Весь Дэвид Болдаччи в одном томе (СИ)

Пока Риттер падал, в толпе началась паника. Телеоператор, видимо, упал на колени, потому что на экране были видны только лежащие тела и множество беспорядочно метавшихся ног. Другие агенты оказались прижатыми к стенам зала обезумевшей от страха толпой. Все это продолжалось несколько секунд, показавшихся ей вечностью. Затем оператор, похоже, снова поднялся на ноги, поскольку на экране вновь появился Кинг.
Окровавленной рукой он выхватил пистолет и прицелился в Рамсея, который продолжал стоять с пистолетом в руках. Вообще-то по инструкции агенту следовало в первую очередь позаботиться об охраняемом лице — увести его в безопасное место и привлечь медиков для оказания пострадавшему экстренной помощи. Кинг этого не сделал, но только потому, как решила Мишель, что убийца по-прежнему стоял перед ним с оружием в руках.
Кинг выстрелил, потом еще раз. Мишель показалось, что он был абсолютно спокоен. Другим агентам удалось наконец прорваться сквозь толпу, и они, как и следовало по инструкции, утащили тело Риттера. Кинг остался один — один он потом и расплатился по всем счетам.
Она перемотала пленку назад и запустила ее снова. Перед самым выстрелом раздался какой-то звук. Мишель опять перемотала пленку и внимательно вслушалась. Это был отрывистый металлический звук: то ли звон, то ли лязг. Динь! И он раздался с той стороны, куда смотрел Кинг. И еще ей удалось расслышать легкое шипение воздуха.
Она напряженно думала. В гостинице этот звук почти всегда означал, что приехал лифт, а шипение воздуха — открывание дверей. На плане зала, где убили Риттера, с этой стороны находились лифты. Если дверь лифта действительно открылась, то что Шон Кинг мог в нем увидеть? И почему промолчал об увиденном? И почему этого не видел никто другой? И наконец, почему никто не заметил того, что заметила она всего лишь после пары просмотров?
Мишель заинтересовалась всей этой историей не на шутку. К тому же после нескольких дней праздности ей было нужно найти себе занятие — бездействие угнетало ее. Повинуясь неожиданному порыву, она собрала вещи и выехала из гостиницы.
  
Глава 14
 
Как и Мишель Максвел, Кинг тоже поднялся рано и тоже решил заняться греблей. Однако он выбрал каяк и двигался значительно медленнее Мишель. А для спокойных размышлений лучшего места и времени не найти, поскольку позднее на озере будет уже не так тихо. Подумать предстояло о многом.
Его планам, однако, не суждено было осуществиться.
Едва он отплыл — услышал, как его зовут. На дощатом причале стояла Джоан и протягивала Шону кружку, в которой, вероятно, находился кофе. Она была одета в пижаму, которая хранилась в спальне для гостей. Кинг неторопливо подогнал каяк к берегу и медленно поднялся к дому, где Джоан встретила его у задней двери.
Она улыбнулась:
— Похоже, ты встал первым, но кофе, однако, не приготовил. Ничего страшного — ты же знаешь, я умею надежно прикрывать.
Шон взял у нее кружку и сел за стол, поскольку она настояла, что приготовит завтрак сама. Он молча наблюдал, как Джоан расхаживает босиком и в одной пижаме по кухне, с удовольствием играя роль счастливой хозяйки дома. Кинг знал, что Джоан, будучи одним из самых жестких и высококлассных агентов, когда-либо работавших в Секретной службе, могла быть удивительно женственной, а в минуты близости исключительно сексуальной.
— По-прежнему предпочитаешь омлет?
— Омлет сгодится.
— Рогалик без масла?
— Да.
— Господи, как же ты предсказуем!
Он молча с ней согласился и решил задать свой вопрос:
— Есть новости по убийству Дженнингса, или для меня это закрытая информация?
Она перестала разбивать яйца.
— Расследованием занимается ФБР, ты же сам знаешь.
— Конторы общаются между собой.
— Гораздо меньше, чем раньше, хотя и в прежние времена особой откровенности не наблюдалось.
— Значит, тебе ничего не известно, — сухо заключил он.
Она промолчала и занялась омлетом. Потом подогрела рогалик, поставила на стол кофейник и разложила на столе приборы и салфетки. После чего села напротив него и стала потягивать апельсиновый сок, наблюдая, как он ест.
 
— Ты сама ничего не будешь?
— Берегу фигуру. Впрочем, некоторым, похоже, на нее наплевать.
Ему показалось или она дотронулась до него босой ногой под столом?
— А чего ты ожидала? Что через восемь лет мы сразу прыгнем в постель?
Она откинула голову и рассмеялась.
— Были такие фантазии.
Теперь сомнений не осталось. Ее ступня действительно касалась его ноги, потому что он чувствовал, как она постепенно поднимается все выше и выше, подбираясь к паху.
Джоан подалась вперед. Ее взгляд был не нежным, а хищным. Она хотела его здесь и сейчас, прямо на кухонном столе. Женщина поднялась и стянула пижамные брюки, оставшись в тонких белых трусиках. Затем она нарочито медленно начала расстегивать пуговицы на кофте.
Кинг не шевелился и молча наблюдал. Полы кофты распахнулись и обнажили грудь: лифчика на ней не было. Джоан бросила кофту ему на колени и одной рукой смахнула со стола тарелки на пол.
— Мы не были вместе столько времени, Шон. Давай это исправим. — Она окончательно обнажилась, забралась на стол и легла на спину. Расставив ноги, Джоан призывно улыбнулась.
Шон взял пижаму и аккуратно прикрыл ее интимные места.
— Я иду одеваться. И буду признателен, если ты здесь за собой приберешь.
Кинг направился наверх и услышал за спиной ее невеселый смех:
— Наконец-то ты повзрослел, Шон. Я впечатлена.
— А я впечатлен твоим завтраком. Спасибо, Джоан.
Побрившись и приняв душ, Шон спускался вниз, когда услышал стук в наружную дверь. Он выглянул в окно и с удивлением увидел полицейскую машину, фургон Службы судебных исполнителей и черный внедорожник. Кинг открыл дверь.
Шефа полиции Тода Уильямса он знал, поскольку был одним из его добровольных помощников. Тод смущенно отошел в сторону, когда один из двух агентов ФБР вышел вперед и помахал перед Кингом удостоверением:
— Шон Кинг? Насколько нам известно, у вас есть пистолет, зарегистрированный на ваше имя.
Кинг кивнул.
— Я добровольный полицейский. Жители считают, что я должен быть вооружен на случай, если мне придется защищать их от плохих парней. И что?
— Мы хотели бы взглянуть на ваш пистолет. А точнее — забрать его с собой.
Кинг перевел взгляд на Уильямса, который пожал плечами и опустил глаза.
— У вас есть ордер?
— Вы бывший федеральный агент. Мы надеялись на ваше сотрудничество.
— Но я еще и адвокат, а адвокаты не очень сговорчивые люди.
— Дело ваше. Документ есть.
В бытность федеральным агентом Кинг сам не раз прибегал к этой уловке. Обычно «ордером на обыск» служила аккуратно сложенная ксерокопия кроссворда из «Нью-Йорк таймс».
— Я хотел бы взглянуть на ваш документ! — сказал он.
Ему предъявили ордер.
— Могу я поинтересоваться, зачем вам мое оружие?
Вперед вышел судебный пристав — мужчина лет пятидесяти с фигурой профессионального боксера: высокий, широкоплечий, с длинными руками и огромными ладонями.
— Темнить здесь нечего! — заявил он агенту и только потом посмотрел на Кинга. — ФБР хочет провести баллистическую экспертизу и узнать, не из этого ли оружия была выпущена пуля, извлеченная из тела Дженнингса.
— Вы считаете, что я застрелил Говарда Дженнингса у себя в офисе, использовав свое табельное оружие?
— Мы рассматриваем разные возможности, — вежливо сказал фэбээровец. — Вы же знаете процедуру. Тем более что вы агент Секретной службы.
— Бывший агент Секретной службы, — поправил его Кинг и развернулся. — Сейчас я принесу пистолет.
Пристав положил руку ему на плечо:
— Нет. Просто покажите, где он лежит.
— И пустить их в свой дом?
— А что здесь такого? — парировал пристав. — Невиновному человеку скрывать нечего.
Кинг пожал плечами и вошел в дом.