Вишня в шоколаде (СИ)

— Все документы перенесли в конференц зал? — уточняет Чон у своего заместителя, в последний раз оглядывая отдел.
Как и они с Хосоком, все сотрудники выглядели идеально. Пиджаки, белые рубашки, тёмно-синие галстуки — всё согласно уставу. Все прекрасно знали, что проверяющие могут придраться абсолютно ко всему, поэтому минимизировали возможные риски.
— Да, всё что нужно уже там. Будем сидеть с ними или постараемся не обращать внимание, что у нас под носом змеюки собрались? — интересуется Хосок.
— Я буду там с ними. Не хочу чтобы кто-то просто так по отделу ошивался, заодно буду отвечать на вопросы, если такие появятся. А ты тем временем будешь следить за работой тут. Нужно чтобы за эту неделю у нас не случилось абсолютно никаких происшествий. Иначе эта сволочь найдёт к чему придраться или, не дай бог, задержится на подольше, — вздыхает Чонгук. — Отдел, конечно, никто не прикроет. Сокращение, думаю, нам тоже не грозит. Но всё равно, если они что-то не то напишут в отчёте, то мы получим кучу лишней бумажной работы.
Хосок понятливо кивает.
— Ладно, как скажешь. Но если что, то сразу же звони. Не хочу потом помогать тебе прятать труп, — шутит заместитель.
Чонгук сдержанно улыбается. Если судить по прошлому году, то Кан действительно может нарваться. Особенно сейчас, когда Чон и так нервный.
Комиссия появляется точно в то время, как и обещала. Группа из четырёх человек вальяжно заходит в отдел, как будто их постоянное место работы. Внешний их вид не сильно отличался от обычных работников офиса. Разве что на пиджаках у них были бэйджи с именами.
Как того и стоило ожидать, первым вошёл мистер Кан. Чау был альфой в возрасте с уже поседевшими волосами, худощавый, с тяжёлым взглядом и жутко скрипучим голосом. В общем, Чонгук находил его весьма противным не только по характеру, но и внешне. Но между тем он вежливо улыбается и пожимает руку проверяющему.
— Доброе утро, мистер Кан, — вежливо приветствует его омега. От слащавой улыбки на лице Чау его ощутимо подташнивает, так же как и от запаха виски.
«И как кто-то может находить этот аромат мужественным? Уж лучше вишнёвое безумие Тэхёна, чем этот тошнотворный аромат,» — про себя думает Чонгук, едва заметно кривясь.
— Мистер Чон… Рад вас видеть, снова, — здоровается проверяющий и, как кажется Чонгуку, чуть дольше положенного сжимает протянутую ему ладонь.
Чонгук с трудом преодолевает желание тут же бросится и вымыть руки с мылом. Он так же пожимает руки остальным трём прибывшим работникам.
— Для вашего удобства мы перенесли всю бумажную документацию в конференц зал. Также там есть компьютер, с полной электронной базой. Пройдём-те сразу туда?
Чонгук вроде даже и не предлагает, а скорее констатирует факт. Но ему тут же отвечают вежливой улыбкой, давая понять, что не он тут устанавливает правила.
— Ох, ну куда же вы так спешите, мистер Чон? Бумажки от нас никуда не денутся, уверяю вас. Так что я для начала хотел бы осмотреться здесь. Увидеть вашу работу в живую, так сказать. Вы же не против? — Чау улыбается ещё шире, замечая как медленно мрачнеют Хосок и Чонгук.
— Конечно не против, — соглашается Чон. Как будто был другой вариант. Кто бы позволил ему отказаться.
Мистер Кан вальяжно проходит вдоль рядов столов, за которыми сидят сотрудники. Те старательно пытаются делать вид, что их ничего не отвлекает и вообще они не замечают альфу. Но Чонгук прекрасно видит, что у половины нервно подрагивают руки, а у другой на лбу выступила испарина. И противно понимать, что именно этого и добивается Чау. Того явно развлекает то, что его боятся, он наслаждается своей властью и страхом других.
И всё на самом деле идёт хорошо, кажется Чау уже собирается наконец пойти в конференц зал, когда в отдел заходит Тэхён, неся в руках папку документов. Чонгук холодеет, разглядывая альфу. Тот тоже одет просто идеально, его даже не портят тёмные круги под глазами и лёгкая бледность. Но его ярко-красные волосы — это не то, что пройдёт мимо мистера Кана.
Чонгук слышит, как почти неслышно выдыхает Хосок:
  
— Пиздец.
Чон лишь мысленно с ним соглашается.
— Так, а это что? — как и ожидалось интересуется Чау, брезгливо указывая на красные пряди.
А у Тэхёна плохое настроение. Потому что он не выспался, у него болит голова, а ещё ему отдавили ногу в автобусе. И может поэтому он на автомате язвит:
— Волосы, разве не понятно?
Кажется весь офис задерживает дыхание. На заднем фоне слышится тихий стук ручки об пол — видимо кто-то уронил от удивления. А потом повисает такая тишина, что отчётливо слышится гудение компьютеров. Никто не ожидал, что кто-то посмеет вот так в открытую нахамить проверяющему.
«Пиздец, пиздец, пиздец, » — про себя думает Чонгук, стремительно бледнея. Хочется лечь и расплакаться от отчаяния, как маленькому ребёнку. Но в тоже время нестерпимо желание убить альфу. В идеале не одного, а сразу двух: и Кима, и Кана.
А Тэхён тем временем думает о том, какими же способами его будет убивать Чон и где искать новую работу. Кто его тянул за язык? Мог бы извиниться, мог бы вообще промолчать. Но нет, захотелось показать своё плохое настроение. Ну что же, судя по всему, сейчас он вылетит с работы. Продержался всего неделю. Личный рекорд, если не рекорд во всей компании.
— Молодой человек, а почему же ваши волосы красные? Вы что, не знаете, где работаете? В офисе недопустимо ходить с подобным цветом волос. Это непозволительно! Мистер Чон, потрудитесь объяснить, почему ваш сотрудник позволяет себе не только столь вульгарный внешний вид, но и в открытую грубит? Вижу, вы не знаете. Это лишь значит, что вы — отвратительный начальник. Я, по правде, был о вас куда более высокого мнения…
Чонгук чувствует себя провинившимся школьником перед придирчивым учителем. Потому что не может ничего ответить, лишь стоит и слушает нудную речь, где его выставляют виноватым во всех грехах. Ответить очень хочется, хочется послать этого Чау куда подальше. А вместе с ним и новенького, который так в открытую их всех подставил. Не мог заняться сменой имиджа на недельку позже? Или хотя бы не в столь яркий цвет! В конце-то концов, уже не мальчик и не подросток, чтобы ходить с красной макушкой.
— Простите, мистер Кан, но из чего вы вообще сделали столь странные выводы?
Чон даже вздрагивает. Голос Тэхёна звучит непривычно холодно. Если бы Чонгук не видел, как у того шевелятся губы, то даже не поверил бы, что это Тэ. Воздуха становится ничтожно мало, его точно подменяет вишнёвый аромат, исходящий от альфы. Тот злится, поэтому запах становится в разы сильнее, а Чонгук начинает вдыхать через раз. И в этот раз не от того, что не нравится, а от того, что слишком нравится. Хотя и без запаха понятно, что Ким зол: брови нахмурены, твёрдый взгляд, поджатые губы.
— Что?! Да как вы… — кажется ещё немного и Чау лопнет от возмущения. Он побагровел от злости, почти сравнявшись цветом лица с волосами Тэхёна.
А Ким стоял совершенно спокойно, наслаждаясь тем, что был на несколько сантиметров выше Чау. Поэтому проверяющему приходилось смотреть на него снизу вверх. Мелочь, а приятно.
— Давайте по существу ваших претензий. Нигде не написано, что сотрудник не может красить волосы в яркие цвета. Я не видел ничего подобного ни в уставе компании, ни в трудовом кодексе или любом другом своде законов. А раз не запрещено, значит дозволено. И вы не можете к этому придираться, у вас просто нет для этого оснований. Потому что ваши личные вкусы никого не интересуют. И я вам не грубил. Вы спросили что у меня на голове, а я вам ответил чистую правду: волосы. Там ничего другого нет. Всё что я могу сказать, это лишь то, что вы некомпетентный проверяющий, раз позволяете своим личным предпочтениям и антипатиям влиять на ваши выводы. Если у вас больше нет вопросов ко мне, то можно я сяду за работу?
Чонгук удивлённо смотрит на Тэхёна. Обычно альфа был таким мягким и спокойным, часто улыбался и смеялся. Больше походил на омег, если уж быть честным. И сложно было представить, как тот злится или ругается на кого-то всерьёз. Но сейчас он выглядел так, как будто начальник тут не Чон или Кан, а именно он. Чонгук даже слегка позавидовал тому ледяному спокойствию с которым Ким отчитывал проверяющего. Его самого бы на такое не хватило: обязательно сорвался бы на крик.