Карбон (СИ)
Он понял, что с Борисом лучше не ссориться, и бешено закивал.
Отлично, раз всем все было ясно, можно было и заканчивать с этой замечательной, морской прогулкой…
***
- Почему мы не едем? - осторожно спросил Борис, когда они, наконец, загрузились в машину, - Что у тебя с расписанием? Надеюсь, не гонки на мотоциклах?
Давид сарказм пропустил мимо ушей. Он выглядел дико рассеянным. Будто его ударили по голове чем-то тяжелым.
- Мне нужно заехать на одну вечеринку… К моим знакомым, - наконец, тихо пояснил Давид, - Но у меня есть одна проблема…
Борис похолодел. Какая опять?
Давид тоскливо опустил глаза вниз. Борис моментально проследил, куда он смотрит, и тяжело сглотнул.
Светло-коричневые брюки Давида призывно топорщились на уровне его промежности.
Что Борис мог сказать?
У Давида действительно был большой. Это было прекрасно видно, хоть и стояло у него не крепко.
Больше адекватных мыслей не было.
- Проблема, - глухо согласился Борис, - Ты не можешь ехать? Мы… Мы будем ждать, пока пройдёт?
Какие ещё варианты?
- Не пройдёт пока, - закусил губу Давид, - Нужна… Разрядка. Ты…
Его руки плавно скользнули к ширинке.
Бориса вынесло из машины, словно пробку из бутылки.
- Я за водой! - крикнул он, вываливаясь из салона.
От возбуждения стало трудно дышать. Нет, на такое он не подписывался! Он бы хотел, конечно… До боли.
Но подписка была слишком дорогой. Ему не по карману.
Борис резко выдохнул, приходя в себя.
Так, нужно было проверить наличие камер на стоянках.
Только заголовков о том, что известный музыкант занимается самоудовлетворением в собственной машине им и не хватало.
Честно, Борис пережил бы лучше выстрел в ногу, чем подобные страдания…
========== Глава 13. Алые ==========
После того, как Давид какое-то время находился в машине в одиночестве (Борис старался не думать о том, что он там делал), они, наконец, поехали.
Что там намечалось по расписанию? Вечеринка, да?
- Ты уверен, что на вечеринке необходимо присутствие твоего помощника? - осторожно поинтересовался Борис, - Это же не рабочее мероприятие?
Да и вряд ли на Давида нападут там, где будет большое количество людей. Возникал вопрос - зачем на вечеринке нужен Борис? Борис и вечеринки - понятия несовместимые.
Давид до сих пор выглядел взъерошенным. И немного сонливым, заторможенным.
Борис старался не думать о причинах, иначе просто сойдет с ума.
- Не рабочее, - сердито буркнул Давид, - И присутствие помощника необязательно. Но мне необходимо твоё присутствие. Именно твоё.
У Бориса не повернулся язык возражать. Эти слова звучали на удивление приятно для его ушей.
Больше Борис ничего не спрашивал. Они спокойно доехали до места назначения.
Вечеринка проходила в небольшом загородном доме, стоящем в отдалении от других. Очень удобное расположение, учитывая, что музыка оттуда так грохотала, что закладывало уши.
Давид зашёл во двор почти как к себе домой и вдавил звонок до упора, нисколько не стесняясь.
Открыли только минут через пять. В проход ввалился брюнет с бокалом вина в руке, с ног до головы покрытый татуировками.
Борис тяжело вздохнул. Он думал, что привык к татуировкам. Но нет, они, похоже, нравились ему только на Давиде.
Потому что это был Давид.
На других эти метки все ещё казались Борису неприглядными.
Просто зачем?
Борис слышал, что они не смывались. На всю жизнь. А если тебе они разонравятся?
Да, наверное, их как-то можно было свести, но по сути… Ты лишён права выбора. Ты не избавишься от них. Или избавишься, но травмируешь кожу.
Получается, всю жизнь будешь ходить с метками.
Бориса передернуло. Он бросил поспешный взгляд на сердце под глазом Давида и немного успокоился.
- Не метки… - про себя кивнул Борис, - А часть Давида…
- Стефано! - поприветствовал Давид мужчину в дверях.
- Давид, - вторил ему хозяин, - Явился, наконец!
Они расцеловались.
Борис еле подавил желание хмыкнуть. Со стороны это смотрелось забавно. И очень непривычно. По крайней мере, для Бориса, который был взращен на порядках Карбона.
Если бы Тимея полезла к нему целоваться, он бы подумал, что она тяжело больна.
Подумав об этом, Борис поморщился. Целующаяся Тимея - это точно не было забавно. Пусть судьба убережёт его от таких потрясений.
- Поздравляю с новым альбомом! - после долгих приветствий добавил Давид, - Работа проделана немалая. Осталось раскрутить…
Дальше Давид начал говорить о каких-то музыкальных штучках, и Борис на пару мгновений выпал из реальности. Он понадеялся, что в дом они не пойдут. Давид до сих пор не заходил внутрь, и Борис почти обрадовался, что он просто хотел выразить Стефано свое почтение, а потом благополучно свалить.
Но воспрянул духом Борис рано.
Хозяин, наконец, пригласил их, и Давид затащил Бориса в дом, выставляя его вперед.
- Это Майкл, - представил Давид Бориса, - Мой новый помощник.
Стефано удивленно вскинул брови.
- Мужчина? - недоверчиво произнес он, а потом хмыкнул, - Не пристает, да? Поэтому ты сменил его на всех своих женщин? Достали, да?
- Не пристает, - тяжело вздохнул Давид, - Но я бы очень хотел. Жизнь несправедлива, да? Когда не хочется, пристают. Когда хочется, нет. Абсолютное несовпадение.
Стефано засмеялся.
- Отличная шутка! - покивал он.
Давид выглядел так, что было понятно, - это не шутка, и у Бориса внутри все сжалось.
Разум кричал:
- Пусть это действительно будет шутка! Так нам будет легче все это пережить!
А сердце спокойно возражало, уверенное в своей правоте:
- Он не шутит, и ты знаешь это… Сделай просто один шаг ему навстречу…
Борис встряхнулся, словно собака, отгоняя эти ядовитые мысли.
Стефано повел куда-то Давида, и тот едва слышно шепнул Борису на ухо:
- Поприветствую знакомых. Ты со мной?
Борис покачал головой. Незачем.
- Я подожду за барной стойкой, - его взгляд выхватил ее в конце комнаты.
- И буду следить за тобой издалека, - мысленно добавил он.
Давид кивнул, и Стефано, отчаянно работая локтями, утащил его в глубь толпы.
Хорошо, что Давид был высоким. Видно его было прекрасно даже при таком скоплении людей. Не потеряется.
Борис крейсером направился к барной стойке и плавно опустился на стул.
Такую обстановку он дико не любил. Жарко, музыка грохочет, народу - тьма, так и не проследишь сразу, у кого там нож, а у кого - пистолет. Но Борис надеялся, что до подобного не дойдёт. А с дискомфортом он справится. Ради Давида.