НеТемный 4 (СИ)
Огонь, пожирающий дома, мечется по их стенам. Иногда я вижу, как замирает где-то тень испуганного горожанина, а потом прогибается под прыгнувшим сверху упырём.
В тех городах, которые брала моя армия, таких девочек были сотни… И меня это не трогало. Меня даже забавляла смелость воинов, бросающихся на меня в последнюю атаку в попытке спасти невинных людей за их спинами.
Мне даже не приходилось двигать рукой. Этих воинов одним ударом сносили мои верные воины, бывшие паладины Ордена Света, вставшие на тёмный путь.
Почему же теперь, наплевав на любую логику, я сам вот так лечу в последнем рывке?
* * *Влетев в конюшню, я даже не останавливаюсь. Выставив плечо и прикрывая собой ребёнка, сношу жерди в стойле и просто прошибаю заднюю стену. Падаю на землю, едва не воткнувшись в монолитный забор уже за конюшней. Да вашу ж таверну, понастроили тут!
Пасть упыря щёлкает совсем рядом, захрустев по топорищу, и голова этой твари не рассыпалась углём, а задымилась. Упырь повис, закусив дубину, как удила, и что-то замычал, словно тоже мгновенно опьянел.
— Да вестник ты немощи! — выругался я, пытаясь одновременно и вскочить, и пинком сбить его со своего оружия.
Мне попался именно такой, недоразвитый упырь. Жёлтый яд на него толком не повлиял, а голубой успокоил… Вот только остальных упырей, наскакивающих со всех сторон, это никак не волновало. Пришлось отмахивать прямо такой импровизированной булавой.
При этом ещё и маленькая девчонка кричит и рвётся обратно в конюшню:
— Дядя, лошади! Дядя!
До меня медленно доходит во всём этом угаре, что девчонка пыталась спасти лошадей⁈ Вот же наивная детская смелость, меня даже зависть взяла. А я тут с одним пьяным упырём справиться не могу!
Я всё-таки сбиваю тварь с дубины прежде, чем стена конюшни снова взорвалась, выпуская из себя огромную колючую лавину. Успев обнять девчонку, я закрыл её собой от обломков, окутывая нас щитом.
Бам-бам пронёсся мимо, бросив в лицо запах палёной плоти. Он был обвешан горящими и визжащими упырями, и они же служили для него дополнительной защитой. Хотя его шкура и так служила неплохой бронёй, в ней застревали и стрелы, и даже магические залпы рассыпались искрами — в моменты попадания по иглам медоежа прокатывались зелёные огоньки.
Медоёж снова влетел в забор всем весом, разом свалив несколько брёвен, и вырвался на волю. Следом за ним из конюшни с диким ржанием в пролом устремились лошади.
Повинуясь наитию, я вскочил, подхватывая одну из лошадей за гриву. Тут же бросил девчонку на круп и заорал, шлёпая лошадь по заднице:
— Пошла!
Ребёнок для своего возраста оказался ловким наездником. Она перемахнула через брёвна, что-то резво гикая, и все вылетающие с постоялого двора лошади устремились за ней.
Ну, эта не пропадёт…
— Виол! — рявкнул я, зная, что бард меня услышит, — Она на тебе!
Да уж, навряд ли этот маюнов сыщик, сидящий на холме, будет рад такому приказу. Но он знает, что я с него потом спрошу.
В пролом устремились упыри, но я с ними особо не церемонился. Разом снёс нескольких, размахивая дубиной и расплющивая щитом по брёвнам. Они все останутся тут.
Тут же в проломе показался вернувшийся медоёж, ткнулся мне в ладонь носом и снова понёсся через трещащую по швам конюшню во двор. Я заскочил следом, пробежался по стойлам, отворяя запертых животных, потом, кашляя от дыма, снова понёсся к таверне.
В этот момент окна на втором этаже вспыхнули так, что я даже споткнулся, на мгновение ослепнув. Рядом завизжали упыри, катаясь по земле.
В таверне послышались крики… Кто-то полетел вниз со второго этажа. Вот чёрт, Кутень, предупреждать же надо!
Я не успел прозреть, когда чётко в меня влетел магический залп. Мгновенно испарился мой щит, задев отдачей прямо по мозгам, и меня сбило с ног.
Спиной я снёс ещё несколько ошалевших тварей и снова влетел в конюшню, вконец раздолбав очередную стену. Сверху посыпались обломки, и я, рыча и ругаясь на продуманность варварских планов, сразу же рванул к выходу из рушащегося здания.
Несчастная конюшня не выдержала, рухнув до основания, и какая-то массивная балка напоследок саданула мне по спине. Теперь я полетел вперёд головой, снова кувыркаясь и собирая телом все препятствия…
Да уж, в следующий раз надо будет не полениться, и планировать хотя бы на минуту подольше.
Несколько мгновений, встав на четвереньки, я смотрел на дубину в руке. Хороша бросская кровь — что бы не произошло, оружие из пальцев я так и не выпустил.
Что-то кольнуло меня в шею, проникая под бармицу и под воротник доспеха, и я в недоумении повернул голову. Упырь, усевшись мне на спину, проник наглой пастью мне под воротник и увлечённо чавкал, даже как-то ласково приобняв меня. Судя по грязному окровавленному платью, эта тварь всего несколько минут назад была девушкой.
— Да ты охренела! — вырвалось у меня, и я, извернувшись, перехватил упыря за шкирку, а потом просто снёс дубиной ему голову.
Вскочил на ноги, но тут же меня шатнуло в сторону, и я упал на колени. Сверху пролетела тень ещё какого-то промахнувшегося упыря…
Рядом замелькали огненные и магические залпы, сбивая устремившихся ко мне тварей. Пока я не двигался, стрелкам на крыше я был не интересен, но мелькающих вокруг упырей они расстреливали с особым упоением.
Кутень передал, что Креона пока ещё держится, а его помощь помогла сдержать нападающих в коридоре. Он многих убил, но ранен магией… Потом связь оборвалась, потому что цербер из последних сил нырнул восстанавливаться во Тьму.
А вот я отравлен. Много яда. Как хочется пить… и я думаю совсем не о воде.
Я пытался разогнать бросскую кровь, но она и так бурлила в венах кипятком, реагируя на проникающую внутрь тёмную отраву. Не справится.
— Древо! — мои губы сами собой раскрылись, — Ну же, Древо! Ради тебя всё…
Мой размытый взор вдруг подёрнулся ясностью, и, пока мои мысли снова не унеслись в дурман яда, я несколько мгновений смотрел на дубину, лежащую передо мной.
И это вся помощь⁈
Ну же, варвар, думай!
Моё топорище, перемотанное отравленными наконечниками… Жёлтый — это солнце, а оно упырей убивает. А голубой успокаивает.
— А-а-а! — я тут же дёрнул топорище к своей щеке, ткнул и с силой провёл, чувствуя, как острые наконечники раздирают кожу, — Смердящий ты свет!!!
Это единственное движение было всё, на что я оказался способен перед тем, как свалиться. Забурлили в крови сразу несколько ядов, смешиваясь в какой-то дикий бульон.
Тут же я почувствовал, как снова к моей шее проникли чьи-то зубы. Ну если и сейчас меня укусят, то хрен там, а не чудо! Даже Тёмный Жрец бы не смог спастись от стольких укусов.
Меня подняло над землёй. В ухо зафырчал тёплый влажный воздух… Не сразу я понял, что это Бам-бам просто схватил меня за шкирку и несёт к таверне, только совсем не ко входу.
Потом окно, заваленное шкафом и столом, резко приблизилось и ударилось в меня. Медоёж без особых церемоний просто протаранил мной баррикаду и закинул внутрь.
Оказавшись внутри, я застонал, чувствуя, что мир вокруг так и шатается. Это от удара или от яда? Я упырь или ещё нет⁈
— Упы-ы-ырь!!! — где-то надо мной верещит испуганный голос.
— Где⁈ — я приподнимаюсь, пытаясь разглядеть кричащего из-под съехавшего на глаза шлема.
И в этот момент прямо подо мной в то место, где только что была моя голова, втыкается арбалетный болт. Расщелину вам в душу!
Я подхватываюсь с пола, разгоняясь вперёд, и просто головой тараню стрелка.
— Упы-ы-ы!.. — тот ухнул, отлетев, и просто воткнулся в стену.
Поправив шлем, я посмотрел на помещение. Судя по всему, комната для постояльцев. Кровати, шкафы и столы свалены к окну. А передо мной какой-то задохлик в броне, которого я приложил прям об дубовую дверь.
Ну ничего, жить будет…
Дверь резко распахнулась.
— Упырь! — заорал незнакомец и попытался влететь внутрь с копьём, но тут же после оплеухи лёг отдохнуть рядом с арбалетчиком.