Любовь и расчет

Вдова тоже слушала. От смеха леди Харрингдон морщины на ее лбу сделались еще глубже.
— Боюсь, я не уловила сути шутки, — пробормотала она громко, наклонившись вперед, когда молчание мисс Смит засвидетельствовало, что она закончила свой рассказ. — Дело в лошадях или джентльмене?
— Там шутки никакой не было. — Леди Харрингдон послала мисс Смит улыбку, как будто хотела заверить, что ее рассказ имел успех. — Лишь элемент невезения, что сопутствовало прогулке от начала до конца. История в целом была забавная. Итак, мисс Смит. — Графиня усердно работала веером, заставляя колыхаться шелковистую шерстку спаниеля. — Я поговорила с сэром Джорджем на балу у леди Стэплтон, теперь еще эта поездка, о которой вы нам поведали, и, если я правильно помню, пара утренних визитов. Так каково ваше впечатление об этом человеке? Обладает ли он качествами, достойными чувств молодой леди?
Из тактичных ответов мисс Смит и замечаний всех присутствующих кое-что прояснилось. Во-первых, сэр Джордж был несколько староват для леди возраста мисс Смит. Такие определения в его адрес, как «достойный», «мудрый» и «досточтимый», не оставляли в этом сомнений. Во-вторых, миссис Смит считала эту партию выгодной.
И в-третьих, что имело непосредственное отношение к цели визита Кейт, она не ошиблась, правильно угадав склонность ее тетки к сватовству. Леди Харрингдон рассматривала дело сэра Джорджа со всей авторитетностью женщины, выдавшей замуж шесть дочерей, причем одну — за герцога, и очевидной озабоченностью счастьем мисс Смит. Если Кейт правильно понимала ситуацию, графиня не видела в нем особой перспективы для молодой леди и хотела посеять сомнение в душах матери и дочери Смит касательно достоинств подобного брака.
Относительно мнения вдовы по данному вопросу Кейт ничего не могла сказать. Пожилая дама зачастую теряла нить беседы, несмотря на старательное использование монокля. Раз или два ее вид говорил, что она как будто даже забывала, кто все эти люди и как попали в ее гостиную. Впрочем, и гостиная уже давно была не ее, а леди Харрингдон.
Грусть, как туман, окутала мысли Кейт. Папа так давно не общался ни с кем из своей семьи, что не мог знать, как постарела его мать. Возможно, это его уже и не интересовало. Недоразумение, вызванное у вдовствующей графини именем Уэстбрук, также оставило горький привкус. Что, если она и думать забыла о своем втором сыне?
— А что вы скажете, мисс Уэстбрук? — вторгся в ее меланхоличные размышления голос леди Харрингдон.
Кейт переключила внимание на тетю, нащупывая последнюю нить разговора. Иначе зачем она пришла сюда? Перед ней стояла четкая цель. Возможно, за этой целью и скрывались сантименты, но она не могла позволить им сбить ее с намеченного курса.
Графиня повернула к ней голову и вопросительно склонила ее набок. У нее была длинная изящная шея, и можно было без труда представить, как в свои молодые годы она отрабатывала это движение перед зеркалом.
— Может ли юную девушку устроить досточтимый джентльмен, который уже не в состоянии махать хлыстом? — продолжала ее тетя. — Или вы предпочтете молодого человека, чье искусство править лошадьми заставит других дам в зависти оборачиваться, когда он вывезет вас на прогулку?
Настал ее час произвести впечатление на леди Харрингдон своим здравомыслием, то есть подтвердить мнение графини. Кейт склонила голову, повторяя позу тети — у нее тоже были шея, достойная показа, и зеркало для отработки движения, — и сложила губы, чтобы придать себе вид задумчивости.
— Говоря абстрактно, ибо я не осмелюсь выносить суждение о человеке, которого лично не знаю, я считаю умение джентльмена править лошадьми достаточно ценным. Однако его характер, респектабельность, поведение в обществе являются куда более важными качествами в определении его достоинств, чем умение управлять четверкой лошадей.
Это была сладкая пилюля для миссис Смит, которая изменилась в лице, когда леди Харрингдон принизила достоинства сэра Джорджа.
Кейт сделала паузу, чтобы набрать в грудь воздуха и дать понять своим слушательницам, что грядет смена тона.
 
— С другой стороны, я не могу не задаться вопросом относительно усердия господина, его способностей к чему-либо, когда слышу, что он не преуспел в каком-то из обычных мужских занятий. В частности, когда речь идет о мужчине зрелых лет, у которого имелось достаточно времени, чтобы что-то освоить. Любой человек независимо от того, обладает он врожденным талантом или нет, в состоянии научиться править лошадьми, если в этом практиковаться. Во всяком случае, так я всегда считала. — Она повернула руки, лежавшие на коленях, ладонями вверх, заменив этим жестом пожатие плечами. — И опять-таки я не имею в виду приведенный вами пример. Я уверена, что единичный случай, когда лошади забрели в придорожные кусты, ни о чем не свидетельствует. Не сомневаюсь, что подобные конфузы порой случаются с самыми искусными и опытными возницами.
Таким образом, она аккуратно взрыхлила почву, засеянную сомнениями леди Харрингдон, и даже взбрызнула ее водой. Хотя, наверное, при небольшом усилии смогла бы увидеть, что мисс Смит и сама уже начала сомневаться. Молодая леди старалась сохранять улыбку, но по блеску в ее глазах было видно, что она точно знала, чего добиваются графиня и мисс Уэстбрук.
— Девушка с ее красотой может себе позволить быть разборчивой в мужчинах. — Вдова разглядывала Кейт в монокль и, по всей видимости, адресовала это замечание леди Харрингдон, хотя его смысл дошел до всех присутствующих. — Другим эта роскошь непозволительна.
Мисс Смит проиграла битву со своей улыбкой и, склонив голову, проявила интерес к своим перчаткам, вдруг потребовавшим ее внимания. В действительности, с какой стати девушке с таким живым характером и такими прекрасными глазами бросаться на шею флегматичного старика, который даже не способен справиться с лошадью? Кто-то должен срочно подстричь ей волосы и надеть на нее модный голубой спенсер.
— Вы хорошо изъясняетесь, мисс Уэстбрук.
Графиня, хоть и не вооруженная лорнетом, изучала ее прозорливым взглядом покупателя драгоценностей.
Кейт вежливо склонила голову, принимая комплимент. Она и вправду выразила свое мнение довольно искусно. Мистер Блэкшир в своем парике и мантии вряд ли сделал бы это лучше. Если он придет завтра на обед, она обо всем ему расскажет.
Хотя, возможно, он не придет. Она так старалась накануне исправить досадное недоразумение от неловкой фразы, но надо же было этой нахальной мисс Уотсон упомянуть о женитьбе его брата, да еще так нагло. Кейт ощутила его унижение, как свое собственное. Ей хотелось бы заверить его, что Виола и Себастьян не прислушивались к разговору и не обратили внимания на его заключительную часть, но она чувствовала, что лучше этой темы вообще не затрагивать.
И уж конечно, ей не стоило во время первого визита в дом Харрингдонов отвлекаться рассеянными мыслями о мистере Блэкшире. Здесь сидела ее тетка и разглядывала ее с таким видом, как будто приценивалась, какое впечатление Кейт произведет, если ее представить на балу в благородном собрании. А возможно, она думала, как приятно будет отбирать ухажеров для девушки, которая привлекает их, как цветок пчел, когда официально станет ее патронессой.
— Что ж, мисс Смит и миссис Смит. — Внимание леди Харрингдон в один миг переключилось. — Полагаю, самым лучшим для сэра Джорджа будет наличие соперника, а то и двух. Вы не в курсе, будет ли он во вторник на рауте у леди Эстли?
Леди Эстли! При упоминании этого имени у Кейт подскочило сердце и в груди загорелся настоящий огонь желания. Упоминание этого имени здесь вскоре после того, как впервые прозвучало за обеденным столом у Уэстбруков, показалось счастливым предзнаменованием и промыслом судьбы. Она непременно должна пойти на этот раут. Возможно, леди Харрингдон обдумывала этот план, пока ее разглядывала, что в какой-то степени объясняло ее внезапное обращение к дамам Смит на эту тему.
Они еще немного обсудили сэра Джорджа, появление которого там представлялось сомнительным, немного поговорили о великолепном столе леди Эстли и ее неизменной привычке приглашать ровно столько людей, сколько могло комфортно разместиться в бальном зале и соседней комнате, где играли в карты. И ничего не было сказано о включении мисс Уэстбрук в число приглашенных, когда пробили часы и мать и дочь Смит поднялись, чтобы распрощаться.