Девять дней (ЛП)
Но даже не это меня пугает. Что меня пугает, так это её реакция, то, как она будет вести себя в ближайшие несколько дней. Я боюсь, что всё может стать странным.
Я не могу сдержать стона, пытаясь придумать вескую причину.
— Лилибаг.
Я провожу руками по волосам, дёргая их за кончики, разочарование проходит по моему телу.
— Я что-то натворила? — Беспокойство проносится в её голосе, как ветер проносится в воздухе.
— Это то, чего я не сделал, — отвечаю я, только ещё больше сбивая её с толку.
— Что ты не сделал?
— Аарон предупреждал меня, — мой голос мягкий и наполненный эйфорией, но в то же время я кажусь усталым, испытывающим дискомфорт. Даже я слышу это. — Я не должен был так близко к тебе подходить.
— Почему бы и нет?
Может быть, мне следует быть с ней откровенным. Наша дружба только начинается, но я тоже не могу терять время. Наши дни сочтены, по крайней мере, до тех пор, пока она не придёт в себя.
— Потому что теперь я не могу перестать думать о твоих губах. — Я пролетаю мимо Лили, врываясь в её гостиную. По пути внутрь я хватаю её за запястье и тяну за собой.
Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Я никогда не расстраивался из-за того, что хотел девушку, и всё же я здесь. Лили — единственный человек, который не выходит у меня из головы, особенно в те моменты, когда она не должна этого делать.
Мы входим в её комнату. Я практически заталкиваю её внутрь, запирая дверь, когда вхожу следом за ней.
Я стараюсь дышать, как нормальный человек. Пытаюсь подавить желание наброситься на неё, прижаться губами к её губам и зацеловать эту девушку до чёртиков.
— Ты в порядке? — её сладкий голос льётся в мои уши, как классическая музыка, льётся рекой, успокаивая мои нервы. Я не отвечаю. Я вообще никак не реагирую. Всё, что я делаю, это стою, прижавшись спиной к её закрытой двери, делаю глубокие вдохи, выдыхаю ещё глубже, ещё дольше.
Я, блять, больше так не могу.
А потом она подходит ближе. С каждым её шагом я чувствую, что воздух становится все разрежённее. Я, блять, не могу дышать.
— Ещё один шаг ко мне, и мне придётся прижать тебя к двери.
Она замирает.
— Колин, что, чёрт возьми, происходит? — она требует ответа, который я не могу ей дать, и её голос звучит громче и суровее.
Моё поведение пугает её, и я даже не могу винить её. Я бы тоже испугался.
Внутри меня поднимается беспокойство. Боже, она такая красивая. Почему я никогда не видел её раньше? Мы много лет посещали одни и те же занятия. Как получилось, что я её не видел?
Она делает ещё один шаг ближе, явно игнорируя моё предупреждение, сделанное всего секунду назад.
— Лили, я не шучу.
— Так прижми меня к чёртовой двери. Я согласна. — Она подходит ко мне ближе, отчего дышать становится ещё труднее.
— Скажи мне что-нибудь депрессивное, — умоляю я. — Расскажи о своей смерти.
Лили фыркает от смеха, останавливаясь прямо передо мной. Её голова откидывается назад достаточно, чтобы её глаза могли встретиться с моими. Надежда и веселье в её зелёных глазах заставляют меня растаять на месте.
— Ты думаешь, это угнетает, что я хочу умереть? Затем она поправляет себя: — Что я умру на следующей неделе.
— Откуда мне знать?
Её руки соприкасаются с моей грудью, кровь приливает прямо к моему паху. Вызывая у меня лёгкий вздох, когда её руки опускаются вниз, её пальцы отслеживают каждый изгиб моих мышц.
— Тогда почему ты хочешь поговорить об этом сейчас?
Я смотрю в потолок, не в силах больше смотреть ей в глаза. Она загнала меня в ловушку, и она это знает. Улыбка на её губах выдаёт это.
Я стараюсь не концентрироваться на её руках, которые скользят по моему животу, находя путь к подолу моей рубашки, прежде чем скользнуть прямо под неё. Её кожа на моём теле заставляет эту комнату казаться намного жарче, чем есть она есть на самом деле.
К чёрту это. Я нахожусь в аду. Это грёбаная пытка.
— А теперь, Колин, не мог бы ты посмотреть на меня?
С тех пор, как мы случайно поцеловались на арене, её губы — это единственное, о чём я могу думать. Со мной никогда такого не было. Я целовал кучу девушек раньше, и никогда ни один глупый, случайный поцелуй не заставлял меня чувствовать себя… отчаявшимся.
Просто дыши, Колин.
— Нет? — веселье пляшет у неё на губах. — Может, ты уже просто поцелуешь меня?
Моя голова опускается, я смотрю в её глаза, я больше не могу дышать.
Она только что сказала то, о чём я думаю?
Лили прикусывает губу, мягко улыбаясь.
Клянусь, она хочет моей смерти.
— Я не могу.
Разочарование отражается на её лице.
— Я выйду далеко за рамки поцелуев.
— Это что, вызов?
Нет, с меня хватит. Я хватаю её за запястье, вытаскиваю её руку из-под своей рубашки и кладу её прямо на выпуклость в моих штанах.
Она делает глубокий вдох, но не убирает руку. Вместо этого Лили проводит пальцами, немного надавливая, пока она не прижимается к моей затвердевшей эрекции.
Она понимающе ухмыляется мне, продвигая руки ближе к пуговице моих брюк.
— Расстегни мои штаны, и я больше не буду сдерживать этого хорошего парня. Иначе мне придётся трахнуть тебя без уважения, — предупреждаю я.
— Ты даже не можешь поцеловать меня, Колин.
Я крепко сжимаю её затылок одной рукой, прижимая другой её бедра к своему телу.
Мои губы накрывают её, доказывая, что она неправа.
Её руки тёплые, когда они прижимаются к моему животу, снова исследуя каждый дюйм моего пресса. Моё сердце учащённо бьётся, не желая осознавать, что это происходит. Но это происходит.
Я беру поцелуй под контроль, углубляя его, прижимая её ещё ближе к себе, если это вообще возможно.
Мой язык пробегает по губам, погружаясь в её рот, когда я пробую её на вкус. На вкус она как кофе с гранатом, я полагаю, это аромат её гигиенической помады. И так похож на Лили.
Мне понравился вкус Лили. Мне оставалось только снизить рейтинги. Никто никогда больше не смог бы сравниться с ней, теперь, когда я почувствовал вкус рая.
Отстраняясь, я отталкиваю её назад ровно настолько, чтобы между нами было больше пространства. Достаточно места, чтобы не ухудшать положение, чтобы не заходить слишком далеко.
Но даже этот шаг был сделан слишком далеко, чтобы снова поцеловать Лили, я имею в виду. Её губы закрыты, как и её тело. Она недосягаема.
Чёрт возьми, она хочет умереть. Она не планирует какой-то короткий отпуск. Нет, она просто хочет быть мёртвой.
Я не могу приблизиться к большему количеству людей, стоя одной ногой в могиле. В моей жизни их было предостаточно.
И всё же…
Лили хватается за цепочку у меня на шее, притягивая меня ближе к себе. Её губы принадлежат мне, но наши губы так и не соприкоснулись.
Честно говоря, к чёрту всё это. Одна ночь не повредит.
— Из-за тебя так трудно дышать, — шепчу я. Я не даю ей заговорить и просто снова прижимаюсь губами к её мягким губам. Её язык касается моего, когда я требую этого.
Она стонет мне в рот, наслаждаясь этим так же сильно, как и я. Я надеюсь.
Я скольжу руками вниз по её телу, пока они не достигают запястий. Взяв их в свои, я разворачиваю нас, прижимая Лили спиной к двери. Одной рукой я поднимаю её руки над головой, а другой обнимаю за талию.
— Ты такая вкусная, ты знаешь это? — говорю я ей на ухо. Мой язык соприкасается с её кожей, оставляя влажные поцелуи по всей шее, посасывая и покусывая нежную кожу, пока не появляются лёгкие красные пятна. Не настолько тёмные, чтобы потом не осталось следов.
За исключением, может быть, одного или двух.
Её рот слегка приоткрывается, глаза приоткрыты лишь наполовину.
— Колин, — говорит она, выгибая спину, чтобы отойти от двери, когда я прижимаю свой член к её животу.
В глубине души я знаю, что это неправильно. Я знаю, что мы не должны этого делать. Мы не должны пересекать невидимую черту, которую ни один из нас никогда не проводил.