Сад проклятых (ЛП)

— Мы одни, — сказала Марлоу. — Надеюсь, теперь мы можем говорить откровенно.
Виатриз подняла брови.
— Ты определённо похожа на Кассандру, не правда ли? Прямолинейна. Это мне всегда в ней нравилось.
У Марлоу внутри всё похолодело при намёке на то, что Виатриз знала её мать. В её голосе звучала такая знакомая интонация, словно они были не просто знакомы, а знали друг друга очень хорошо.
— Хотя, полагаю, это тоже может быть вариантом маскировки.
— Мне просто нужно знать, что знаешь ты, — сказала Марлоу. — Мы ведь обе ищем одно и то же, не так ли?
Конечно, это было не совсем правдой. Хотя они обе искали Кассандру, Марлоу была уверена, что не хотела бы, чтобы Чёрная Орхидея её нашла.
— Откуда ты знала мою мать? — спросила она.
— Как ты думаешь? Я была той, кто её завербовал.
— Завербовала? — переспросила Марлоу. — Но… моя мать не была в Чёрной Орхидее.
Марлоу могла многого не знать о своей матери, но она была уверена, что та не была радикалом. Единственная высшая идея, которой придерживалась Кассандра, — это прагматизм. Выживание любой ценой.
«В этом городе, — говорила она, — есть два типа людей. Жертвы и те, кто выживает. А мы — не жертвы».
Брови Виатриз взлетели вверх.
— Ты не знала.
Марлоу прикусила губу, наблюдая за тем, как танцоры кружат по сцене.
— Моя мама скрывала от меня много секретов. Возможно, особенно от меня.
— Давным-давно твоя мать прославилась в подпольном мире Каразы как первоклассная мошенница, — сказала Виатриз. — Конечно, последнее, что нужно хорошему мошеннику, — это слава. Мы давно следили за ней, так что, когда она попала в неприятности с Жнецами, мы вмешались. Предложили новую работу — шпионить за Пятью Семьями для нас. Она согласилась. Удалось обманом проникнуть в должность шевалье дома Вейл. Всё шло отлично — пока она не исчезла, конечно.
Марлоу уставилась на Виатриз, не в силах скрыть удивление. Если эта история правдива, то её мать стала шевалье только благодаря Чёрной Орхидее.
— Книга заклинаний, — осторожно сказала Марлоу. — Она украла её для вас?
— Значит, ты об этом знаешь.
— Да, — ответила Марлоу. — И я знаю, какую книгу вы искали. В неправильных руках она может принести много бед.
— А представь, что она попадёт в правильные руки, — Виатриз вновь обратила свой взгляд на сцену, где свет сменился с золотого пламени двора Короля Солнца на тени и мрак, возвещающие о прибытии Лунной Воровки.
Корин была великолепна, её кожа казалась почти синей под светом прожекторов. Марлоу затаила дыхание, когда Корин, как истинная воровка, скользнула по сцене перед весельчаками, украдкой проникая в их ряды. Даже среди яркой и бурной энергии двора Короля Солнца взгляды приковывались именно к ней.
— Интересная история, не находишь? — спросила Виатриз, кивая в сторону сцены. — У Короля Солнца и его Свифты столько света, и в этой версии Лунная Воровка, которая хочет заполучить хотя бы немного этой силы, изображена злодейкой. Жадная ведьма, в конечном итоге обречённая на гибель.
Марлоу наблюдала, как Лунная Воровка изящно, словно тень, приближался к трону Короля Солнца.
— Но ты ведь не считаешь эту историю правдоподобной, правда?
Марлоу скользнула взглядом по Виатриз. Она не могла этого отрицать. История Лунной Воровки и Короля Солнца была старше самого города, и у неё существовало множество версий, но ни одна из них, по мнению Марлоу, не передавала суть. Король Солнца считал свет своей собственностью. Он полагал, что его контроль над ним был справедливым и правомерным. И ни в одном стихотворении, ни в одной кукольной постановке или балете никто не задавал вопросов по этому поводу.
— Как ты думаешь, как бы выглядела эта история, если бы её написали такие люди, как мы?
Марлоу поняла, что она на самом деле имела в виду.
Наконец Лунная Воровка и Король Солнца столкнулись лицом к лицу. Лунная Воровка, страдая от жажды власти, вошла в покои Короля Солнца, чтобы завладеть его светом. Их первое противостояние состояло из обмана и острых, как лезвия, шагов, и напряжение между двумя танцорами натягивалось, словно струна.
  
— Как бы выглядела эта история, если бы Лунная Воровка был героем? — спросила Виатриз. — Как бы выглядел этот город, если бы Пять Семей не контролировали всё искусство магии? А как бы выглядел мир? Вот что хочет изменить Чёрная Орхидея. Мы хотим разорвать контроль Пяти Семей над магической торговлей. Назовём это перераспределением власти.
— И как вы собираетесь этого добиться?
— Отступники-маги, те немногие, кто действует из благих побуждений, довольствуются тем, что создают доступные заклинательные карты, — ответила Виатриз. — Но не мы. Мы хотим научить людей самим создавать свои заклинания. Мы хотим разрушить систему и вернуть знания, которое богатые алчно присвоили себе. Знания, что некогда принадлежали всем.
— Кажется, мы уже пробовали это, — сказала Марлоу. — И, насколько я знаю, получилось ненамного лучше, чем сейчас.
Именно так появились монстры вроде Илларио Ужасного. Сикоракс, сотни других колдунов на протяжении веков, которые использовали магию для зловещих целей во имя власти.
Виатрис фыркнула.
— Ты довольна тем, что Пять Семей обирают до нитки самых бедных и отчаявшихся в этом городе, чтобы подпитывать магию, которой пользуются лишь те, кто может её себе позволить? Ты считаешь это справедливой системой?
— Я никогда не говорила, что это справедливо, — ответила Марлоу. — И что я с этим смирилась.
Она видела своими глазами, как Пять Семей эксплуатировали жителей Болот. И это касалось не только их. Вся система, выстроенная вокруг производства и продажи магических карт, лишь поддерживала эту эксплуатацию. Она поощряла тех, кто мог воспользоваться ситуацией, от скользких торговцев картами, наживающихся на людских страданиях, до посредников, подпитывающих чёрный рынок, и банд, делящих между собой улицы города.
Караза была городом, построенным на болотах, а болота разводят комаров. И комары питаются кровью.
— Тогда почему ты не хочешь что-то изменить? — спросила Виатрис, её глаза блестели в свете сцены.
— Это красивая идея, — согласилась Марлоу. — Приятная сказка. Только вот ты так и не объяснила, что конкретно ты собираешься делать с одной из самых опасных книг заклинаний, когда-либо написанных.
Виатрис тонко улыбнулась.
— Мы думаем, надеемся, что в гримуаре Иларио содержится информация о том, как разрушить власть Пяти Семей над их библиотеками. Мы не можем обучать людей магии, потому что, если ты не в академии, ты не можешь прочитать книгу заклинаний. Каждая книга в каждой библиотеке зачарована так, чтобы только обученные в академиях чародеи могли ею воспользоваться. Мы не смогли найти способ сломать эти чары, но думаем, что в гримуаре Иларио есть хотя бы намёк на это.
Марлоу внимательно наблюдала за её лицом, пытаясь уловить, не лжёт ли она. Возможно, заклинание, столь важное для Чёрной Орхидеи, было Проклятием Принуждения. Слова Виатрис звучали правдоподобно, но это могло быть прикрытием. В конце концов, она была шпионкой.
— Значит, у вас нет гримуара, — заключила Марлоу. Она уже догадывалась об этом, как только поняла, что они всё ещё ищут Кассандру.
— Нет, — ответила Виатрис. — Твоя мать должна была украсть его для нас, но она исчезла до того, как совершила передачу.
— А как же Монтань? — спросила Марлоу.
— Монтань? — Виатрис выглядела впечатлённой. — Ты действительно хороша в раскрытии тайн, не так ли?
— Разве вы не получили от него больше информации, когда пытали его?
Между бровями Виатрис появилась складка.
— Ты думаешь, это сделали мы?
— А кто ещё?
Виатрис покачала головой.
— Это были не мы. Мы нашли его в таком состоянии. Половина его воспоминаний исчезла. Он был совершенно невменяем.
— Почему-то я в этом сомневаюсь.
— Это правда, — настаивала Виатрис. — К тому времени, когда мы узнали, кто такой Монтань, кто-то уже добрался до него.