Айвенго (с иллюстрациями)

как сокрушились они у колесниц фараоновых! Но не покидай меня, добрый
пилигрим. Вспомни о свирепом храмовнике и его сарацинских рабах. Они
не посмотрят ни на границы, ни на усадьбы, ни на звание владельца.
— С этого места наши дороги должны разойтись. Не подобает человеку
моего звания ехать рядом с тобой дольше, чем этого требует прямая необходимость. К тому же какой помощи ты ждешь от меня, мирного богомольца, против двух вооруженных язычников?
— О добрый юноша! — воскликнул еврей. — Ты можешь заступиться
за меня, я сумею наградить тебя — не деньгами, у меня их нет, помоги мне
отец Авраам.
— Я уже сказал тебе, — прервал его пилигрим, — что ни денег, ни наград
твоих мне не нужно. Проводить тебя я могу. Даже сумею защитить тебя, так
как оказать покровительство еврею против сарацин едва ли запрещается христианину. А потому я провожу тебя до места, где ты можешь добыть себе под-ходящих защитников. Мы теперь недалеко от города Шеффилда. Там ты без
труда отыщешь многих соплеменников и найдешь у них приют.
— Да будет над тобой благословение Иакова, добрый юноша! — сказал еврей. — В Шеффилде я найду пристанище у моего родственника Зарета, а там
поищу способов безопасно проехать дальше.
— Хорошо, — молвил пилигрим. — Значит, в Шеффилде мы расстанемся.
Через полчаса мы подъедем к этому городу.
В течение этого получаса оба не произнесли ни одного слова; пилигрим, быть может, считал для себя унизительным разговаривать с евреем, когда
в этом не было необходимости, а тот не смел навязываться с беседой человеку, который совершил странствие к Гробу Господню и, следовательно, был отмечен некоторой святостью. Остановившись на вершине отлогого холма, пилигрим указал на город Шеффилд, раскинувшийся у его подножия, и сказал:
— Вот где мы расстанемся.
— Но не прежде, чем бедный еврей выразит вам свою признательность, хоть я и не осмеливаюсь просить вас заехать к моему родственнику Зарету, который помог бы мне отплатить вам за доброе дело, — сказал Исаак.
— Я уже говорил тебе, — сказал пилигрим, — что никакой награды
не нужно. Если в длинном списке твоих должников найдется какой-нибудь
бедняк христианин и ты ради меня избавишь его от оков и долговой тюрьмы, я сочту свою услугу вознагражденной.
глава vi
83
— Постой! — воскликнул Исаак, хватая его за полу. — Мне хотелось бы
сделать больше, чем это, для тебя самого. Богу известно, как я беден… Да, Исаак — нищий среди своих соплеменников. Но прости, если я возьмусь угадать
то, что в настоящую минуту для тебя всего нужнее…
—  Передай ему это письмо
— Если бы ты и угадал, что мне всего нужнее, — сказал пилигрим, — ты
все равно не мог бы доставить мне это, хотя бы ты был настолько же богат, насколько представляешься бедным.
— Представляюсь бедным? — повторил еврей. — О, поверь, я сказал правду: меня разорили, ограбили, я кругом в долгу. Жестокие руки лишили меня
всех моих товаров, отняли деньги, корабли и все, что я имел… Но я все же
84
айвенго
знаю, в чем ты нуждаешься, и, быть может, сумею доставить тебе это. Сейчас
ты больше всего хочешь иметь коня и вооружение.
Пилигрим невольно вздрогнул и, внезапно обернувшись к нему, торопливо спросил:
— Как ты это угадал?
— Все равно, как бы я ни угадал, лишь бы догадка моя была верна. Но раз
я знаю, что тебе нужно, я все достану.
— Прими же во внимание мое звание, мою одежду, мои обеты…
— Знаю я вас, христиан, — ответил еврей. — Знаю и то, что даже самые
знатные среди вас в суеверном покаянии берут иногда страннический посох
и пешком идут в дальние страны поклониться могилам умерших.
— Не кощунствуй! — сурово остановил его странник.
— Прости, — сказал Исаак. — Я выразился необдуманно. Но вчера вечером, да и сегодня поутру ты проронил несколько слов, которые, подобно
искрам, высекаемым кремнем, озарили для меня твое сердце. Кроме того, под
 
твоим странническим одеянием спрятаны рыцарская цепь и золотые шпоры.
Они блеснули, когда ты наклонился к моей постели сегодня утром.
Пилигрим не мог удержаться от улыбки и сказал:
— А что, если бы и в твои одежды заглянуть такими же зоркими глазами, Исаак? Думаю, что и у тебя нашлось бы немало интересного.
— Что об этом толковать! — сказал еврей, меняясь в лице, и, поспешно
вынув из сумки письменные принадлежности, он поставил на седло свою жел-тую шапку и, расправив на ней листок бумаги, начал писать, как бы желая этим
прекратить щекотливый разговор.
Дописав письмо, он, лукаво сощурив глаза, вручил его пилигриму со
словами:
— В городе Лестере всем известен богатый еврей Кирджат Джайрам из Лом-бардии. Передай ему это письмо. У него есть теперь на продажу шесть рыцарских доспехов миланской работы — худший из них годится и для царской особы; есть у него и десять жеребцов — на худшем из них не стыдно выехать и самому королю, если б он отправился на битву за свой трон. По этой записке он даст
тебе на выбор любые доспехи и боевого коня. Кроме того, он снабдит тебя всем
нужным для предстоящего турнира. Когда минует надобность, возврати ему
в целости товар или же, если сможешь, уплати сполна его стоимость.
— Но, Исаак, — сказал пилигрим улыбаясь, — разве ты не знаешь, что
если рыцаря вышибут из седла во время турнира, то его конь и вооружение
делаются собственностью победителя? Такое несчастье и со мной может случиться, а уплатить за коня и доспехи я не могу.
Еврей, казалось, был поражен мыслью о такой возможности, но, собрав
все свое мужество, он поспешно ответил:
— Нет, нет, нет. Это невозможно, я и слышать не хочу об этом. Благословение отца нашего будет с тобою… И копье твое будет одарено такою же мощной
силой, как жезл Моисеев.
глава vi
85
Сказав это, он поворотил мула в сторону, но тут пилигрим сам поймал его
за плащ и придержал:
— Нет, постой, Исаак, ты еще не знаешь, чем рискуешь. Может случиться, что коня убьют, а панцирь изрубят, потому что я не буду щадить ни лошади, ни человека. К тому же сыны твоего племени ничего не делают даром. Чем-нибудь же придется заплатить за утрату имущества.
Исаак согнулся в седле, точно от боли, но великодушие, однако, взяло верх
над чувствами более для него привычными.
— Нужды нет, — сказал он, — все равно. Пусти меня. Если случатся убытки, ты за них не будешь отвечать. Кирджат Джайрам простит тебе этот долг
ради Исаака, своего родственника, которого ты спас. Прощай и будь здоров.
Однако послушай, добрый юноша, — продолжал он, еще раз обернувшись, —
не суйся ты слишком вперед, когда начнется эта сумятица. Я это не с тем говорю, чтобы ты берег лошадь и панцирь, но единственно ради сохранения твоей
жизни и тела.
— Спасибо за попечение обо мне, — отвечал пилигрим улыбаясь, — я воспользуюсь твоей любезностью и во что бы то ни стало постараюсь вознаградить тебя.
Они расстались и разными дорогами направились в город Шеффилд.
ГЛАВА VII
Идет со свитой рыцарей отряд,
На каждом — пестрый щегольской наряд.
Несет один оруженосец щит,
Со шлемом — этот, тот с копьем спешит;
Нетерпеливый конь копытом бьет
И золотые удила грызет;
В руках напильники и молотки
У оружейников — они ловки:
Щиты они починят и древки.
Толпа богатых йоменов идет,
С дубинками в руках валит простой народ.
  Д. Драйден. Паламон и Арсит 1
ту пору английский народ находился в довольно печальном положении. Ричард Львиное Сердце был в плену