Белое на белом (СИ)

Потом опять повторился трюк с раскрывающимся механическим саквояжем. Сыщик тщательно осмотрел пол, стену у окна, подоконник, раскрыл окно и выглянул наружу. Запрыгнул на подоконник и уселся на корточках наподобие гигантской птицы, если бы существовали птицы в клеточку. Особое сходство ему придавали стеклянные окуляры очков.
Наконец Римус спрыгнул на пол и убрал очки в саквояж:
— Мне все понятно.
5
Выход есть всегда.
Зажатый в угол Цайт, к которому медленно приближались огненноволосый здоровяк и череполицый господин в цилиндре, подпрыгнул вверх. Оперся носком сапога о край стола и взлетел еще выше. Туда, где тянулись поперечные балки.
Под потолком тянулись толстые, почерневшие от времени и сажи балки. Между ними и сводчатым потолком оставалось расстояние.
Цайт ухватился за брус, взлетел на него и быстро пробежал к выходу, как акробат по канату.
— Ого! — другие посетители пивной наконец-то обратили внимание на необычный трюк.
Повторять его на бис Цайт не стал. Он спрыгнул на пол у самой двери, что-то резко простучало по стене, остро ткнулось в спину, и перед самыми глазами юноши в дверь впился короткий дротик с ярко-красным опереньем и игольно-острым наконечником, блестевшим черной маслянистой смазкой.
Цайт дернул дверь на себя и вылетел на улицу.
— Ушел, — констатировал факт доктор Рамм.
— Господин, мне кажется это был не наш объект. Заклинание не подействовало…
— Конечно, это не он, дурак. Уж отличить стеклянный глаз от настоящего я смогу. Он был загримирован под нашего покойника, а значит, где-то его видел и мог бы сказать нам…
— Эй ты!
Здоровенный мужчина в рабочей одежде, заросший косматый бородой до самых глаз, протянул огромную руку к горлу доктора.
— Ты чего это здесь… хррр…
Виктор Рамм опустил распылитель и перешагнул через рухнувшее на пол тело. Никто из притихших людей не препятствовал его выходу из пивной. Следом за ним вышел рыжий Адольф, собравший свои отравленные дротики.
Цайт, притаившийся неподалеку, в темной подворотне, осторожно проводил странную и опасную парочку. Те сели в ожидавшего их извозчика и укатили. Пронесло…
Что это там мешает в лопатке?
Извернувшись, юноша достал застрявший в плотной коже куртки дротик. Тот самый с красным опереньем и острейшим наконечником. О который Цайт тут же укололся.
6
Блестели клинки ножей, сверкая искрами лезвий у самых глаз, стучали каблуки сапог по утрамбованной земле переулка, молодые тренированные тела скользили друг напротив друга, нанося удары, блокируя и уклоняясь.
В узкой щели темного переулка столицы Шнееланда сошлись два смертельных врага. И уйдет живым только один.
— Х-ха! — мимо горла Ксавье медленно, как показалось юноше, проплыл клинок ножа берендианина.
На такой простой трюк дракеенского вервольфа взять было трудно.
7
Вервольфы — лесные демоны страшных легенд Черных гор, волки-оборотни, днем превращающиеся в людей и живущие среди настоящих, а ночью становящиеся кровожадными тварями. Жили они только в легендах, никто из людей — никто из тех, кто заслуживал внимания — никогда не встречался с этими монстрами. Однако и драккенцы и берендиане — особенно берендиане — хорошо знали, кто такие «дракеенские вервольфы».
Особая, тайная, пограничная стража герцогства.
Беренд не был добрым соседом, через горы тайными тропами в Драккен пробирались преступники, воры и убийцы. Понятное дело, честный человек не пойдет ночью через темный лес, чтобы угнать стадо коров. Впрочем, берендские подонки промышляли не только скотокрадством. Контрабанда, похищение людей, тайные серебряные шахты на территории Драккена.
С иностранными незваными гостями и боролись «вервольфы». Любой из тех, кто сделал своей профессией преступление и пересек невидимую, но от этого не менее серьезную границу между двумя государствами, точно знал, что в самый неожиданный момент из-за ствола толстой ели, из кустов ежевики, из невысокой моховой кочки вылетит стрела, пуля, клинок и путь контрабандиста оборвется, и никто никогда не узнает, где исчезло его тело.
  
Контрабандисты платили тем же и многие, очень многие товарищи Ксавье — который тогда еще не был Ксавье и носил другое имя и имел фамилию — погибли в яростных ночных стычках. Да, у юноши были причины не любить берендианцев.
Он всегда был спокойным, или казался таковым, но внутри него постоянно горело яркое пламя сильных чувств. И ненависть к Беренду он не сумел скрыть.
В узкой щели темного переулка сошлись два смертельных врага.
8
Полутьма была только в узком переулке, однако на чистом небе ярко по-весеннему светило солнце, посылая горячие лучи на острые черепичные крыши столичных домов. По воздействием одного из таких лучей подтаял снег и небольшая капля воды потекла вниз по крыше, все быстрее и быстрее, огибая островки мха и скользя по крошечным трещинкам черепицы. Вот капля скользнула вниз, пробежала по поверхности острой сосульки, вместе со своими товарками висевшей зубчатой бахромой на краю крыши, на мгновение задержалась, и, сорвавшись с ледяного острия полетела вниз, в мрак узкого переулка.
Шлеп! Капелька упала вниз, на маленький ледяной бугорок, намерзший в том месте, куда падали до нее другие капли.
Ксавье резко отпрыгнул в строну и его сапог поскользнулся на льду.
Дальнейшее произошло в доли секунды.
Берендский шпион мгновенно прыгнул вперед, юноша успел только отдернуть в сторону голову. Острое лезвие все равно скользнуло по лицу наискосок, из-под правого уха через щеку, скулу, бровь…
Мгновенная боль обожгла лицо, правый глаз ослеп, залитый кровью, но берендианин уже был ухвачен за рукав.
Резко дернув, Ксавье развернул своего противника спиной к себе и воткнул клинок ножа ему в спину.
Нож противника со звоном упал на промерзшую землю из разжавшейся руки.
Ксавье отпустил противника, мешком упавшего лицом вниз и рухнул сверху.
Он лежал на еще теплом, чуть вздрагивающем трупе шпиона и убийцы, умершего самой правильной для берендского мерзавца смертью.
Глаз, кажется был цел, но ничего не видел из-под залившей лицо крови, уже свертывающейся и налипающей черно-красной маской.
Ксавье сел на землю, оторвал клок от рубашки и, прижав ткань к кровоточащему порезу, полез во внутренний карман убитого шпиона за похищенными бумагами.
Бумаг не было.
Ксавье лихорадочно перерыл все карманы, обыскал тело, прощупал все возможные потайные места.
Бумаг не было.
Убийца успел их кому-то передать.
Ксавье застонал и упал на спину.
Он только теперь подумал, что живым берендианин был бы гораздо полезнее.
9
Кугель и Нагель не стали размышлять и раздумывать. Они не оглядываясь бросились бежать. В разные стороны.
Эта тактика давно была отработана у двух приятелей: в случае, когда нужно спасаться бегством, всегда бежать поодиночке. Шансы, что хотя бы один останется на свободе и сумеет вытащить второго из передряги возрастали в два раза.
Йохан, мгновение помедлив, бросился за крупным Нагелем.
Спроси кто-нибудь у юноши, как он успел просчитать шансы, тот бы только молча пожал плечами. Успел как-то.
Нагель был крупнее, а, значит, скорость набирал медленнее, чем молодой юноша. На короткой дистанции человек может обогнать даже лошадь, что уж говорить о головорезе.
В несколько скачков настигнув только-только разгоняющегося Нагеля, Йохан прыгнул ему на спину, сбивая с ног и ударил по затылку эфесом шпаги. Раз и другой.
Нагель только засопел. Удары только слегка оглушили его. Шпага очень хороша, когда надо кого-то убить, но, к сожалению, мало пригодна тогда, когда хочешь взять живым.
Выдернув из штанов пленника ремень, Йохан скрутил Нагелю локти за спиной «рабским узлом», который, как рассказывал преподаватель и как убеждались на личном опыте студенты, было проще разрезать, чем развязать. После этого юноша затащил громилу в ближайший подъезд и бросился за Кугелем.