(Не)добрый молодец (СИ)

— Угу, — Вадим хрюкнул, продолжая ожесточённо бить клопов, но переезжать, оставляя без присмотра Агафью и свой мешок, не посчитал нужным. Тоже мне, дурачка нашли! Стрелец вроде как заснул, а Вадим продолжал сражаться с клопами. Раздавив всех, кого нашёл, он повернулся на другой бок и снова заснул.
Неизвестно, какие планы были у стрельца, но он не посмел их тронуть ночью. Может, не хотел, а может и побоялся. Проснулся Вадим вслед за остальными. Люди постепенно стали вставать, громко при этом ругаясь и издавая другие звуки, резкие для уха Вадима. Он хотел ещё поваляться, но не получилось. Началось движение туда-сюда одевающихся, ругающихся, кашляющих людей. Кто-то прыгал на одной ноге, натягивая лапоть, кто-то сидел на кровати, свесив чёрные немытые ноги прямо на голову соседа. В общем, развлекались, как могли.
Портянки и портки за ночь у многих высохли, что не добавило, впрочем, свежести воздуху. Наконец кто-то распахнул дверь на улицу и впустил в помещение волну чистого, свежего, ароматного утреннего воздуха. Восхитительная струя ветра, пахнущего хвоей и травами, выманила наружу гнусные миазмы мужского коллектива. Сразу захотелось дышать полной грудью, и жизнь показалась на порядок веселее. Вадим спрыгнул с полатей и стал одеваться, попутно проверяя целостность вещей.
Всё же, он не досчитался шапки, которую кто-то смог умыкнуть ночью. Ругаться с хозяином не хотелось. Да и шапка старая уже и ему не нравилась. Пока лето, она не сильно-то и нужна. Вадим оделся, собрал вещи. Разбудил Агафью, она тоже оделась, взяла свой узелок. Уже уходя, Вадим бросил взгляд на непокрытые головы товарищей по несчастью. Большинство отпускали волосы, изредка их подравнивая, от случая к случаю. Вадим поступал также, но это было некомфортно.
Проблем и так много, а парикмахеров здесь не наблюдалось. Агашу, что ли, попросить обкорнать его.
— Как спала, пигалица? — обратился он к девочке.
— Хорошо спала, только ты меня постоянно ногой лягал.
— А тебя клопы не кусали?
— Так я им привычная. Я травки заветной набрала с собою перед городом, и под платье сунула, а они не любят её. Они же везде есть.
— А почему мне не дала травы этой и не предупредила?
— Так я думала, что ты знаешь и привычный.
— Ладно, — махнул рукой Вадим, — пойдём завтракать.
Проведя рукой по волосам, он вновь подумал, что надо искать цирюльника, хотя он вообще тут есть? Вздохнув, Вадим подхватил вещи, и они направились завтракать. Завтрак был заказан, и они смогли спокойно поесть кашу-размазню, запив её даже не узваром, а стаканом холодного, только из погреба, молока. Больше здесь делать нечего и, пнув дверь и пропустив Агафью вперед, он вышел из помещения душного постоялого двора.
Что дальше делать, Вадим не знал. Наниматься в ополчение ему не хотелось, в дружину тем более, даже если бы ему и предложили. Оставался вариант идти в Москву. Но путь предстоял долгий и неясный. Сначала нужно хотя бы доехать до Калуги, а оттуда уже и до Москвы недалеко. До Калуги оставалось километров сто, да ещё триста до Москвы или может чуть больше. Москва-то не та была, что в его время, но всё же. А куда девать Агашу? Он привязался к ней, но понимал, что ей долго с ним ходить нельзя, девочке нужна спокойная жизнь. Пристроить бы к кому-нибудь и оставить. Жалко, конечно, но есть ли другой выход?
А что сейчас делать, он даже не представлял. Отойдя от постоялого двора, Вадим остановился на дороге и почесал еле видную светлую щетину. Странно, у него были волосы русые, а щетина лезла рыжая. Не фонтан, короче, будут у него борода и усы, не фонтан. Но как же их брить тогда и чем? Опасной бритвы тут и в помине не было. Мыло, и то роскошь! Не саблей же бриться???
Видел он как-то опасную бритву, та ещё штука, надо здорово постараться, чтобы ею качественно побриться. И особым образом держать, и морду лучше круглую иметь, так легче приноровиться. И всё равно, вся рожа исполосована будет, несмотря на предосторожности. В общем, придётся бороду с усами отращивать, чай, с ножницами-то получше дело обстоит в этом мире.
 
Он поморщился от подобных перспектив и они зашагали в центр города, высматривая торговую площадь. Там можно будет что-нибудь продать и что-нибудь взамен купить. Сейчас у него и у Агаши всё необходимое для жизни присутствовало, окромя сапог. А это проблема. Одни лапти у него уже развалились, вторые, поновее, сейчас красовались на ногах, но долгие пешие прогулки и битва с мертвяками плохо сказалась на них. И с этим надо что-то делать. Вот он и надеялся решить эти проблемы, направив свои лапти на рынок. Да и Агаше надо купить, а то лето короткое, скоро осень, а потом и зима. В чём ходить будет девка?
Довольно скоро очередная улочка привела их на торговую площадь с длинными и разнородными рядами открытых прилавков. Дальше тянулись штатные лавки, располагающиеся в жилыми домах. Торговля животными, кормами, овощами-фруктами проходила за городом, не в силах разместиться в черте города. Да и грязи от этих торжков и вони, что только им быть в поле, а не в городе.
Выйдя на площадь, Вадим окинул взглядом ряды, сразу выделяя нужные лавки. Увидел он и оружейную мастерскую, да не одну, и кузнеца, и шорника, и ещё Бог весть кого. Торговали здесь и платьем, и всякими безделушками, а вот лавки башмачника нигде не наблюдалось, но Вадим не отчаивался. Медленно шествуя вдоль прилавков, ему приходилось отбиваться от назойливых торговцев.
— Покупай, покупай, на товар мой налетай!
— У всех смотри, а у меня бери. Нет лучше, нет вкуснее, нет прекраснее и румянее, только у меня бери любой пирожок, да клади в роток.
Вадим хмыкнул, и они прошли дальше. Не пирожками едиными, да и есть пока не хотелось. А торговцы продолжали надрывать свои глотки.
— Вот, смотри, какой товар, только от иноземца взял. В руки берёшь и делай с ним, что хошь!
— Девице красной пригодится, жёнке любимой сгодится, матери важной в дом прекрасно.
— Эй, народ, налетай, сбитень покупай! Хорош и вкусен, а мастер в нём искусен. Продавец хорош, купи хотя бы на грош!
Вадим снова хмыкнул и, не удержавшись, купил по стакану горячего сбитня себе и Агаше. И действительно, пряное медовое питьё изрядно согрело и подняло настроение. Вскоре он заметил долгожданную лавку с болтающимся над ней подобием сапога из дерева. Увидев вывеску, он обрадовался, и они направились прямо к ней.
Пузатый купец, владелец лавки, спокойно стоял за прилавком, который на ночь наглухо перегораживался деревянной стенкой и замыкался на замок. Он хмуро и неприветливо уставился на Вадима, мельком взглянув на его грязные лапти.
— Чего желаете? Любая обувка на заказ и готовая тоже имеется.
Вадим пошевелил пальцами в лаптях, выражая своё скрытое сомнение словами торговца. Мысленно пересчитал оставшиеся финансы, отметил, что они не пели романсы и даже не пищали. Финансов оказалось достаточно. Кузнец завещал ему все свои сбережения, да и достаточно других монет он нашёл в разных кельях. Монахи вместе с настоятелем не обладали большими деньгами или спрятали их, а может, просто не думали о том. В общей сложности серебра у Вадима имелось по здешним меркам довольно много, и даже крупные монеты лежали в кошеле. А вот золотых не оказалось вообще, да оно и к лучшему.
— Мне бы кожаную обувь али другую какую, но покрепче.
Вадим не знал, как называлась здесь и сейчас обувь: сапоги, понятно, а вот остальные поделки были самые разные, и названия имели такие же. Башмаки, туфли, чувяки или ещё как, прошли как-то эти названия мимо его сознания. Не до того ему.
Торговец окинул взглядом Вадима, ещё раз посмотрел на его потрёпанные лапти и сказал.
— Могу предложить кожаные поршни.
Вадим взглянул в ту сторону, куда показал торговец. На верёвках, подвешенных под потолком, висела обувь, сильно похожая на кожаные сандалии со шнуровкой. Это было лучше, чем лапти. Но хуже, чем сапоги или башмаки, но ни башмаков, ни сапог в лавке что-то он не заметил. Одни лапти, поршни, да ещё непонятные изделия, которые оказались не интересны Вадиму.