Вишня в шоколаде (СИ)

Порой Чонгуку приходилось просто выходить и несколько минут ходить туда-сюда по коридору, пытаясь успокоиться. За эти несколько дней Чон на отлично овладел дыхательной гимнастикой. Если бы не это, то Чау мог бы обзавестись яркими фингалами под глазами и парочкой сломанных рёбер.
— Что, всё совсем плохо? — интересуется Сокджин, в один из таких моментов встречая друга.
На его взгляд Чонгук выглядел жутко уставшим и похудевшим. Сказывалось нервное напряжение и то, что из-за проверяющих ему не часто удавалось нормально поесть.
— Хуже, — фыркнул Чонгук, едва сдержавшись от мата. Шёл третий день проверки, а его нервы уже не справлялись. «Именно в такие моменты люди становятся курильщиками и алкоголиками,» — подумал он, ероша рукой волосы.
— Ещё немного и я придушу этого проверяющего его же галстуком. Или вылью на его самодовольное лицо горячий кофе.
Сокджин понимающе вздохнул. Им тоже приходилось не сладко, потому что Кан по несколько раз на дню заходил в отдел и выносил кому-нибудь мозг. Обычно Тэхёну, но тот научился с максимальной скоростью исчезать на кухне, каждый раз когда проверяющий появлялся в помещении. Благо их с Джином столы были близко.
— Он довёл до слёз Динхёна, — рассказал омега, но заметив непонимание друга пояснил: -Ну помнишь, невысокий брюнет, который сидит секретарём на первом этаже. Чау наорал на него, раскритиковал. Причём придрался к какой-то мелочи: табличка, как он выразился, криво стояла. А там он разошёлся и дошёл до того, что Динхён слишком страшный, чтобы работать секретарём. В общем, всё как и в прошлом году, даже обзывательства почти такие же. Динхён после этого долго рыдал, Чимин его около часа успокаивал. Я никогда не видел Пака таким злым.
Джин рассказывал с нескрываемым раздражением, презрительно смотря на дверь конференц зала. Если бы взглядом через стену можно было убить, то кто-то мог бы и пострадать.
Чонгук цокнул языком, выражая своё отношение к поступкам Чау.
— Он не там, если ты пытаешься взглядом убить его. Вышел за кофе. Этот эстет не пьёт наш, а ходит в кафе напротив, — с презрительной усмешкой проговорил Чон, качнув головой на конец коридора, где замаячила фигура Кана.
Сокджин бросает взгляд в ту сторону и задумчиво интересуется:
— Если я поставлю ему подножку, то будет слишком очевидно?
Чонгук тихо смеётся, наблюдая за тем, как друг забавно кривит брови. Сокджин в принципе забавно злится, особенно когда начинает бурчать и активно размахивать руками. У Чонгука никогда не получалось воспринимать его ругающегося всерьёз.
А потом омега замечает в противоположенном конце коридора Тэхёна. Тот идёт с папкой документов, на ходу пролистывая их. И вроде всё нормально, всё как обычно. Сотни сотрудников проходят так по коридору каждый день. Но почему-то внутренний голос настойчиво сообщал, что что-то должно случится, причём в ближайшее время. Может всё дело в том, что Чау, заметив красноволосого альфу, недобро усмехнулся или может потому что чашка в его руках выглядела подозрительно. Чонгук едва заметно хмурится. «Надеюсь это просто разыгравшееся воображение,» — успокаивает он себя.
Пока Сокджин что-то воодушевлённо рассказывал о последних новостях офиса, Чонгук мог наблюдать, как альфы медленно идут друг другу на встречу. И чем меньше становилось расстояние между ними, тем меньше было сомнений, что Кан что-то задумал. Потому что его улыбка стала совсем противной. Так и хотелось врезать. И все подозрения Чона оказались не беспочвенны.
Как только мужчины поравнялись, на идеально белую рубашку Кима была «случайно» вылита вся чашка кофе. Это выглядело настолько неестественно, что поверить в то, что это просто совпадение — нереально.
Повисло недолгое молчание, пока все присутствующие пытались осознать произошедшее. Тэхён кривился, видимо кофе был горячим и кожу неприятно жгло, Чау мстительно улыбался, Чон тихо вскипал, а Сокджин и вовсе только открывал и закрывал рот от удивления.
— Как неловко получилось, — протянул Кан, гаденько улыбаясь. Искренности в его словах не было совершенно. — Мне так жаль.
  
Тэхён смотрел на него испепеляющим взглядом, явно борясь с желанием врезать проверяющему и вариантом поверить, что тот случайно. В итоге победил голос разума, который сообщил о том, что драться с вышестоящими — плохая примета. За такое очень быстро можно вылететь с работы.
— Ничего страшного, бывает, — прошипел Ким, прежде чем Чонгук вылил на Чау всё накопившееся раздражение.
А жаль, Чон уже даже мысленно набросал все свои претензии. Ким тем временем вручил Джину документы. Те были лишь слегка обрызганы кофе, чего нельзя сказать о рубашке с галстуком и пиджаке. Коричневое пятно быстро расползалось, прилипая к коже и явно доставляя не самые приятные ощущения. Как только Кан исчез, Тэхён выругался сквозь зубы.
— Это была любимая рубашка, чтоб ему, — цедит альфа сквозь зубы. Папа бы наверняка спас белоснежную ткань, но вот ему самому такие чудеса были не под силу. И теперь из-за мстительного идиота Кана придётся выбросить любимый предмет одежды.
— У тебя есть во что переодеться? — интересуется Чонгук. И не то чтобы его это действительно беспокоило, просто не хотелось бы, чтобы парень до конца рабочего дня ходил в мокрой и грязной рубашки.
— Нет, конечно, я не ношу с собой запасную рубашку. Потому что это первый раз в моей жизни, когда на меня опрокинули чашку с кофе, — огрызается Тэхён, но потом, поняв, что явно начал не с того, добавил: — Но у меня с собой есть футболка.
Чонгук сначала хотел даже разозлиться. С чего этот новенький на него огрызается? Он вообще-то начальник, да и поинтересовался не из любопытства, а потому что действительно хотел помочь. Но потом омега всё же передумывает. Ведь если бы на него вот так вылили чашку горячего напитка, то он бы был куда менее вежлив.
— Думаю, в такой ситуации можно пренебречь дресс-кодом, — кивает он.
— Мы же говорили, что Кан очень мстительный. Думаю, ты ещё легко отделался, — вздыхает Джин. — Пойдём, переоденешься и замочим рубашку. Может её даже можно будет спасти.
Мужчины кивают Чону на прощание и направляются в сторону отдела. Чонгук провожает их взглядом, а потом смотрит на двери конференц зала. Да уж, Ким действительно ещё легко отделался. Как альфа Чау наверняка болезненно воспринял своё словесное поражение, а значит считает себя достойным мести. Так что кто знает, может это только начало. Но хотелось верить, что всё закончится этой чашкой с кофе.
***
Когда Тэхён возвращается за своё рабочее место, накидывая на футболку пиджак, к нему вновь подходит Сокджин.
— Спасибо, что помог, — благодарит альфа, улыбаясь.
По словам омеги, рубашку ещё можно спасти, если сразу же по приезду постирать с отбеливателем. И это делало произошедшее уже не таким обидным. Неприятно, но пережить можно.
— Да не за что, не великое дело, — рассмеялся Джин и помахал вошедшему Хосоку.
Тот приветливо улыбнулся и подошёл. Кое-где на волосах у него были заметны капельки воды — мужчина только что вернулся с улицы.
— Всем привет! А чего это мы сегодня не по форме? — спросил альфа, указывая на футболку Тэхёна.
Тот, правда, даже рот не успел раскрыть, как Сокджин вывалил на Хосока всю информацию. Омега при этом активно размахивал руками и даже не пытался говорить тише. Так что слушателем его рассказа стал не только Чон, но и весь отдел. Тэ даже покраснел слегка, заметив сочувствующие взгляды со стороны коллег.
— Да уж, ни минуты спокойствия с этим проверяющим, — вздохнул Хосок, похлопав Тэхёна по плечу. — Ну с другой стороны, может после этого он успокоится и посчитает себя отомщённым?
Джин фыркнул, стараясь одним этим поступком выразить всё своё сомнение.
— Этот не успокоится, — вздохнул Тэ. — Я его знаю только понаслышке, но уже понял, что влип. И дёрнул же чёрт открыть рот.
— Ладно тебе, ты был полностью прав. К тому же кто-то должен был наконец показать ему, что он не всемогущий, — улыбнулся Хосок.