Щекотка ревности (СИ)
— Только не ори, — буркнул я ей в ухо, поднимая нас обоих на ноги, — Стой тихо, как… мышка.
Предупреждение было обоснованным, потому что перед нами во всей своей красе и величии, во всем могуществе и неописуемой древности возлежал взрослый дракон.
Нуртлэйдаид. Сотня тонн чешуи, рогов, крыльев и лап, концентрированная магия божественной мощи, скрытая в титаническом теле. Одно из самых могущественных существ во всех Срединных Мирах, да и в Верхних, кажется, тоже. Апогей эволюции. Величественное создание, чей разум совершенно недостижим для жалких смертных, а внешний вид способен превратить Мыш в статую самой себе. У той даже хвост одеревенел.
А еще, кажется, эта тварь не удосужилась даже сменить позу после нашего прошлого разговора.
— Приветствую тебя, Нуртлэйдаид, — подал голос я, задирая голову, — Ты знаешь, кто я такой… и зачем прибыл.
Наглость — второе счастье? Забудьте. Первое. Вон как хлестнуло обидой и непониманием от дракончика, сидящего сбоку с видом выпоротой собачонки.
Драконы не говорят, но здесь, в пещере, её хозяину даже не пришлось напрягаться, чтобы звук пошёл от его пасти. Колебания магии зазвучали отовсюду, складываясь в единственное слово.
— ПРЕПОНА…
Не успело эхо закончить метаться от стен, наслаиваясь друг на друга, как я, криво ухмыльнувшись, предложил:
— Так убей.
— ПРОСИШЬ? — тут же грянуло вновь, куда громче, а глаза титанического ящера сверкнули желтым.
Только бы Мыш не описалась…
— Не-а, — выдав свою поганую усмешку, покачал головой я, — Не прошу. Я пришёл спрашивать, а не просить. Я в своем праве.
Тишина вокруг нас сгустилась, став настолько тяжелой, что дышать получалось сложновато. Я приобнял дочь за плечо, позволяя ей, опустившей мордочку в пол, привалиться к своему боку, что она и сделала, вцепившись в мою одежду руками.
— СПРАШИВАЙ, — загудело вокруг. Воздух буквально сочился напряжением, гневом и пренебрежением, источаемым колоссальной ящерицей.
— Почему вы не защитили своих слуг, летописцев? — задал вопрос я, — Почему дали пропасть Ордену?
— ЭТО ТЕБЯ НЕ КАСАЕТСЯ, ВЛАДЫКА СМЕРТНЫХ! – ответ был очень громким и слишком быстрым.
— Мой домен рушится, Нуртлэйдаид, виной тому ваше попустительство. Я, король Агалорна, Конрад Арвистер, требую ответа за это. Согласно клятвам данным и полученным на этом самом месте.
Реакция чудовища не заставила себя ждать. Даже секунды!
— ТЫ ПОЛУЧИШЬ ОТВЕТ! – прогрохотало пространство вокруг нас, после чего всё вокруг сразу скукожилось в черную точку, чтобы раскукожиться на поляне, засыпанной черным пеплом!
— ДА КАКОГО ЛЕШЕГО⁈ — тут же заорал я, тряся Мышью, — Сука! Ты ушёл от ответа, козёл! Слился! Подонок крылатый!! Гомосексуалист огнедышащий!!!
Я еще долго орал и распинался, обломанный в самых лучших чувствах, причем так грязно и грубо, что отошедшая от аудиенции Мыш начала на полном серьезе пытаться меня заткнуть. Даже вылезшие из леса макабрские душеловы как-то осуждающе глядели на эту сцену, но я просто не мог успокоиться!
Представьте себе, что вы — верующий христианин, всю жизнь прожили праведно и в трудах, как там завещается? Помогали, оберегали, хранили и пестовали, в общем — полный комплект! Тут в вашем доме играет музыка, вы попадается на Высший Суд, боженька на трибуне благостно излучает свет, добро, ласку и понимание, вы открываете рот, чтобы лицемерно покаяться в том, что пару раз в молодости вздрочнули на мятый календарь с полуодетой Бриджит Бардо, а Господь тут херак — достает табличку «ОБЕД» и ставит её на свою проклятую трибуну!
И уходит!
Какого хрена⁈ Я добрался до высшего из высших, а тот при первой же возможности буквально уклонился от ответа, воровато вышвырнув меня из дома как нашкодившего щенка!! Мне что, надо было сформулировать «я требую ответ за это от тебя, здесь и сейчас⁈». Да вы издеваетесь!!!
— Конрад, Конрад, успокойся! Ну перестань, пожалуйста!! — Мыш висела у меня на шее, болтаясь из стороны в сторону, — Ну хватит уже!
— Да ты понимаешь, что происходит⁈ — схватив приемную дочь за плечи, я затряс её, почти бодая лбом.
— Нет! — решительно пискнула та, зажмурясь.
— И я!! — заорал я так, что сверху посыпались листья, — А я должен!! Обязан! Я хренов Блюститель, Ассоль! А тут даже блюсти нечего! Всё кверху тормашками!! От меня драконы бегают! А они не должны бегать, Ассоль! Им нечего бояться! Совсем нечего и некого!!
— Кроме-ме-ме… — бубнила рэтчед, которую я тряс как бармен коктейль.
— Кроме что⁈ — гавкнул я, чувствуя, как меня начинает отпускать.
— Себя! — выдохнула она, пав мне на грудь в который раз за этот дикий день, — Они же… хых… не убили… тебя… потому что… дали слово? Ты… хых… говорил… что был в праве?
— Был! И остаюсь! — из меня рвался какой-то злобный лай, даже коты отошли подальше.
— А если ты давным-давно должен был умереть? Но не умер⁈ — выпалила Ассоль, порождая у меня в голове вспышку сверхновой.
Действительно. А что, если так…?
Глава 18
Кто понял жизнь, тот в цирке не смеется
Иногда в жизни мужчины бывает эпизод, когда он встречает утро в одной постели с женщиной. Да, подобное случается, и нередко, но если женщина садится в постели, растерянно оглядывается, а потом начинает плакать, подвывая о том, что всё, что было вчера — является просто огромной ошибкой…
…тут, знаете, однозначных реакций не бывает. Проще всего сесть и, если женщина, конечно, не оттолкнет, начать утешительно гладить её по спине. Целовать не надо! Только гладить.
— Отстань от меня! — Мыш нервно дёрнула плечом, сбрасывая мою руку, — Не прикасайся ко мне!!
— Эй, мы вообще-то через час в седле будем! — возмутился я, — И ты будешь об меня весь день тереться спиной и задницей!
Мыш, получив ударом логики прямо в неокрепший с утра мозг, пала грудью на постель и возрыдала еще горше. Не удержавшись, я поднял с пола и дал ей хвост. Она его обняла, и картина оказалась целиком и полностью завершена. Безысходность, тоска, переломный момент жизни, прошлого не вернуть, не забыть, не развидеть. Всё потеряно, смысла в жизни нет.
— Сейчас по жопе дам, вставай уже.
Что за неженки вокруг. Подумаешь, попросил помочь, пусть и в несколько интимном плане.
Просто так выехать из деревни мы не смогли. Точнее смогли, но после того, как вдоволь попялились на стоящую посреди указанного населенного пункта Виолику Радиган, сердито топающую к нам с лошадью на поводу. Животное слегка прихрамывало и виновато косилось на новую хозяйку. Почему новую? Ну, потому что раньше у демонетки лошади не было, это точно.
— … серьезно? — только и выдавил я, глядя как Мыш скачет навстречу подруге и обнимает ту со страшной силой, тут же начиная изливать ей жалобы прямо в ухо.
На этот раз послание ушастой похитительницы и отдавательницы заложников несло в себе только одно слово. «Догоняй». Ну и зачем это ей нужно…?
— Ах, вот зачем! — рычал я спустя пять часов, таща на ахорсе двух девушек, пару котов, себя и буквально груду возмущения по поводу того, что нас преследует натуральная загонная охота из пяти латников и трех десятков воинов, — Вот зачем!!
— Я не зналааа! — вопила крабом вцепившаяся в меня демонетка, — Мы в городе былиии…! Она купила мне коня и показала, куда скакать! И я скакала-ааа!
Отправить приманку, которая отчетливо покажет, куда надо двигаться, а заодно и предскажет, как буду двигаться я! Просто и со вкусом! Наемники, обычные люди, может быть даже кто-то из людей барона того же города! Еще проще и еще вкуснее! Там, где не справились драконы, вполне справится меч в почти крестьянской руке!
К счастью, в очередной раз подведшая Виолику лошадь, которой деревенский кузнец криво и косо пришпандорил подкову, вынудила меня перебросить монашку и котов на ахорс, а потом сделать то, что я проделывал сотни раз в других мирах — пустить алхимическую скотину скоком по лесу. Там, где умная, хоть и не очень живая скотина может проломиться, не теряя скорости, живые лошади будут куда более аккуратны и медлительны, а еще ведь есть страшные лесные запахи, ржание подвернувших ногу товарищей и некий общий дискомфорт. Снабдить убийц каким-то волшебным наведением на меня Дианель не удосужилась, поэтому мы, претерпев страшную скачку сквозь буреломы, вышли из этой погони победителями, утратив, правда, живую лошадь. Ну и веру в товарища Ерманкиил заодно.