Русские идут! (СИ)

- Ники… - у Вильгельма даже дыхание перехватило, - ты вгоняешь меня в долги всё глубже, но отказаться я не могу. Какая же прелесть. Век моторов будет очень красивым. Могу я одного взять с собой в Циндао?
- Нет. Одного не можешь, только сразу троих. Их для того и сделали абсолютно одинаковыми. Решение – в какую именно из машин тебе сесть – должно приниматься в последний момент и не тобой, а дежурным офицером охраны. Твои привычки и предпочтения на это влиять не должны, их обязательно изучат под микроскопом. Я не шучу, Вилли. Не стоит недооценивать этих тварей и глупой бравадой давать им лишние шансы. Точно так-же нужно будет организовать охрану фон Бюлова. Позже, свой список персон для охраны высшей категории расширишь. У меня, например, уже сейчас в него входят шестнадцать объектов. И вообще, тебе стоит подумать об организации собственной Имперской Службы Охраны. Найди надёжного человека, а нашими наработками с ним фон Плеве поделится. Мы вступили на очень тонкий лёд, кузен. Охотников за нашими с тобой головами готовят уже сотнями.
- Спасибо, Ники. Твоя забота трогает за саму душу. Мой долг тебе уже не оплатить деньгами.
- Нам обоим и нашим народам скоро придётся платить кровью, а не деньгами. И японцам. Надеюсь, ты поладишь с Микадо.
- Не беспокойся, Ники, с его сыном мы отлично поладили.
- Тут другое. Микадо считает тебя варваром. Его сын вполне может подружиться с полезным длинноносым варваром, но равным ему тебя это не делает. Микадо сам должен понять, что ты не варвар. Что германцы тоже дети Богов. Говори с ним об этом, а не об армии, или, того хуже, деньгах. Договорились?
- Ты мне это уже в десятый раз говоришь, Ники, - вздохнул Вильгельм, - право, обидно, что ты считаешь меня таким дураком.
- Извини, Вилли! Пойдём, у нас ещё сегодня бал в Университете.
  
Глава 20
 
Шестого июля 1897 года Николай утратил титул Великого Князя Финляндского, а сама Финляндия свой особый статус. Гельсингфорс, северный берег Финского залива, часть Карелии и некоторые острова стали Выборгской губернией, а остальная часть бывшего Великого княжества навечно передавалась шведам в обмен на заполярную и почти безлюдную провинцию Финмарк и шестьдесят миллионов крон. По десять крон (пять рублей) за каждого финна. Не разовой выплатой, а за тридцать лет, но всё равно… Надо же, какой умница Извольский. Шведы думают, что выкупили своих привычных послушных чухонских холопов, но их ждёт большое разочарование, финнов Россия уже избаловала, у нас они были не просто равными, а даже привилегированными. И финский сепаратизм, который заботливо взращивали именно шведы аукнется им же самим ещё не один раз.
Балканы потихоньку закипали. Итальянцы в Албании получили партизанскую войну и претензии от Сербии и Черногории, на территории которых периодически устраивали набеги эти бешеные горцы. В Югославии боснийские мусульмане не смирились с властью католиков и тоже точили клинки, они даже власть Вены не признавали, а тут какой-то Загреб, у которого и армии то можно считать что нет. Греки вожделели Крит, Салоники и сербскую часть Македонии; Сербы Боснию и Герцеговину и греческую часть Македонии; Болгары Восточную Румелию и всю Македонию.
Мадьяры, не без оснований, считали себя самым значимым государством Балкан, с самой мощной армией, и претендовали на общее лидерство в регионе. То есть просто ждали момента под благовидным предлогом подключиться к какой-нибудь войне и урвать кусок. Разумеется, умиротворением они не занимались, как раз наоборот.
Относительно спокойно новая власть установилась только в Чехо-Словако-Галиции, но и там станет весело, когда полыхнёт Варшава, а она, судя по докладам Дурново, полыхнёт уже этой зимой.
Британцы и французы, на фоне предстоящего перевооружения флотов, снизили финансирование своих агентов влияния, но денег вбухали уже прилично и почти все они были потрачены на оружие. Для превращения Балкан в Дикое поле не хватало одной искры.
Тесла электрифицировал Царско-Сельскую железную дорогу и теперь она стала испытательным полигоном для электрических локомотивов – электровозов. Даже не дожидаясь появления приемлемых образцов (а чего ждать? Ясно, что паровозы своё отбегали), Николай распорядился электрифицировать и модернизировать дорогу Санкт-Петербург – Москва. Модернизация заключалась в укреплении насыпи и замене рельсов на более тяжёлые. Князь Хилков получил задачу увеличить максимально допустимую скорость движения вдвое, чтобы путь между столицами можно было преодолеть за ночь. Лёг вечером на полку в Санкт-Петербурге, а проснулся уже в Москве. И это не литерным, а обычным скорым, что доступно уже довольно многим. Пустыми такие поезда ходить точно не будут.
 
Электричество наступало стремительно, мир уже начал сознавать, что это – энергия будущего, поэтому в деньгах Тесла буквально купался. Он лучше всех умел раскрутить Николая на откровения, да, в принципе, и не жалко для хорошего человека. Заказы флота он выполнял недорого, быстро и качественно, нет никаких сомнений, что «Малюта Скуратов» получит уже работоспособный радар корректировки артиллерийского огня, а об этой его опции (зряче стрелять за горизонт) пока никто даже не догадывался, иначе война бы началась уже вчера. Значит и язык за зубами держать умеет. Такому отличному парню подсказать – сам Бог велел. Морозильные установки на аммиаке и бытовые холодильники на фреоне им были уже запатентованы. Как обычно, с условием, что для производителей в России – патентная скидка шестьдесят процентов. Впрочем, деньги Теслу интересовали уже далеко не в первую очередь, гораздо больше его интересовал сам Николай. Как далеко зайдут его откровения? Но, судя по тому, что пока все посылы направлены на развитие электричества, специальность себе Никола Тесла выбрал очень удачную.
Девятого сентября 1897 года Российская Империя подписала с Европейской Турецкой республикой договор перестраховки. Оборонительный союз, проще говоря. Пригласили в него и Францию, но та отказалась. Либо французы побоялись оказаться втянутыми в конфликт с Британией, либо у них просто заканчивались деньги – новые программы строительства флота, с хрустом и чавканьем пожирали бюджеты участников военно-морской гонки, а ведь даже региональная война стоит денег. Увеличение открытых рынков и доступ к ним французских промышленников, почти ничего не давал. Коммерческую конкуренцию германцам и американцам французы проигрывали вчистую, а теперь ещё русские отжали у них солидный кусок на рынке вооружений. Повышение налогов в колониях нивелировалось необходимостью держать там больше войск.
В России оборонительный союз с Турцией (пусть и европейской, и светской) восприняли очень неоднозначно – это-ж теперь возможна война против братьев-славян, или православных тоже братьев-греков.
От славянофилов и радетелей тоже братьев отплёвывался Сандро-Царьградский. Его Николай всё больше втягивал в политику, в том числе и публичную, а это как раз она и есть. Сандро дал пресс-конференцию. «Никого из этих радетелей за славян и греков с нами при штурме Босфорских укреплений и взятии Царьграда не было. Это кликуши и провокаторы. Оборонительный союз с европейскими турками – это наша гарантия удержания Босфора, гарантия того, что Чёрное море теперь будет Русским. За спинами славян и греков – отчётливо видны британцы, французы и германцы – именно они раздувают пожар на Балканах. У нас нет там других интересов, кроме Босфора. Оборонительный союз с европейскими турками – очень правильный и нужный. Низкий поклон нашим дипломатам». В общем, Россия хоть и устремилась на восток, угрозу с запада продолжает считать реальной, в том числе и от всевозможных братьев.
Сандро очень неохотно шёл в политику, ему больше по душе были всякие моторы и прочий прогресс. Он без подсказок додумался до концепции танка (правда колёсного) и блицкрига – маневренной войны с глубокими прорывами. Словом, военачальник из него получался толковый, но сейчас нам больше нужны политики. Которые могут трезво оценить – нужны ли нам глубокие прорывы и какие-то завоевания. Колониальная эпоха заканчивается, нужно учиться жить по-новому. Развивать свою страну и готовиться к эпохе неоколониализма. Для нас сейчас гораздо важнее приобретение авторитета в цивилизации условного Юга, в мире Ислама. Союз со светской Турцией – это первый маленький шажок. Республика теперь светская, но турки мусульмане, имеют связи, имеют влияние. А Сандро уже слишком велик, слишком значим для государства, чтобы заниматься изобретением танков. Его фигура в России сейчас, пожалуй, даже помасштабнее Суворова, или Кутузова.