Пленники Игры (СИ)

Потом я его опускаю и мысленно благодарю.
Мое тело покидает временный паралич. И наконец, выплываю из толщи воды, получаю глоток свежего воздуха. Глаза болят, веки немеют. От солнечного света вообще режет, но я щурюсь, разминаю зенки. Оцениваю ситуацию.
«Я нахожусь посреди реки».
Благодарю ангела-хранителя, что он послал электрического угря за мной. Меня терзают другие мысли, наиболее важные.
«Выжили ли мои друзья?»
Трудно ответить себе на данный вопрос. Одновременно тяжело, и на душе становится гадко от таких мыслей. Точнее от мыслей, кажущих предательством.
Но выбора у меня особо не было.
Хотя сейчас, когда я вижу, что сумел подняться со дна и выжить, то тут предоставляются два пути: либо найти Сашу и Олега, либо идти дальше и действовать в одиночку.
В душе пока греет надежда, что Сандра и Мотор сумели спастись и остались живы. И где-то пробивают место для ночевки.
Кто знает, может судьба снова сведет нас…
Мое тело после полученного разряда немного разогрелось. Затем я начинаю чувствовать холодок. Пока тепло держится, нужно прибиться к берегу.
Я чувствую, что потерял обувь — она осталась на дне. Носки на месте, и они просто липли к стопам. От этого ничего не теряю, ибо обувь была настолько изношенной, что все равно пришлось бы выкинуть. И плыть становится легче. Я плыву брассом, со стороны, наверно смахиваю на лягушонка.
Вижу берег, до него плыть и плыть. Надеюсь доплыву, а ноги не сведет преждевременная судорога. Становится чуть ближе, дистанция сокращается, и я вижу домик. Недалеко располагается рыбацкий помост, а сам хуторок держится на сваях.
Неужели рыбак там заселился? Впустит к себе, интересно?
Я ускоряюсь, от брасса перехожу в кроль. Вода уже нагрета, купаться хорошо. Только не в моем случае…
Мне нужно скорее выбраться из воды, обсохнуть как следует и подумать, как поступать дальше. Строить уже другие планы. Прежние закончились провалом.
Мои воспоминания возвращаются к той цепочке событий, где я со своими спутниками начал тонуть. Получаю серьезные ранения, несовместимые с жизнью. Облегчаю задачу и себе, и друзьям. Весь окровавленный тихо сползаю под воду. Тону. Сколько времени провел на дне? Тогда была глубокая ночь, сейчас раннее утро. Со дна я поднялся, но вопрос остался.
А кто стрелял? Хрен его знает…
Какие-нибудь отморозки наверно. Знать бы кто эти. Превратил бы их в фарш. Прокрутил бы полностью.
Уровень воды понижается, ощущение глубины пропадает, ногами цепляю за песок. Полностью выхожу из воды, мое тело наливается свинцом. Да, знакомо чувство. Особенно когда долго пребываешь в воде.
И вдруг мое тело сковывает непонятная боль. Будто кто-то невидимый тычет в меня палкой, сильно ноет в местах заживляющих ран. Далее вроде все прекращается, и я невольно вижу свою статистику. Обновленную, кстати…
Класс: Электромаг
Уровень: 5
Выносливость: 10 (+1)
Сила: 10 (+1)
Интеллект: 13 (+1)
Ловкость: 9 (+1)
Очки за убийства: 0
Очки развития: 10 (+5)
Репутация: 163 (-85)
Навык: Плевок молнии (откат через 25 сек)
Двойной удар (откат через 30 сек)
Статус: В рубашке (скрыто)
Хмм…
Это что получается то… После так скажем недавнего воскрешения мне Игра дарит по одному очку за каждый параметр?
Почему думаю про воскрешение? Да, я выжил. С трудом, но выжил. Даже статус прекрасно дает понять, что я родился «в рубашке». Насчет репутации тоже ясно. Вспоминая про справочник, там говорится, что при ее использовании можно дать ускоренную регенерацию кожного покрова. Проще говоря, очки репутации дают шанс на скорейшее выздоровление. Так оно и получилось. Плюс электрический угорь подсуетился вовремя.
Меня сильно смущает другое. И не просто смущает, а злит. Придется злость давить в себе, принять все как есть. Почему обнулились очки за убийства? Мне что придется заново их набирать?
Вот в чем дерзость. Игра она такая, оказывается беспощадная и непредсказуемая.
 
Один вопрос висит. Тут же возникает следующий. Репутация у меня сейчас «78», а класс все же виднеется. Несмотря на меньшую отметку, класс остается и сохраняет все параметры. Игра запоминает кто из кто?!?! Странно, однако. Становится все загадочнее и интересней.
Провожу беглый осмотр себя. Снимаю прилипшую футболку, она вся в дырках от пуль, смотрю и хмыкаю. Плакать или смеяться, тут меня одолевают смешанные чувства. Мое тело сейчас напоминает рубашку (да-да, в рубашке родился), сшитую из множества заплаток. В роли заплаток выступают заживляющие раны, которые больше смахивают на наложенные швы.
Неплохо так прошили, суки гребаные. Найти бы их и фейерверк устроить. Под фейерверком я другое имею в виду. По-плохому, значит.
Ладно, ненужные мысли в сторону. Пора за дело. Ревизию нужно устроить, может что-нибудь полезное найду, благо, и домик рядом, и лес под боком.
Приближаюсь к помосту, мокрыми носками шлепаю по деревянному полу. Как бы занозу не получить, а то дерьма и так кругом хватает. Аккуратно захожу в дом, тихо открываю дверь. Но петли ржавые, все равно раздается скрип.
Дом пуст, в нем никого. Смотрю, а рядом стоит обшарпанный столик, на нем лежат остатки завтрака. Точнее ничего от завтрака нет — крошки хлеба и копченое масло в консервной банке. Ими живот не набьешь.
Вижу какие-то бумажки, на них непонятные мне пометки. Огрызок карандаша и половина линейки. Кусок ластика и следы от сломанных грифель. Примечаю полезную вещь — складной ножик. Таким способом местный мужик точит карандаш.
Что еще… Пепельница, окурки, лоскуты ткани, карбидка, батарейки.
На лежанке примечаю шкурки каких-то зверей. Под ней нахожу боты. Отлично сохранившиеся, с толстой ребристой подошвой. Я надеваю их, прямо с мокрыми носками. Ничего, высохнут, сейчас время поджимает. Хоть в чем-то надо переться.
Ветер нагло проникает в маленькое окно, мое тело покрывается мурашками. После воды тем более. Пальцы тоже холодные, рыщут среди оставшихся вещей. А из нужных составляется дохлый список. Это складной ножик, куски ткани, фонарик, четыре батарейки и спичечный коробок под завязку.
Хватаюсь за свитер, частично изъеденный молью. Тут мне не привыкать, брезговать тоже не к чему. Свитер как свитер. Вечера нынче холодные. Скоро и осень нагрянет. А сколько времени будет длиться игровой апокалипсис — неизвестно.
Шагаю, мерю каждый закуток. Сам домик маленький, пять на пять навскидку. Потом чувствую, что моя левая нога немного придавливается к полу, секунду погодя, раздается скрипучий звук. Похоже на углубление или нишу.
Стараясь не сломать ногти, я выуживаю доску, отрываю ее от рейки. Из прямоугольной щели вырывается сквознячок, в ней темно, ничего не видать невооруженным глазом. Беру фонарик, направляю сноп света в черный зев подполья. А картинка довольно знатная вырисовывается.
Фонариком выискиваю пластиковые ведра, на крышках какие-то надписи, пока их не разобрать. Пятилитровые бутыли — пару штук, четыре канистры, мешок, полиэтилен и… вот чудо! Бензиновый генератор мощностью в полтора киловатта.
Надо же, какое добро хранится у местного. Будто тот знал, что такой едрен-батон начнется. Основательно так подготовился. Наверно и снасти найдутся, если покопаться. Небось ловит рыбу посреди такого беспредела вселенского масштаба. Он хоть знает, что творится в городе?
И тут же раздается щелчок, который обрывает ход моих мыслей…
Я догадываюсь, что местный вернулся и направил на меня оружие, ибо звук перезарядки сложно с чем-то спутать.
— Экий крысеныш, — голос довольно прокуренный, с металлическим оттенком. — Куда ты собрался-то? Захапал все и свалить решил.
Без резких движений поднимаю руки, тем самым выражаю, что я не буду давать сопротивление. Как можно медленно разворачиваюсь к нему, и вижу человека среднего возраста. Низкорослый, плечистый, борода лопатой. В его глазах читается твердая решительность, и видно, что характер у того жесткий. Что не так ляпнешь ему — получишь втык.