Империя Искушения (ЛП)

Дверь офиса открылась, и вошли два моих младших брата. Серхио объяснил, что мы делаем, а Данте прислонился к стене и скрестил ноги. — У входной двери проблем не было. Никаких признаков Сегрето или посудомойщика.
— Или задняя дверь, — добавил Рико. — Там было тихо.
Я, ворча, не сводил глаз с Валентины, которая суетилась в толпе. Она отперла свой кабинет, Она вошла и сняла свитер. Затем она накрасила губы и взбила волосы перед зеркалом на стене.
— Вот ты где, Лука, — сказал Рико через мое плечо. — Как раз вовремя, в девять тридцать.
Я знал, что покажет камера на входе, я разговариваю с хозяйкой и меня проводят к моему столику, но я остался прикованным к Валентине. Она проверила дыхание, затем потянула вырез платья выше, затем ниже. Снова выше. Наконец ниже. Она была взволнована нашим ужином? Нервничала? Для этого не было никаких причин, но я нашел ее неуверенность очаровательной.
— У тебя дела плохи, — сказал Серхио.
— Почему? — спросил Данте.
— Одержимость Луки Валентиной. — Серхио наклонился к моим младшим братьям. — Он ухмыляется, как идиот, на экране каждый раз, когда она появляется. И подожди, пока не увидишь его шею.
Я проигнорировал их. На экране Валентина подошла ко мне, и я увидел, как она крепко прижалась ко мне и дала мне свой рот. Когда мы оба наконец сели, я мог видеть только ее профиль с ракурса камеры. — Промотай вперед, — сказал я Серхио. — Найди, где она идет на кухню. Посмотрим, что будет дальше.
Серхио нажал на кнопку ноутбука, и видеозапись ускорилась. Ужин продолжался, мы разделили десерт. Когда Валентина встала из-за стола, Серхио включил воспроизведение на нормальной скорости. Когда Роберто подошел поговорить со мной за столом, Валентина пошла на кухню и поговорила с Джованни и кухонным персоналом. Она выглядела взволнованной и счастливой, и она обязательно обняла каждого из рабочих. К счастью для каждого мужчины, он поддерживал контакт кратким и уважительным. Она зашла в свой кабинет, и я мог видеть ее с этой камеры.
Она не провела там много времени. Все казалось очень рутинным, пока она не вышла из офиса и не вернулась на кухню. В это же время один из поваров вошел в заднюю дверь.
— Я помню этого парня, — сказал Рико. — Он всю ночь ходил курить.
На экране повар разговаривал с Валентиной и подключил Большой палец через плечо, указывая на переулок. Я выпрямился на сиденье, затылок снова зачесался.
Валентина колебалась, потом ее позвоночник приподнялся, как будто она готовилась. Я затаила дыхание. Кто был в том переулке? Она же не настолько глупа, чтобы пойти туда одна, правда?
Наступила тишина, пока мы с братьями наблюдали, как Валентина выскользнула через заднюю дверь в переулок.
Мой мозг замкнуло, когда ярость заполнила каждую вену, клетку и пору внутри моего тела.
— Ублюдок! — зарычал я, затем резко повернулся к Рико. — Ты не подумал сказать мне об этом?
Он поднял ладони. — Лука, клянусь. Я не видел, как она вышла.
— Тогда объясни, как ты это пропустил.
Его щеки зарделись, и он переступил с ноги на ногу. — Начала звенеть сигнализация автомобиля…
Я хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — Porca di una puttana!88
— Это было быстро, — закончил он. — Я пошел, чтобы выключить ее, и тут же вернулся. Сегрето никак не мог обойти меня за такой короткий промежуток времени.
— Тебе лучше надеяться на это. Серхио, увеличь изображение, — рявкнул я.
Камера переулка заполнила экран телевизора. Валентина огляделась, затем пошла к мусорному контейнеру. Из-за расположения камеры мы могли видеть только ее, а не того, кто стоял за мусорным контейнером.
Но я знал. Это был Сегрето, который забрал Валентину одну в место, где он все еще мог спрятаться от меня.
Чтобы не задушить брата, я схватился за подлокотники и наблюдал за ней. Я не мог видеть ее лица, но по ее языку тела было ясно, что она отчитывает Сегрето, спорит с ним. Хорошо.
Затем она попыталась уйти, но отец схватил ее за руку и подошел как раз настолько, чтобы видна была часть его лица. Камера засекла на долю секунды. — Вот он, — прошипел я. — Это Сегрето. Трогает ее.
  
Она вырвала руку из хватки Сегрето и продолжила спорить с ним. Я больше не мог видеть ее отца, но они оба, казалось, ходили туда-сюда. Она откинула голову назад, как будто смеясь, но я сомневался, что это было развлечение. Затем она снова промаршировала на кухню.
Внезапно она остановилась и оглянулась через плечо. Сегрето, должно быть, сказал что-то неприятное, потому что она развернулась и начала жестикулировать руками, отвечая ему. Она сердито сложила руки и слушала то, что говорил ее отец. Он пытался предупредить ее обо мне? Запретить ей видеться со мной? Наконец, она указала в сторону Сегрето, как будто приказывая ему уйти, и поспешила обратно на кухню.
Оказавшись там, Валентина не теряла времени и вернулась к нашему столику, где она выпила вина и сказала мне, что она готова идти. Мы вдвоем вышли в ночь.
Серхио выключил видео.
Очень медленно я повернулся к Рико, кожаное кресло скрипело под моим весом. В любой другой ситуации я бы собрался с мыслями, дал бы эмоциям время выровняться, прежде чем говорить. Но сейчас я был слишком чертовски зол. Во мне не осталось никаких причин, никакой благодати. — Убирайся с глаз моих. Возвращайся в Катандзаро. Немедленно, потому что если ты останешься, я выбью из тебя дерьмо.
Серхио и Данте молчали. Они оба знали, что лучше не вмешиваться.
Рико тяжело вздохнул. — Извини, Лука.
— Вперед! — закричал я.
Я провел обеими руками по волосам, затем положил локти на колени. Это было невероятно. Сегрето был прямо у нас под носом вчера вечером, и мы его пропустили. Хуже того, он каким-то образом добрался до моей женщины и расстроил ее.
— Нам следует последовать за ней? — тихо спросил Серхио. — Может быть, он попытается снова к ней приблизиться.
— Нет, он этого не сделает. Она не восприняла то, что он сказал вчера вечером. Для него это пустая трата времени. И теперь он знает, что мы его видели.
— И что же он будет делать?
Ответ был очевиден. Это было именно то, что я бы сделал, если бы был на месте Сегрето. — Он попытается убить меня.
Серхио понимающе кивнул. — Тебе следует оставаться здесь, в безопасности, пока мы его ищем. И нам нужно держать Валентину подальше от тебя, иначе она в опасности.
— Он не причинит ей вреда. Прошлой ночью он предупредил ее. Он хочет, чтобы она знала, кто я. Но она все равно пришла ко мне, пошла со мной домой. Позволила мне трахать ее часами.
Моя грудь сжалась, когда комок эмоций собрался за моей грудиной. Это было похоже на валун, который сидел там, давил на меня, тянул меня вниз. Я не чувствовал себя так раньше, защищающим и благодарным. Жадным до нее. Никогда не хотел упускать ее из виду.
Влюблен ли я в нее?
Это ли была любовь? Одержимость с долей паники?
Это казалось невероятным. Что такой человек, как я, может знать о любви? Я любил своих братьев, но мы росли вместе, вместе захватывали империю. Мы объединились мальчишками, чтобы выдержать жестокость отца.
Но женщина? Чужестранка? Американка? Я не мог бы…
— Что это за запах? — Серхио повернул голову и вдохнул.
Я набрал полную грудь воздуха и сразу же ощутил запах. Cazzo madre di dio! Вскочив на ноги, я помчался к двери. — Это дым.
Глава Двадцать Седьмая
Валентина
Мы с Роберто шли к Пизанской башне кондитерских изделий, обсуждая вчерашнее открытие, когда мимо промчались две городские пожарные машины. Они направлялись из центра города в сторону районов.
— Это странно, — сказала я, прикрывая глаза от утреннего солнца, когда грузовики скрылись из виду. — Обычно они не берут оба грузовика для экстренных вызовов.
— Может быть, это пожар.
— Может быть. — Но у нас редко случались пожары. Скорее всего, кто-то плохо себя чувствовал или произошла утечка газа. Но мне нужно сосредоточиться на Роберто. Мне нужно поговорить с ним наедине, поэтому я и попросила его пойти со мной. — Слушай, мне нужно поговорить с тобой кое, о чем.