Хроники американского убийцы. Доминик (СИ)

Слуха коснулся негромкий скрип отворившейся двери, и его вновь дернули вперед.
— Кто? — осведомился другой голос, по всему видно, осведомляясь не кто пришел, а кого привели. Похититель хохотнул.
— Интересант. Где шеф?
— Шеф занят, — последовал короткий ответ, — Иди в южную галерею.
— Понял.
Разговор завершился. Дерека вновь потянули вперед, грубо, настойчиво, с такой силой сжимая руку, что он непроизвольно охнул.
Ступни ощутили холодный плиточный пол, и молодой человек вдруг лишь сейчас сообразил, что все это время он разгуливает по неизвестным дорогам без кроссовок, в одних только носках. И как это он раньше не осознал? Ходил ведь по каким-то дорожкам, о камни спотыкался… Должно быть, ситуация не предрасполагает к глубокому ее обдумыванию.
Похититель продолжал волочь его вперед; ноги в носках скользили по гладкому плиточному полу, и парню иногда казалось, что он не идет, а просто едет, увлекаемый в неизвестность своим спутником. Вот интересно, а загадочный шеф вообще в курсе того, что к нему ведут похищенного «интересанта»? Или, может, похититель все сделал на свой страх и риск, не спрашивая мнения босса?
Впереди раздались чьи-то шаги, и похититель неожиданно остановился, продолжая крепко сжимать руку юноши. На несколько секунд все, казалось, замерло.
Они стояли, вероятно, посреди коридора, наверное, той самой «южной галереи» и молча слушали приближающиеся шаги.
Дерек мельком подумал, что у подходящего явно легкая поступь, по крайней мере, насколько это можно было определить на слух, подумал, что человек этот, судя по всему, в себе абсолютно уверен и в силах своих не сомневается, и совершенно неожиданно для себя сделал вывод, что это, должно быть, и есть загадочный шеф.
— В чем дело? — новый голос показался парню приятным, звучал довольно мягко, совсем не враждебно, сочетая в себе бархатистое рычание дикой кошки и терпкую крепость дорогого коньяка.
Удивительный это был голос. При звуке его как-то сразу хотелось опуститься на колени и, склонившись в три погибели, смиренно ожидать приказов. А получив их — бросаться исполнять, сломя голову…
— Он задавал слишком много вопросов, спрашивал о вас, — голос похитителя, доселе грубый, зазвучал безмерно почтительно, и Дерек подумал, что не ошибся, предположив, что они встретили босса.
— Хорошо, — последнего, судя по всему, сообщенная информация особенно не заинтересовала, — У меня сейчас нет на это времени. Развяжи руки и брось в карцер, — он обошел застывшего в немом оцепенении парня и прибавил с улыбкой, так и сквозящей в голосе, — Крысы развязывали язык многим упрямцам.
Дерек содрогнулся всем телом. Говорил шеф очень спокойно, очень доброжелательно, но слова, произносимые им, заставляли трепетать, заставляли испытывать почти животный ужас.
Крыс парень не любил и, говоря начистоту, опасался. Слишком хищными представлялись ему эти зверьки, слишком страшна была мысль о том, что при желании они способны, сбившись в стаю, съесть и человека…
И вот теперь его отправляли в какой-то карцер, к этим жутким созданиям, быть может, на верную смерть!
— Но я… — попытался, было, слабо возразить он, однако, тычок в спину быстро сообщил, что мнение его здесь никого не интересует.
Шаги босса уверенно удалялись, к словам, произносимым пленником, он не прислушивался. Его снова подхватили под руку и поволокли куда-то вперед, туда, где его ожидал один из самых страшных кошмаров…
***
Приказ шефа был выполнен сполна — руки ему и в самом деле развязали и, не снимая с головы мешка, толкнули куда-то вперед, в неизвестность. Дерек, не в силах противиться сильному толчку, зашатался, шагнул, неуклюже взмахивая руками и, оступившись на ступеньке, рухнул в пропасть.
Пропасть, по счастью, оказалась неглубокой. Он упал, пребольно стукнувшись плечом о каменный пол и, слабо застонав, завозился, кое-как усаживаясь и одновременно стаскивая с головы мешок. Насчет последнего, правда, загадочный босс распоряжений не давал и, быть может, его следовало бы оставить, но терпеть удушье парень больше не мог.
 
Он бросил мешок на пол и, протерев чуть дрожащей рукой лицо, испуганно огляделся.
Помещение, куда его отправили по приказу шефа, и в самом деле напоминало карцер, каземат без окон и с единственной железной дверью, захлопнувшейся за его спиной несколько мгновений назад. К двери вела не одна, а целых три ступеньки, и молодой человек, сообразив, что совершил полет с их высоты, мимолетно порадовался, что отделался лишь ушибленным плечом.
К стене, напротив двери, была грубо приколочена кривоватая жесткая койка, практически полка без одеяла и подушек — ложе, на котором ему предлагалось провести время, пока его не выпустят на волю.
Дерек поежился. Клаустрофобией он не страдал, однако, оказаться в наглухо запертом помещении, без окон, с обшарпанными стенами, не слишком большом и очень мрачном, было как-то малоприятно.
Хорошо, что хоть свет тут имеется, хотя, безусловно, и его ярким не назовешь… Парень поднял голову и, на миг замерев, обреченно выдохнул.
Ну да. Свет.
Прямоугольной формы проем наверху, дающий доступ в камеру дневному свету и небольшой порции воздуха, должно быть, заменял окна.
Идеальное место для того, чтобы незаметно для себя сойти с ума…
Он поежился и, осторожно поднявшись на ноги, чуть пошатнулся, направляясь к койке. Хорошо хоть, подобие постели ему предоставили, а то бы вообще беда. Интересно, его собираются держать здесь всю ночь? Кажется, когда он возвращался домой, время уже было послеполуденное, а на похищение и поездку в неизвестном направлении ушло еще не меньше, а то и больше часа…
А теперь этот загадочный шеф — а он все еще не мог быть до конца уверен, что этот человек и в самом деле является тем самым пресловутым Ежом, — заявил, что он излишне занят, чтобы общаться с пленником и отправил его сюда. В подземелье! В карцер, черт возьми, как преступника!
К крысам.
Дойдя в мыслях до этих милых, пушистых зверюшек, Дерек судорожно сглотнул и, усевшись на полку, поспешно подобрал под себя ноги. Интересно, это он шутил так или они действительно иногда наведываются в каземат?..
Взгляд скользнул вдоль стен, выискивая отверстия, могущие служить норами для грызунов.
Парень поморщился. Свет, падающий сверху, касался, в основном, центра камеры, практически не затрагивая ее краев и определить однозначно, есть ли в стенах дыры или нет, было затруднительно.
Что ж, остается лишь уповать на то, что босс говорил все-таки не серьезно, и слова его были призваны только запугать несчастного пленника.
Вот только зачем…
Он сказал, что «крысы развязывали язык многим упрямцам». Считает, что Дерек утаивает какую-то безумно важную тайну? Что он будет молчать, упираться и не говорить, зачем искал его? Но это же глупо!
Молодой человек вздохнул и, обняв колени, уткнулся в них лицом. Как глупо… Хоть бы спросил для начала!
Ах, Боже, Боже, и как же все так получилось? Всего несколько дней назад он, ничем не примечательный, никому не нужный официант разносил подносы по столикам в родном и знакомом ресторане! А теперь что? Теперь он по уши ввязался в какие-то криминальные разборки, сидит взаперти у какого-то страшного, опасного преступника и не имеет даже шанса объясниться!
И, что самое ужасное, как выпутаться из этого переплета, решительно непонятно.
Захотелось плакать, и он всхлипнул. Он ощущал себя сейчас маленьким мальчиком, ребенком, наказанным непонятно за что, всеми брошенным и всеми покинутым. Ах, если бы хоть Доминик знал о том, что произошло с ним! Наверняка он бы позвонил этому Ежу и… Стоп, телефон!
 
Дерек торопливо зашарил по карманам. У него же был с собой мобильный, даже целых два — его и Доминика! Может быть, если бы он смог связаться…
Рука скользнула в один карман, в другой… Парень, окрыленный, было, вновь поник. Ну да, глупо было надеяться, что похитители оставят ему хоть один телефон, позволят связаться с внешним миром.