Вишня в шоколаде (СИ)

Ну и, конечно же, омега обожает новогодние украшения. Красивые шары, яркая мишура, огоньки гирлянды — без всего этого нельзя представить нормальный Новый Год. Чимин из тех, кто уже в середине ноября ставит ёлку и украшает всю квартиру. И то, только потому что Юнги не разрешает сделать этого раньше. Ёлка всегда живая, чтобы на весь дом пропахло хвоей и смолой. Игрушки, которые стоят в трёх огромных коробках на антресоли, все яркие и необычные, выбранные самим Чимином. А сам процесс украшения дома уже стал доброй традицией.
Чимин с Юнги тратят целый день, чтобы приготовить дом к празднованию. Альфа ставит ёлку, которую купил буквально только что, пусть для этого и пришлось пожертвовать драгоценными минутами сна. Чимин тем временем освобождает место в гостиной и достаёт коробки с игрушками. Заботливо вытирает их от пыли и решает, что и куда повесить или поставить. Когда ёлка занимает своё место, пара вместе развешивает игрушки, обмениваясь шутками и замечаниями. Звезду всегда ставят вместе, в самом конце, когда уже всё вокруг готово. А потом Юнги тащит Чимина на диван, и они тратят остаток дня на просмотр любимых комедий. «Один дома», «Гринч — похититель рождества», «Чарли и шоколадная фабрика», «Кудряшка Сью», «Моя ужасная няня», «Фред Клаус, брат Санты» — засмотрено до дыр, но каждый раз как в первый.
Все почему-то думают, что шумный и активный Чимин больше любит праздновать большой компанией. Что на Новый год он собирает всех близких и родных, закатывает шумную вечеринку, которая не утихает до самого утра. На самом же деле Пак давно уже делит этот праздник только с одним человеком.
***
— Ты взял ананас? — интересуется Чимин, проверяя всё ли из списка лежит в тачке для покупок.
Юнги лениво кивает, указывая на фрукт, возложенный на верхушку продуктовой пирамиды. Альфа боится, что ещё немного и та свалится, но Чимин всегда каким-то чудом этого избегает. Врожденный талант омеги, не иначе.
— Отлично, осталось только взять сыр и можем идти на кассу. Может захватим по дороге торт? От шоколадного бисквита с кремом я бы не отказался, — омега почти вприпрыжку идёт по супермаркету, даря окружающим тёплые улыбки. — Да, определённо захватим. И взбитые сливки с клубникой.
Мин лишь закатывает глаза и идёт следом, хотя улыбка сама напрашивается на губы. Вся эта предновогодняя суета его немного раздражает, но только если её причиной не является Чимин. На своего же омегу злиться не выходит физически, хотя тот порой бывает чрезмерно активным и надоедливым. Время от времени Юнги не понимает, как природа могла их сделать истинными. Чимин — это непрекращающийся поток болтовни, юла и просто вечный двигатель. Юнги же это тот самый парень, который ни за какое золото мира не продаст любимый диван, а самым лучшим вечером считает тот, что проведён за чтением любимой книги. Они абсолютно разные, но с другой стороны всех всё устраивает.
После того, как с покупками закончено и они возвращаются домой, пара дружно принимается разбирать покупки. Чимин, как дирижер, командует что и куда положить, а что оставить на столе для готовки. Подготовка праздничного стола тоже своеобразная традиция. Хотя Юнги далеко не специалист в кулинарии, но вот нарезка всегда ложится на его плечи. Пак всю эту скучную работу не любил, а у Мина получались практически всегда идеальные кубики. Чимин же занимается тем, что соединяет всё это в нечто простое, но вкусное. Далеко не кулинарные шедевры Сокджина, от которых можно подавиться слюной, но им двоим и этого хватает.
— Итак, я хочу в сотый раз пересмотреть «Один дома». И ты меня не остановишь, — сообщает Юнги, запихивая в рот сразу половину мандарина.
До Нового Года ещё около пяти часов, так что стоит занять это время чем-нибудь, что не даст им заснуть. Есть всё равно пока не хочется (в процессе готовки оба успели неплохо перекусить). На экспертный взгляд Мина ничего лучше просмотра фильмов придумать нельзя. Тем более таких нестареющих шедевров.
Чимин тихо смеётся, устраиваясь поудобнее на диване.
  
— Но потом мы посмотрим новогодний концерт. И ты меня тоже не остановишь, — ставит своё условие Пак, покрепче обхватывая пузатую кружку с изображением Рудольфа.
Юнги поворачивается к нему и хмыкает. Чимин похож на дух рождества в этом своём красном свитере с белыми оленями и праздничном колпаке. Ему не хватает только башмаков с загнутыми носами. А ещё Чимин пахнет самим Новым Годом. Это аромат только что испечённым имбирным печенья и свежей хвои. Сочетание на самом деле странное, но это именно то, как для Юнги пахнет Новый Год. Но самое главное, что является маленьким секретом Мина, когда прислоняешься к самой шее омеги и вдыхаешь, то чувствуешь запах мандаринов. Почти не слышимый, но от этого он только ярче отпечатывается в голове. А Юнги очень любит мандарины, это, пожалуй, его самый любимый фрукт. А Чимин самый любимый человек.
— Айщ, Юнги, прекрати, я ведь сейчас пролью чай на твою макушку, — Пак недовольно ворчит, когда альфа неожиданно лезет обниматься, вместо того чтобы просто завалиться рядом. Но в итоге сдаётся и сам поудобнее устраивается в чужих объятиях. Такой домашний и тёплый Юнги заставляет сердце омеги биться чаще.
На экране любимая комедия, где Кевин в очередной раз остаётся дома один. Чимин знает, что Юнги может почти от и до говорить по тексту вслед за героями. Но альфа почему-то всё равно смеётся над каждой забавной ситуацией и над каждой шуткой.
— Я бы никогда не забыл своего ребёнка дома, — уверенно говорит Пак. — Даже если бы так же опаздывал на самолёт.
— Чимина, это комедия, там все ситуации абсурдны и совершенно нелогичны. Конечно никакой нормальный омега не забудет своего ребёнка. К тому же, даже если бы это когда-то и с кем-то происходило, то у меня есть как минимум две причины, почему это никогда бы не произошло с тобой, — Юнги лениво потянулся.
— Ну и почему же? Потому что я супер-ответственный? — Чимин гордо выпятил грудь, готовый к похвале.
Юнги усмехнулся, сразу давая понять, что ответ совершенно точно не такой.
— Конечно же нет! Вообще-то я хотел сказать о том, что я слишком не люблю опаздывать. Поэтому такая ситуация в принципе уже невозможна. И так много детей у нас не будет. А уж одного ребёнка даже ты не забудешь, — сообщил Мин, отправляя себе в рот ещё пару долек мандарина.
Чимин тут же начинает недовольно дуться. Он понимает, что Юнги ни в коем случае не хочет его действительно обидеть или задеть. Не в его это правилах. Но омежья сущность требует повредничать, поэтому парень дует губы и спрашивает:
— То есть, по-твоему, из меня выйдет плохой родитель? Что же ты тогда здесь делаешь? Иди найди себе того, кто будет настолько же ответственен и никогда не забудет ребёнка дома.
Юнги с улыбкой смотрит на надутые губы и скрещенные на груди руки. Порой он специально злит Чимина, только чтобы увидеть его очаровательную реакцию. Странно? Но Мин на адекватность и не претендует. Поэтому альфа оставляет нежный поцелуй на губах Пака, который тут же сдувается и млеет от нежности.
— Ты будешь самым лучшим папой на свете. Мне не нужен никто другой, потому что я хочу, чтобы у моих детей была такая же улыбка и твои очаровательные пальчики. Хочу, чтобы они также очаровательно смеялись и болтали без умолку. Я хочу, чтобы наши дети были похожи на тебя, — Юнги улыбается и трётся кончиком носа о щёку Чимина. — Ну может быть только чуть более тихие. Совсем чуть-чуть.
Омега выдыхает, пытаясь не визжать от умиления. Потому что такие вот слова, где буквально через звук слышно «я тебя люблю», от альфы можно услышать редко. И это всегда безумно приятно, так что сердечко заходится в приступе умиления. Повисает недолгое молчание, пока Чимин робко не интересуется:
— И когда…? Не думай, что я тебя тороплю, намекаю или что-то вроде, просто… Юнги, мы вместе уже не один и не два года и… Что дальше?
Юнги закатывает глаза, хотя и продолжает улыбаться.
— Пак Чимин, тебе уже говорили, что ты задаёшь слишком много вопросов? Я хотел поговорить об этом не сейчас, но вот теперь весь мой новогодний подарок испорчен. Тебе не стыдно?