В подземелье я пойду, там свой level подниму X (СИ)

Это было бесполезно — я сразу это понял.
— Дорогой, просыпайся! — еще раз стукнули по двери, но уже в два раза сильнее. — У тебя сегодня собеседование, ты забыл? Ты не можешь опоздать!
Мне не нравилось то, что происходит, но я не мог игнорировать красивый женский голос вечно, и когда меня позвали уже в третий раз, я вздохнул и, смирившись, открыл дверь.
Там стояла она — красивая женщина, которой можно было дать только тридцать лет.
И никакого системного обозначения над ее головой я не заметил.
«Что происходит? Ладно еще отсутствие Системы можно объяснить тем, как я умер. Но почему у меня не остались даже те силы, которые у меня были еще с прошлой жизни?»
— Мама? — осторожно произнес я.
— Ну наконец-то! — недовольно побуравила она меня взглядом. — Быстро одевайся и спускайся завтракать. Твою одежду я уже погладила и приготовила, — протянула она мне сверток. — Вот. И поторопись — времени совсем мало!
Осторожно кивнув, я прикрыл за женщиной дверь и посмотрел в зеркало. Оттуда на меня смотрел… я. Но не тот «я», к которому я привык, а другой. Не Виктор Громов, а Винсент Грэмми — зеленоглазый парень слегка за двадцать.
Мы с матерью разговаривали на русском — это точно. Тогда, получается…
«А черт его знает, что получается. Безумие какое-то…»
Пока что можно было сказать только одно — это наверняка связано с Системой.
Рядом с кроватью нашелся телефон, который я в два клика включил и разблокировал — благо, даже если пароля я не знаю, у него было считывание отпечатка пальцев. Еще в пару кликов я зашел в социальные сети и узнал свое имя. Меня зовут… Виктор. Виктор Гремкин, если быть точнее.
Там же, в заметках я узнал, что сегодня у меня собеседование, пройдя которое, я могу поступить на работу. Но не это мне было интересно — уж куда-куда, но на собеседование я не собираюсь пойти…
Или собираюсь?
«В телефоне вдруг обнаружилась запись, которая не только объясняет, что делать, но даже адрес указывает. Совпадение ли это?»
Пока что было больше похоже, что передо мной поставили четкую задачу и говорят выполнить ее — не просто же так эта «мама» мне все прямым текстом сказала.
Нужно было взвесить все за и против.
Акио говорил мне, что одно из имен Пути — это судьба. Ну, или предназначение. Может ли это быть связано с сутью этого существа?
«Если я сделаю как говорят, это не помешает мне в будущем. Но если я решу игнорировать столь прямое задание, есть вероятность того, что это аукнется…»
У меня была видимость выбора, но именно что видимость — рабочих альтернатив тому, чтобы не идти на это собеседование, у меня не было.
Зайдя в приложение «карта», я еще раз убедился в своих выводах, ведь там был маршрут к нужному месту. Собравшись, я спустился и, на всякий случай попрощавшись с матерью, ушел, так и не позавтракав — я не был настроен есть, учитывая, что происходит.
С улицы я взглянул на дом и удивился, поняв, что он не мой — значит, комната все-таки не моя. Но сейчас меня это не особо беспокоило.
Идя по улицам, я оглядывался. Люди. Повсюду были люди. И здесь все было так же, как и в обычных городах — не в Данженграде и подобных ему специальных зонах, а в городах, никак не связанных с магией и подземельями. Даже технологии вокруг больше походили на экземпляры из начала двухтысячных годов — как минимум машины были как раз из того периода.
«Надо поскорее с этим заканчивать. Нет у меня времени по всяким параллельным мирам прыгать.»
По пути у меня попытались стащить кошелек, по мне пару раз чуть не прилетел футбольный мяч, три раза я споткнулся и пять раз чуть под машины не угодил — другими словами, не нужно сомневаться, что удача осталась при мне. Ну хоть что-то не меняется.
— Туда, полагаю… — посмотрел я на большое здание.
Пройдя внутрь, я понял, что мне нужно было подняться на двадцать второй этаж. Некоторое время косо посматривая на лифт, я фыркнул и направился к лестнице. Даже если это другой мир, я не попадусь на эту уловку!
Правда, появилось неожиданное препятствие.
Выйдя из-за угла, я столкнулся с мальчишкой лет семи.
 
— Ох, прости, пацан. Не ушибся? — протянул я руку упавшему ребенку. — Задумался, звиняй.
А вот его реакция мне совсем не понравилась.
— Ах ты, большая макака! — зло посмотрел он на меня, вскочив. — Думаешь, вымахал до самого потолка, и что, можно по сторонам не смотреть?!
У меня задергался глаз. Так этот юнец что, из «тех самых»? Непуганые дети, которые причиняют излишнюю головную боль.
— Вот как… — я ухмыльнулся.
— А? — его глаза удивленно расширились, когда я протянул руку. — Ч-что ты делаешь? Эй, отпусти меня! Отпусти, кому говорят!
Схватив его за ногу, я поднял его как можно выше, так, чтобы он не ударился головой о пол.
— Значится, вместо того, чтобы извиниться в ответ, мы решили строить из себя черт знает, что, да, мелочь пузатая? — прищурился я и начал качать его, держа за ногу.
— А-а-а! Отпусти! Да ты хоть знаешь, кто я такой?! Тебя посадят! Убьют!
Мальчишка кричал, привлекая к нам всеобщее внимание, но так просто его отпускать я не собирался.
— Быстро попросил прощения, шкет! Иначе… — я попытался улыбнуться максимально страшно, и, судя по тому, как его визги усилились, у меня получилось.
Правда, добиться своего у меня не получилось.
— Прошу прощения, — отвлек меня молодо выглядящий парень в очках. — Не могли бы вы отпустить юного Господина? А то у меня будут большие проблемы, если с ним что-то случится, — улыбнулся он и поправил очки.
— Константин! Побей его! И пусть он меня отпустит! — сразу узнал очкастого мелкий хулиган.
На бейджике парня было написано его имя. Константин Романов.
— Константин, я полагаю, — посмотрел я в его прищуренные глаза. — Я учу мелкого дисциплине. Нужно показать ему, что поведение должно быть соответствующим статусу. Разве вы не должны поддержать меня? — прищурился я.
— Не думаю, что вы сможете перевоспитать юного Господина за несколько минут. А поскольку проступок юного Господина был совсем уж пустяковым, да и сам еще ребенок, то ваши действия можно расценивать исключительно как жестокие и непродуктивные.
Я бы поспорил с ним касательно «не смогу перевоспитать». Высунуть из окна, припугнуть чутка — вуаля, он в следующий раз десять раз подумает, прежде чем дерзить взрослым. Впрочем, такую жестокость люди уж точно не поймут.
— Ладно-ладно, — отпустил я пацана и отвернулся. — Тогда, я продолжу свой путь. А то на собеседование опаздываю.
— Ты чего его отпустил, Константин?! Ты же мой охранник! Что, испугался, да? Трус…
Я немного ускорил шаг, чтобы поскорее уйти с глаз этого Константина.
Пока я с ним говорил, меня не покидало чувство опасности — будто вокруг моей шеи обвивается змея, а я ничего не могу с этим поделать. Даже многие мафиози и якудза не навевают такой жути, хотя это именно их специальность — пугать не силой, а аурой.
«Жуткий тип…» — вынужден был признать я.
Добраться до нужного этажа оказалось той еще задачкой. Я десять раз проклял того, кто придумал проводить собеседования на двадцать втором этаже. Может, мог бы еще пару раз проклясть, но поскольку каждое новое проклятье исходило от чистого сердца и совершенствовало предыдущую формулировку, я просто не успел одиннадцатый раз проклясть.
А потом мне пришлось стоять в очереди почти два часа. Конкурс на должность, похоже, был большой. Но даже так, я просто ждал. Люди рядом со мной дрожали, волновались, повторяли что-то про себя, симулировали собеседование друг с другом. А я просто сидел в уголке и скучал. Пару раз даже закемарить успел.
 
— Виктор Гремкин тут? — позвала меня немолодая женщина, вместо ответа я сразу встал. — Проходите, вас ждут.
Пройдя внутрь, я увидел несколько сидящих людей. Две женщины и двое мужчин, если быть точнее. А еще, тот самый шкет и этот жуткий очкарик.
«Вот ведь… так и знал,» — про себя вздохнул я.