По ту сторону стекла (СИ)

— Я сделал то, что ты просила, — сказал наблюдатель. — Теперь я…
Он не успел договорить. Когтистая лапа без проблем пробила бронежилет, и войдя в грудь, вышла из спины мужчины. Он пошатнулся. Из ослабевших пальцев выпала фотография, упав к нему под ноги. Капающая кровь быстро начала заливать клочок бумаги с изображением неизвестной девушки. Сигма выдернула руку, позволяя телу упасть на пол. А потом задумалась. "Раны от деструктора не смогут регенерировать. Кристаллизованная плоть каким-то образом мешает регенерации. А значит, от неё придётся избавиться."
Набрав в грудь побольше воздуха, девушка схватилась за обрубок крыла. Когда она с силой выдернула его из сустава, в её глазах потемнело. Тугой комок подкатил к горлу, выжимая из лёгких воздух. Полный боли крик раздался в пустой квартире, волнами эхо прокатился по подъезду, но услышать его было некому. Жадно хватая ртом воздух, Сигма бросила обрубок на пол. По спине струились тёплые ручейки крови. "Нельзя задерживаться! Иначе сдохну от кровопотери ещё до того, как выберусь!" Сигма, борясь с желанием просто сесть, и разрыдаться, схватилась за повреждённую руку. В этот раз она не стала пытаться выдернуть её из сустава. Для начала, она вонзила когти в собственную плоть. Вспышка боли заставила девушку стиснуть зубы так сильно, что она слышала, как трещит эмаль. Вновь она не смогла сдержать крика. Лишь когда когти полностью погрузились в кровоточащее мясо, Сигма из последних сил дёрнула. Обрубок руки отлетел в сторону, упав около порога двери одной из комнат.
Побледневшая, едва держащаяся на ногах дублёрша, старательно зажимая свежую рану, буквально провалилась в зеркало, не в силах больше терпеть боль. Запах плесени и сырости ударил в нос Сигмы. Ещё никогда она так не радовалась этому душному смраду, ведь в этот раз он принёс с собой облегчение. Боль быстро стала утихать, пока с хрустом, и щелчками на место возвращались сломанные кости, и взамен потерянных конечностей отрастали новые. "Неужели я смогла?!" Сигма счастливо улыбнулась. Но радость её продлилась недолго. Ведь когда тело восстановилось, и Сигма попыталась его перестроить, её вновь ждала неудача.
— Что?.. — прошептала она.
Девушке резко перестало хватать воздуха, так что она вышла на крышу, благо лестница оказалась в двух шагах от неё.
Когда порывы прохладного ветра донеслись до неё, Сигма осмотрела себя: одежда, которая раньше была частью изменённого тела, пропала, оставив девушку нагишом. Обе руки по-прежнему покрывала броня толстых чёрных чешуек, из-под которых местами торчали острые, загнутые наверх шипы. Кисти рук всё-ещё заканчивались тремя длинными когтями, а за спиной высились два крупных чёрных крыла. Сигма сосредоточилась в очередной попытке перестроить тело, вернув себе первоначальный облик. Это было необходимо. Иначе, в таком виде её никто и слушать не станет. Естественно, кто же поверит в то, что странного вида низшая — это вернувшаяся из мёртвых Сигма?
Но попытка не увенчалась успехом. Так же как и следующая. Ещё пару минут девушка безрезультатно давала телу команду измениться. Но всё оказалось впустую.
— Нет… — произнесла Сигма, с ужасом смотря на свои руки. — Нет, нет, нет!!!
В приступе бессильной злобы, она начала отрывать чешуйки от себя. Но взамен оторванных раз за разом отрастали новые. Обессилив, девушка рухнула на колени. Из её глаз ручьём полились слёзы.
— Почему… Почему не работает?.. Оно же должно изменяться… Должно…
Окончательно рухнув на шершавую поверхность крыши, Сигма разрыдалась. Все её планы, её будущее, её мечты и стремления… Всё было уничтожено. Сигма не знала, сколько времени прошло. Не знала, что ей делать дальше. Но в какой-то момент, слёзы, словно исчерпав свой резерв, просто перестали литься.
Девушка нехотя поднялась на ноги. Её плечи были опущены. Пустой взгляд смотрел куда-то вниз, словно и никуда вовсе. Очередной порыв ветра заставил её съёжиться.
— Холодно… — прошептала она.
Два чёрных крыла, насколько могли, прикрыли обнажённое тело.
 
— Почему тут так холодно?..
Но ответом ей был лишь тихий, вкрадчивый шёпот безжалостного ветра…
***
— Господин?
Уже пару часов два дублёра были в пути. За всё это время Мгла не проронил ни слова, крепко задумавшись о том, что произошло. Он пытался самостоятельно понять причины, по которым они ушли вместо того, чтобы жестоко отомстить человечишке, ранившему его Господина. Именно этого Мгла желал больше всего. Но такой возможности ему не дали. И вот, отчаявшись найти ответ на мучивший его вопрос, Мгла, наконец, решился спросить Мора напрямую.
— Что такое? — спокойно произнёс Мор.
Седьмая Колыбель, как и подавляющее большинство остальных, располагалась в глубине искусственно выращенного леса, где золотистая пелена листьев надёжно скрывала монументальное строение от чужих глаз. Из чащи изредка раздавалось карканье, и щебет немногочисленных, переживших падение империи Альдем, птиц, сопровождающееся ровным гулом ветра. Сквозь лес, серой полосой тянулась широкая дорога, предназначенная для перемещения войск от колыбели.
Именно по ней Мор и Мгла сейчас и шли. Из-за сильно сместившегося центра тяжести, Мор слегка прихрамывал, но старался поддерживать достаточно бодрый темп ходьбы. Боль от потери руки уже почти утихла, но вот фантомные боли нарастали с каждой минутой. Отсутствующая правая рука горела огнём, и с этим дублёр ничего не мог поделать.
— Господин, зачем было убегать? Мы же могли прикончить того человечишку!
— Отнюдь, Мгла.
Мор помнил, как перешедший к Виктору Ключ Люция намертво обрубил дублёру возможность воздействия эмпатией. Мор достаточно давно владел этой способностью, и знал, как она работает. При столь резком прекращении воздействия, эмоции цели становятся неуправляемыми. Человек перестаёт контролировать сам себя. А если учесть, что Виктор ещё и смог инстинктивно применить Ключ для своей атаки, Мор мог быть уверен — любая попытка атаковать в ответ закончилась бы фатальной неудачей.
К тому же, он понимал, что технически, то, что Ключ оказался в руках человека всё-равно лучше, чем если бы он попал к кому-нибудь вроде Сигмы. На той стороне он будет надёжно спрятан от лордов, неспособных проникнуть туда. Вот только Виктор — дайвер. А значит ещё не раз появится в зазеркалье. Всё это время Мор пытался придумать новый план. Но у него не выходило. Контролировать Виктора Мор теперь не способен, а заставить… Дублёр всегда старался не переоценивать свои силы, так что понимал — это бесполезно.
— Но почему?! — всё не унимался Мгла.
— Потому что на данный момент тот человек сильнее тебя, и меня вместе взятых.
— Я не понимаю…
— Мгла, есть вещи, которые нельзя объяснить парой слов. И поверь мне, ни у тебя, ни у меня сейчас нет времени на двухчасовую лекцию.
— Хорошо, господин. Я понял, — буркнул Мгла. Он явно не был доволен ответом.
Но Мор не соврал. У них действительно не было времени на долгие объяснения. Ведь метрах в ста впереди показалась бетонная чаша колыбели.
— Я объясню тебе всё, когда вернёмся в Сирвалион. А пока, просто поверь — мы сделали всё правильно.
— Да, Господин.
Полусфера, диаметром около километра, зияла посреди желтизны леса безмятежной алой гладью похожего на кровь вещества. Поверхность сатума была абсолютно неподвижна, словно жидкость застыла, став твёрдой. Над чашей возвышалась целая сеть гудящих антенн, связанных чёрной паутиной толстых проводов. Периодически между антеннами пробегали фиолетовые вспышки коронарных разрядов. Впрочем, верхушки металлических пик постоянно венчали короткие, но яркие разряды, отчаянно, но тщетно пытающиеся дотянуться до неба — огни святого Эльма. С другой стороны от дороги, к чаше примыкало массивное бетонное строение с узкими бойницами окон, и единственной громадной гермодверью, ведущей внутрь. Фасад здания был выкрашен в матово-чёрный цвет, но время уже успело нарисовать на нём свой замысловатый узор пятнами частично облупившейся краски, и небольшими трещинками.