Виконт Линейных Войск 8 (СИ)

И видел он исковерканную плоть, скрытую за доспехами. Алхимия. Химерология. Демонология и Некромантия. Создатель этого чудовища совмещал все четыре науки с большим мастерством. Словно в шутку, доспехи этой твари были благословлены высокопоставленным Теократом.
Невольно, лич почувствовал странное неприятие к этому существу и ее создателю.
Костлявая рука сама собой дернулась к вырезанному Дастаном, сердцу.
Рыцарь остановился и протянул запечатанное письмо.
И вновь павшему мастеру смерти не требовалось его касаться, чтобы прочитать.
«Ты слишком далеко зашел на юг. Отправляйся на север. Сэр Мирольд будет твоим защитником»
— И палачом. — Проскрипел некромант.
Рыцарь никак не отреагировал на это, продолжая протягивать письмо.
Взмах посоха и оно истлевает у него в руках, прахом развеиваясь по ветру. Волна смерти должна была заставить и его умереть, но рыцарь даже не заметил смертельную атаку.
Раздражение.
Лич не может понять, чувствует ли он его, либо это лишь воспоминание о чувствах, но так или иначе — он вынужден подчиняться Королю. Нет ни шанса, что он сможет противиться его прямому приказу. По крайней мере, до тех пор, пока его сердце в руках Дастана.
К счастью, основные приготовления уже завершены, а доделать чудовище он сможет и в пути.
— Да будет так. Север. — Произносит тот, кто раньше звался Назимом…
И втыкает посох в груду тел. Смерть окутывает их душным саваном, плоть слезает с костей.
Ядро вспыхивает, ритуальный круг замкнут.
Груда мертвых тел приходит в движение, обвиваясь вокруг вырванного из замка ядра. Первый костяной дракон появился на свет.
 
  
Глава 2
 
Едва печати остыли и чернила высохли — жизнь начала возвращаться в свое русло.
Договор о мире был заключен.
Владения павших будут перераспределены, наиболее сильные оруженосцы будут произведены в рыцари, а показавшие себя с лучшей стороны солдаты — в оруженосцы. Увы, пусть формально это и восстановит ряды, фактически потребуются десятилетия, чтобы восстановить качество этих рядов.
Дружина облегченно выдохнет, они вернутся к куда более безопасной гарнизонной службе, охране городов и замков. Те немногие ополченцы, кому повезло выжить — похоронят товарищей, получат скудные деньги и вернуться на поля. А лорды… лорды будут считать приобретения и убытки.
Собственно, этим они уже и занимались, собравшись в замке Маркизы.
— Сегодня на нашем собрании непривычно тихо. Быть может, у вас есть что сказать по итогам переговоров, Граф Бикон?
Граф едва заметно вздохнул.
Стремительно изменившаяся обстановка заставляла его выглядеть глупо. Совсем недавно, из-за приказов Герцога он вынужден был говорить одно, а теперь… теперь он стремительно терял лицо, противореча сам себе. Хотелось бы отмолчаться, но никто бы его не понял.
— Нет, Ваше Сиятельство. Я целиком и полностью уверен, что это единственное правильное в нашем случае решение. — Произнес он с каменным лицом, вызывая улыбки среди своих же баронов.
— Совсем недавно вы обещали нам доказательства, что Граф Кондор имеет отношения к гибели Баронессы Сирэль. У вас есть… новая информация по этому поводу? — Продолжила напирать Маркиза.
Найденное недавно дородное тело с вырезанным сердцем показалось ему отличной возможностью очернить Графа и внести разлад… Кого обвинять в таком явном акте демонологии, как ни демона?
Порой инициатива наказывает инициатора.
— Нет. К сожалению, похоже я ошибся.
— Хорошо, станете ли вы отрицать, что совсем недавно распространяли порочащие слухи о том, что Граф фон Кондор якобы превратился на поле боя в чудовище и разорвал химеру, что была высотой с крепостную стену?
Бикон скрипнул зубами. Буквально все, кто находился рядом — видели это. Однако он не мог продолжать настаивать на своем. Не мог рисковать вызвать гнев Герцога.
 
— Нет, я действительно делал это. Кажется в горячке боя пыль попала в забрало шлема… Теперь я понимаю, что недальновидно было утверждать такое, хотя я не видел четко человека, который обратился в это существо.
— Приятно знать, что вы признали свою ошибку, я надеюсь, вы извинитесь перед Графом.
— Обязательно.
— Так же… вы знаете, что Граф в доброте своей позволил нам управлять третьей частью Лотингема от его имени. Я со всей тщательностью отбирала вассалов, которые бы подошли на роль управляющих, но боюсь ваша недавняя конфронтация с Лордом Кондором и постоянные, без сомнения, ошибочные наветы, не позволяют мне выдвинуть вас на эту роль. — Едва заметно улыбнувшись, подвела итог Маркиза.
Этого стоило ожидать. Вот для чего было все это унижение. Маркиза, как всегда добилась своего. Никто из присутствующих не будет сомневаться в таком решении, ведь было бы оскорблением назначить на эту должность человека, у которого конфликт с Лордом Кондором.
Бездна. Из всех собравшихся его, Графа Бикона, военная мощь была сильнейшей! Он занял самую выгодную позицию, договорившись заранее с Герцогом и казалось бы, не рисковал ничем, а по итогу… по итогу всего лишь остался при своих.
— О, вы преувеличиваете, между нами нет никакого конфликта, и я готов прямо сейчас лично извиниться перед Графом Кондором и уверить его, что подхожу на эту должность. — Бикон сделал последнюю попытку пробиться, но Маркиза лишь холодно покачала головой.
— Боюсь, это невозможно, Граф Кондор очень занят.
Лицо Бикона тут же перекосило, не выдержав, он повысил тон.
— Его занятие столь важно, что он игнорирует наше собрание? И что же это за занятие?
— Он варит мыло. — Улыбнулась Маркиза, поставив в этом вопросе точку.
— Простите, что делает?
* * *
Очередной раунд варки завершился, ценный глицерин был слит и отправлен на очистку от излишков щелока, а вот ненужное мыло…
— Уберите его уже куда-нибудь, дьявол вас возьми!
Мыла уже скопилось столько, что можно было обеспечить не только экспедиционный корпус, но и союзную армию.
И дело было не в том, что учитывая промозглую погоду, солдаты мылись неохотно, а в относительно малом выходе необходимого вещества.
Солдаты за провинности, повышенные до подмастерий, принялись лопатами выгребать готовое, еще теплое мыло из котла.
Телега с мылом уехала через врата сарая, а ее тут же сменила телега с нарезанным животным жиром. Материал так себе, но выбирать не приходилось.
Новая порция жира плюхнулась в котел.
Скучающая Аша, не вставая со стула, разогрела его взмахом руки и продолжила махать ногами.
Несколько минут понаблюдав, как невольные мастеровые вливали щелок и убедившись, что тут и сами справятся — я пошел проверять реактор.
Стоящий на улице железный колобок к моему удивлению, не подавал признаков жизни, хотя совсем недавно в нем активно била молния.
Расколотый пополам громовой камень продержался больше трех дней, более чем достаточно для моего плана, но все же, оказался не бесконечным источником энергии.
Запечатав последнюю партию азотной кислоты, я заглянул в бывшую конюшню, а ныне склад готового глицерина.
Бесцветная, вязкая жидкость была разлита по тому, что придется, от стеклянных бутылок до пары небольших бочонков. Благо, что эта штука была совершенно безопасна. Пока что, безопасна.
Нитроглицерин, одно из наиболее безумных взрывчатых веществ. Мощное и капризное настолько, что могло взорваться от малейшего тычка. Даже попросту пролитое на кремнезем, оно не становится безопасным, а превращается в натуральный динамит.
Получить его было легко, а вот сделать хоть сколько-то безопасным — куда тяжелее. С чем его только не мешали, пытаясь укротить его тягу с непроизвольной детонации. Разбавляли углем, опилками, даже кремнеземом… Но можно было поступить еще безумнее и разбавить его кое-чем и так взрывоопасным. Порохом.
В результате получалась желеобразное вещество, раза в полтора мощнее тротила. Ни с доступностью, не с мощностью проблем не было, но все еще оставалась проблема с безопасностью — главная причина, почему я поставил на тротил, что не имел опасности взорваться только потому что им выстрелили из орудия!