Королевства Злодеяний
И я так и сказал ему, когда мы сидели в тёмной, прокуренной таверне, поглощая пряные колбаски и попивая местный светлый эль.
- Но ничего. В таком городе и я довольно скоро сколочу состояние, - прокомментировал я.
- Довольно скоро, - повторил Гвенд и хмыкнул; смешок, который был мне хорошо известен.
- Что такое? – насторожился я. – Что ты задумал?
- Не я, братишка. Отец. Он хочет, чтобы ты нашёл жену в Сэрлуне.
- Жену! – я уставился на девок-разносчиц, таких же пьяных и сквернословящих, как и сами посетители. – Где я найду жену в таком месте?
- Отец уже нашёл, - ответил Гвенд, а затем прикрыл уши руками, готовясь ко взрыву моего праведного гнева.
Потрясение стёрло все мои мысли, все слова, какие я мог бы произнести.
- Отец говорит, её приданое огромно, - добавил Гвенд.
- Чем больше приданое, тем страшнее невеста, - напомнил я, и мы рассмеялись.
- Что ж, ты весьма скоро её оценишь, - обрадовал старший брат. – Встреча назначена на сегодняшнюю ночь.
- А если меня от неё стошнит?
- Её отец ещё не предупредил её о браке, больше для спокойствия своей дочери, чем для твоего. Так что ты можешь быть ей отвратителен не меньше, знаешь ли.
В этом я сомневался, но тем не менее я был благодарен за то, что Гвенд купил каждому из нас возможность помыться. Мы переоделись в лучшие одежды и отправились на рандеву с предполагаемой невестой.
Их особняк был в три раза больше нашего семейного дома в Эспаре, а сады пахли так же экзотически, как и выглядели. Железная изгородь вокруг участка была изящно украшена острыми наконечниками поверху, служившими как для красоты, так и для того, чтобы отпугивать нарушителей. Металлический узор повторялся и на перилах балконов, и на тонких шпилях здания. «Замок для фей», - подумалось мне.
Внутреннее убранство не привносило ничего, что могло бы развеять эту странную мысль. Высокий, украшенный аркой дверной проём выводил в залитый солнцем внутренний дворик, где в тенях горшков с высокими, разлапистыми папоротниками прятались клетки с певчими птицами и пенящийся фонтан. Одетый в белое слуга с высоким тюрбаном на голове разделил нас с Гвендом. Старший брат должен был отправился говорить с хозяином. Я – остаться во дворе.
- Моя госпожа скоро прибудет, - сообщил прислужник, прежде чем меня покинуть. Я уселся около фонтана и наблюдал за тем, как мелкая рябь медленно скользит по поверхности воды, надеясь, что это вялое движение успокоит моё бешено бьющееся сердце.
Она пришла одна, подойдя ко мне со стороны тёмного дома; развевающиеся юбки хлопали по её ногам. При виде её гибкой фигурки и нежных рук я воспрял духом. По её скованности, по тому, как она смотрела куда-то в точку в центре моей груди, мне стало понятно, что она ещё больше смущена этой договорённостью, чем я сам. Ещё я понял, что упустил одну очень важную деталь.
- Как тебя зовут? – спросил я.
- Атера, - раздалось в ответ. – Ты мог бы спросить и своего брата.
Мгновение она смотрела вверх, на меня; невероятная глубь её изумрудно-зелёных, раскосых глаз великолепно гармонировала с медового цвета волосами.
- Прошу прощения, - я взял её за руки. Её ногти были окрашены в светло-розовый, цвет морских ракушек. – Неужели все женщины Сэрлуна такие скромные?
Она улыбнулась и вновь подняла взгляд.
- Только я, - сказала она.
- А как здесь принято ухаживать?
- Это неважно, - пожала красавица плечами.
- Садись рядом, - предложил я.
Она сделала, как я просил. За следующий час она слегка расслабилась. Атера казалась мне намного более красивой, нежели все остальные круглощёкие девушки Эспара, и мне было интересно, почему отец согласился отдать её замуж за человека, которого даже не знал.
Но за время, остававшееся до свадьбы, я понял его решение. У Атеры был чуткий нрав, больше подходивший умиротворённому Эспару, чем постоянной опасности Сэрлуна. Во время наших редких поездок по городу она становилась беспокойной – на людных улицах, которые так нравились мне. Кроме того, она отдавала все монеты тем шустрым сиротам, которые, увернувшись от периодически раздаваемых мною пинков, смогли завладеть её вниманием. Прежде чем мы поженились, я пообещал своей невесте, что мы обоснуемся в моей родной стране. Правда, я не уточнил, когда именно.
Потому что, хоть я и любил её, этот город я любил больше.
Сэрлун, хотя и был средоточием корыстолюбия и жадности, предоставлял возможность сделать состояние. Вскоре я установил контакты с местными ворами и убийцами. Караваны моей семьи проходили нетронутыми, а мои собственные начинания процветали, благодаря купленным информации и защите. Я увеличил приданое жены в пять раз всего за год.
Но богатство имело свою цену. На одной щеке после дуэли появился шрам, придававший лицу устрашающий вид. Моя ведущая рука - порезана и сломана в уличной схватке. Ранения зажили плохо, и я потерял большую часть своей силы. Наконец, я попал в засаду воров, оставивших меня умирать. Люди, нашедшие меня, валявшегося без сознания за конюшнями, хорошо знали меня, но после полученной трёпки смогли узнать лишь благодаря кольцу с полумесяцем на пальце. У них хватило ума потребовать награду, прежде чем вернуть меня жене.
Из-за этого прошли многие дни, прежде чем я вернулся к ней. К тому времени раны на лице начали гноиться, и лихорадка сомкнула на мне свою хватку. Я мог видеть немногое, но разглядел слёзы на лице Атеры, когда она взяла меня за руку. Ещё я увидел седого, темноглазого человека, поставившего компрессы на худшие из ран и пробормотавшего что-то на странном языке. Боль усилилась, принеся с собой облегчение - я потерял сознание.
Когда пару дней спустя я очнулся, Атера сидела рядом. Как только она заметила мой взгляд, то обняла меня.
- Ворон заботился о тебе, - ответила она на мой вопрос о том человеке.
- Ворон? Маг? - недоверчиво уточнил я.
- Он называет себя некромантом, но сведущ в искусстве целительства больше, чем в остальном. Мы дружим, сколько я себя помню. И он вновь доказал, что друг мне, - она подняла зеркало к моему лицу; раны почти зажили. Я сомневался даже, что они оставят после себя шрамы.
Я послал за Вороном и искренне отблагодарил целителя.
- Как я мог отказать в помощи, - возразил он. - Я поклялся повиноваться Атере и её семье. Но даже без клятвы обработать такие детские ранки вполне возможно, - с этими словами он нанёс на увечья сладко пахнущую мазь и пообещал вернуться позже, чтобы проверить состояние.
С тех пор мы часто беседовали. Я обнаружил, что он весьма умел и готов поделиться своими навыками. Меня всегда влекло к магии, к силе, которую она открывала, поэтому я отправился к тестю с просьбой передать мага под моё управление.
- Я собирался отправить его с вами в Эспар, когда вы отправитесь, - ответил отец моей жены. - Он уже так долго является врачом и другом Атеры, что я не хочу, чтобы она покидала дом без него.
Я улыбнулся. Хотя данное ему и Атере обещание вернуться в Эспар всё ещё висело надо мной, я не собирался его сдерживать. Власть, богатство, а теперь ещё и месть, владели моим разумом.
Вскоре мои шпионы узнали имена напавших на меня людей. Мои убийцы были быстры и смертоносны. А что касается завистливых торгашей, проплативших засаду – Ворон сварил подходящее зелье, от которого всё тело покрывалось медленно заживающими гноящимися язвами, оставлявшими после себя глубокие, болезненные багрово-красные рубцы. Вскоре заговорщики сами наложили на себя руки.
Ах, эти интриги Сэрлуна! Великолепный город, великолепно подходящий под мои запросы.
Но несколько месяцев спустя судьба решила, что мне пора вернуться домой. Мой отец умер. Вскорости за ним последовал и брат.
С неохотой я привёз свою невесту в Эспар, в пути сопровождаемый Вороном и наёмной стражей, охранявшей моё состояние.
По приезде я обнаружил, что земля изменилась. Нет, луга были всё такими же зелёными, а леса – такими же пышными и тёмными. Но под монотонным течением сонной городской жизни я почувствовал зло, скрытое от глаз, но не менее опасное, чем в Сэрлуне.