Любовь и расчет

— Я, со своей стороны, не возражала бы, но вы хотели, чтобы я прогулялась с мисс Смит по залу.
— У меня для вас есть новое задание. — Задание. Это было приятно слышать. Как будто она играла роль отважной шпионки, а леди Харрингдон была тайным руководителем, отправлявшим ее на выполнение секретной миссии. — Мне представляется, что вы обладаете способностью убеждать людей. Как вы думаете, у вас получится уговорить его потанцевать с нашей подругой, когда ваш танец закончится? Сам он, конечно, не является перспективным, но первый танец может послужить толчком для приведения машины в движение. Ее могут заметить и другие джентльмены.
— Да, конечно.
Это задание вполне отвечало ее способностям: если Кейт что и умела, так это убеждать джентльменов поступить так, как ей того хотелось. Ей даже не нужно было думать, как убеждать виконта потанцевать с мисс Смит, чтобы знать наверняка, что у нее это получится.
И если при этом другие господа обратят внимание на нее саму, так еще и лучше.
Оркестр уже играл контрданс. Так что у них будет время покружить по залу в беседе в ожидании следующего танца, и за это время она может многого достигнуть. Кейт кивнула леди Харрингдон, коснулась розовой ленты, вплетенной в волосы, как бы проверяя прическу, и поднялась с места, чтобы принять предложенный локоть виконта.
  
Глава 7
 
— Хочу заметить, что я пока не нанял секретаря. — Наполнив два стакана, лорд Баркли отвернулся от бокового столика и по ковру направился к Нику, сидевшему у камина, чтобы подать ему один из них. — Я привык все делать сам и не готов поручить принятие решений кому-то еще. Даже передача ведения моей переписки вызывает у меня внутреннее сопротивление.
— Я понимаю вас и подозреваю, что эта проблема характерна для вторых сыновей. — Ник принял стакан, в котором содержалась жидкость цвета меда, оценить которую ему не хватит способностей. — Мы привыкаем самостоятельно удовлетворять свои потребности, а потом не можем от этого отвыкнуть.
— Совершенно верно. — Барон устроился в кресле напротив, скрестив ноги и поставив один локоть на подлокотник. — Все же я сознаю, что должен кого-то нанять. Сомневаюсь, что вы готовы сейчас ответить, хотите ли занять эту должность. Возможно, мы обнаружим, что не сходимся по темпераменту. Но позвольте полюбопытствовать: у вас есть политические амбиции? Не думаю, что каждый барристер их вынашивает.
— Есть, хотя я пока ничего не решил с датой их реализации и формой воплощения. — Ник покачал стакан из стороны в сторону, ловя янтарной жидкостью огненные блики. Он еще не был готов признаться, сколь сильны его амбиции, человеку, от которого могло в огромной степени зависеть их претворение в жизнь. — И я вполне удовлетворен своей настоящей работой. — То есть тогда, когда эта работа подворачивается. — А вы всегда интересовались политикой, или же это желание оправдать титул?
— Откровенно говоря, это результат того, что я увидел во время службы в гусарах. Я был всем доволен, Блэкшир, что объяснимо, если оглядеться вокруг. — Библиотека, в которой они находились, отличалась таким же великолепием, как и бальный зал. Книжные полки от пола до потолка занимали все стены, за исключением пространств, отведенных под двери, два французских окна, ведущих на террасу, и мраморный камин. — У меня было светское понимание государственного блага, какое есть у моего брата Эстли и, позволю заметить, у большинства людей, которым неведомо, что творится за пределами круга их привилегий.
— Представляю, как армия может все изменить.
Ник обхватил пальцами свободной руки ручку кресла, чтобы чем-то их занять. Он слишком хорошо знал, как служба в армии способна изменить образ мышления человека.
— Это правда. И еще больше возвращение в Англию и в условия, с которыми сталкиваются демобилизованные солдаты, которые не получают должной пенсии и в некоторых случаях не способны справиться с требованиями мирной жизни. Я не мог продолжать наблюдать это. Это позор нации. Мы должны исправить ситуацию. Вам не нравится коньяк? — Он снял ногу с колена и наклонился вперед, готовый забрать у Ника стакан. — Простите. Я налил, не спросив.
 
Значит, коньяк. Ник не был до этого уверен.
— Нет. Не сомневаюсь, что он отменный. Просто я так увлекся разговором, что совсем забыл о нем.
— Виноват. — Барон встал. — Когда я начинаю говорить о политике, то, как выражается Эстли, в комнате делается душно. Не даю никому расслабиться или насладиться спиртным. — С этими словами барон направился к французскому окну и отворил его. — Вуаля. Вот и воздух. Теперь маркизу не в чем меня упрекнуть.
Баркли производил впечатление поразительно добродушного человека. Уилл за тот промежуток времени, когда вернулся из Бельгии и объявил о своем намерении драться на дуэли за чужую содержанку, чтобы потом жениться на ней, если останется в живых, стал мрачным и рассеянным. То, что так подействовало на него за время войны, очевидно, не обошло Баркли стороной.
«Он мог бы стать отличным мужем для мисс Уэстбрук». Ник сделал крошечный глоток коньяка, ровно столько, чтобы ощутить его вкус. Алкоголь, слегка отдававший ароматом фруктов и дерева, обжег горло.
Хотя Ник и поддразнивал девушку возможностью заарканить герцога, обстоятельства складывались не в ее пользу. Что ж, будет выезжать на приемы в качестве стажирующейся компаньонки. Однако он должен сделать все, чтобы барон ее заметил. Если между ней и Баркли возникнут чувства, он окажет услугу и ее отцу. С достойным, вполне респектабельным кавалером, которого будут принимать в доме Уэстбруков, у нее больше не будет необходимости посещать эти рауты. И мистеру Уэстбруку не придется волноваться по поводу хищных интересов «беспринципных» лордов.
У Ника в попытке протеста слегка сжало грудь. Всего лишь нити паутины старой привычки. Как друг он хотел видеть ее в счастливом браке с каким-нибудь достойным мужчиной. И этот достойный мужчина был не он.
Тем не менее в его плане уже высвечивалась возможность встречи мисс Уэстбрук и барона.
— Давайте лучше немного поговорим о тех навыках, которые, как вам кажется, могут помочь вам стать эффективным парламентарием, и как я могу помочь в приобретении этих навыков. — Ник положил локти на колени и подался корпусом вперед, балансируя стаканом с коньяком в пальцах правой руки. — Я бы порекомендовал вам познакомиться с приемами убеждения. Могу подготовить для вас несколько примеров, чтобы вы попробовали убедить меня в своей правоте.
Но прежде чем мы приступим к этому, я предлагаю, если вы не против, начать с фундаментальной механики речи. Для чего я бы отвел вас, если вы согласитесь, к тому учителю, у которого учился сам.
— Мистер Блэкшир попросил вас потанцевать со мной?
Виконт радостно поделился этой информацией, как только они начали обход комнаты, и Кейт не знала, то ли плакать, то ли радоваться.
— Не сердитесь на него. Он боялся, как бы вас не атаковали какие-нибудь беспринципные типы, пока он будет отсутствовать и не сможет защитить вас от их посягательств. Он подумал, что если будете танцевать со мной, то танцевать с другими не придется, разве что во время смены партнеров в танце.
— Полагаю, у него есть резон доверять вам.
Кейт никогда не встречалась с друзьями мистера Блэкшира, и теперь ее разбирало любопытство. Было трудно представить, что связывало мистера Блэкшира с лордом Кэткартом.
— Старинное знакомство, уходящее корнями в университетские дни, и моя верность жене. Возвращаясь к беспринципным типам: видите вон там малого, который поедает вас взглядом, того, с оригинальными уголками воротника? Не танцуйте с ним, если пригласит. — Игривость тона виконта исчезла. — Он второй наследник герцогства. Леди Кэткарт говорила мне, что этот человек при всей своей внешней привлекательности имеет порочную репутацию, и я точно знаю, что это именно так и есть.
Его речь до некоторой степени напоминала речи мистера Блэкшира. А информация представлялась интригующей, поскольку этого человека леди Харрингдон назвала подходящей перспективой для мисс Смит. До этого момента Кейт не догадывалась, сколь полезным может оказаться для девушки, ищущей способ пробиться в хорошее общество, джентльмен, находящийся в курсе подобных дел.