она ведет у него на глазах.
Колин почувствовал, как в кармане неслышно завибрировал телефон.
Он достал его и прочитал сообщение от Клэр. Сердце тут же застучало живее. Ему нравилось переписываться с ней под носом у жены. Нравился этот риск, опасность! Он жил двойной жизнью у нее на глазах, и его пьянил ударивший в кровь адреналин. Пряча телефон под столом, чтобы не видела Тара, он напечатал ответ.
Джек: Это все, о чем я думал весь день. У меня тоже есть кое-что для тебя.
Тара снова посмотрела на свой телефон и увидела сообщение от Джека. Она громко, по-девичьи рассмеялась, чтобы досадить Колину, давая понять, что не участвует в их разговоре за ужином.
Клэр: Не могу дождаться, чтобы показать их тебе. Мой муж доводит меня до белого каления!
Джек: Я разделяю твою боль! Но жить с тобой двойной жизнью – это то, что помогает мне держаться.
Клэр: Сегодня в то же время?
Джек: 23:11. Буду на месте.
Клэр: Тогда и поболтаем!
Тара закрыла приложение и издала еще один театральный смешок, чтобы позлить Колина. Какая-то часть ее не могла поверить в то, что она делает. Заниматься сексом с виртуальным любовником во время ужина со своим ничего не подозревающим мужем казалось таким трансгрессивным, таким смелым! Но она точно знала, что имел в виду Джек. Это тоже заводило ее. Чистое безрассудство! Только бы дождаться 23:11…
Покончив с едой, Тара взяла свое вино и направилась к двери.
– Приятного вечера, сладенький! – пропела она, давая понять, что ее ночь никак не связана с Колином.
– И тебе того же, детка! – ответил Колин, демонстрируя, что ему все равно.