Гнев (ЛП)
Он ненавидел себя за это почти так же сильно, как ненавидел её за ложь, за то, что она заставила его поверить в то, что что-то возможно, когда это было невозможно.
Они почти добрались до крыла, где обосновалась семья Локи, и группа начала разделяться, окружая крыло и отрезая путь к отступлению.
Они с Рансу, естественно, были в паре, поскольку именно они должны были инициировать следующую часть плана. Зефир и её лейтенант, Раким, шли последними. Она спросила:
— Готов?
Киран лишь кивнул в ответ.
— Это очень важно, — добавила она.
— Эта семья убила мою сестру, — отрезал он. — Поверь мне, я знаю, насколько это важно.
Она начала поворачиваться, выглядя довольной, но затем громкий рёв сирены прорезал воздух, разрушая тишину, которая была их подельником до этой самой секунды. В коридоре распахнулась дверь, потом ещё одна, и за ней послышался женский голос.
— Перейдем к плану номер два, — прорычал Рансу, срывая с пояса стеклянную банку и швыряя её за угол в коридор, где, как они надеялись, должен был находиться хотя бы один из членов королевской семьи.
За звоном разбитого стекла последовал тихий свист и распространение влаги в воздухе. Киран знал, что из разбитого кувшина поднимаются густые завитки тумана, расползаясь по всему коридору.
Все они взяли маленькие флакончики с порошкообразным туманом штормового сердца и проглотили содержимое. Порошок растаял в считанные секунды на языке Кирана, вкусом он напоминал какую-то странную смесь тумана и пепла. Их запасы были невелики, и их хватало только на то, чтобы дать каждому участнику восстания небольшую дозу. Это давало им ограниченное окно времени, в течение которого они были бы невосприимчивы к особенно мощным эффектам тумана.
Дьюк, единственный член их команды, который остался не задействован в этой миссии, не смог точно сказать, сколько времени у них будет, поэтому они должны были войти и выйти как можно быстрее. Они намеревались использовать этот метод для побега из дворца. Но теперь они должны были использовать его и для захвата.
С Рансу они вошли вместе с Зефир в зловеще затянутый туманом коридор, оставив Ракима на случай, если что-то пойдёт не так. Оставалось надеяться, что теперь, когда план был нарушен, остальные члены их группы тоже начнут выбираться. Всего их было десять, и он подумал, что им, вероятно, понадобится каждый из них, чтобы выбраться живыми.
Первый шаг в туман был прыжком веры. Рансу и Зефир задержали дыхание, но Киран рванулся вперёд. Всю свою жизнь он бежал навстречу опасности, широко раскинув руки. В какой-то момент своей жизни он думал, что это должно измениться, что ему нужно будет найти какой-то другой способ жить. Но теперь он не заблуждался. Он был таким и таким будет всегда. Тем, кто всегда идёт первым.
Туман расступился вокруг него, цепляясь за плечи, окружая его. Сделав второй шаг, а затем и третий, он понял, что порошок сделал своё дело. Киран замахал руками перед собой, пытаясь отодвинуть как можно больше плотного облака, из-за которого было трудно что-либо разглядеть. На самом деле, он даже не заметил разбитую банку, пока она не захрустела под его ботинком.
Шум привёл к нему Рансу, а через несколько секунд и Зефир.
— Идём. У нас не так много времени, — пробормотала Зефир, протискиваясь мимо него и беря на себя инициативу.
Сначала они наткнулись на нескольких солдат, один из которых всё ещё стоял с поднятыми руками, словно защищал своё лицо от магии. Он не был заморожен, как таковой — скорее, он забыл причину, по которой он поднял руки для защиты.
Из всех видов стихий, с которыми Кирану приходилось сталкиваться — смерчи, огненные бури и ураганы, — туман нервировал его больше всего. Он скорее умрёт в огненном пламени хаоса, чем пропадёт, блуждая под чарами бури, потерянный для самого себя. Вот почему это было одно из средств родства, которое он никогда не искал для себя. Когда приходит время украсть сердце бури, ты должен быть уверен, что твоё сердце сильнее. И он всегда был готов справиться с самыми яростными бурями, от которых другие шарахались. Но чтобы взять сердце туманного шторма требовалась сила ума, а не только сердце. Нужно было не только освободиться от страха смерти, но и от страха жить дальше, застигнутым бурей, медленной, мучительной, забытой смертью.
— Сюда! — завопила Зефир.
Киран оставил свои мысли позади и последовал за её голосом. Он нашёл её стоящей на коленях рядом с женщиной средних лет с медово-коричневой кожей и дорогой одеждой. Она лежала ничком на полу и, казалось, упала в хаосе. Теперь эта женщина выглядела пугающе неосознанной, лежа так. Её глаза были широко раскрыты, но ничего не видели.
— Это королева. Я бы предпочла одного из мужчин, но она подойдёт, если мы не сможем найти никого другого, — сказала Зефир.
К горлу Кирана подступил комок. Он ненавидел семью Локи, ненавидел всё, что с ними связано, и всё, что за ними стоит. Но женщина? За всё время, что они планировали эту миссию, он никогда не думал, что они похитят женщину, независимо от того, кем она была. Он взглянул на Рансу, и, судя по жёсткой линии подбородка его друга, они разделяли одни и те же мысли.
— Мы поищем кого-нибудь ещё, — сказала Киран, немедленно приступив к поискам дальше по коридору.
Тяжёлые шаги Рансу последовали за ним.
— Подождите! — воскликнула Зефир. — Эта сирена явно предупредила о нас. Это не обычный штормовой сигнал. Они будут искать нас. Мы должны уходить. Сейчас же.
Но ни один из охотников не ответил. Они продолжили пробираться по коридору, пока не достигли конца. Не найдя больше зачарованных жертв, ожидающих их, они снова посмотрели друг на друга, не зная, что делать.
— Двери, — предложил Рансу.
Киран ухватился за это предложение, и они разделились. Каждый пошел по одной из сторон коридора, распахивая все двери, мимо которых проходили.
Пусто.
Пусто.
Пусто.
Киран как раз распахнул четвёртую последнюю дверь, когда услышал позади себя крик, сопровождаемый тяжёлым грохотом. Он резко обернулся и увидел, как Рансу поднимается с пола, вокруг него рассыпаны осколки керамики. Его противник, худощавый молодой человек с вьющимися чёрными волосами и кожей чуть темнее, чем у королевы, застыл на пороге двери, его лицо превратилось в маску жестокости, зубы были стиснуты в решимости, а клочья тумана кружились вокруг него в медленном, хитром танце.
В дверях появилась Зефир с мрачным выражением лица. Она подняла руку и коснулась когтем перчатки щеки мужчины.
— Казимир, — она дважды провела когтем по его подбородку, оставляя за собой бледную линию. — Я наблюдала из соседнего здания, когда он сжигал Глаз дотла. Думаю, ему это понравилось, — мужчина только моргнул, его мысли были заперты где-то внутри магией туманного шторма. Зефир крепко сжала его челюсть и улыбнулась. — Ты прекрасно подойдёшь, Казимир Локи.
* * *
Беспокойство Авроры росло с каждым пустым коридором, который они пересекали, с каждым шагом, уносившим её всё дальше от матери. Её сердце тяжело билось, застряв в горле, мешая глотать и дышать, не говоря уже о том, чтобы шептать Джинкс, идущей рядом с ней, необходимые указания.
— Подожди, — сказала она, и её слова больше походили на вздох.
Приблизившись к центру дворца, они замедлили шаг и остановились. Пройдя через следующую арку, они окажутся в большом куполе, и им будет гораздо труднее скрыть своё присутствие, если поблизости появятся солдаты. Официальный вход в подземелья находился там, где купол соединялся с южным крылом, где размещалась большая часть военных. Но Аврора знала, что в зале предков рядом с лестницей, ведущей в заднюю часть бального зала, есть ещё один проход. Ни один из этих путей не казался безопасным, но других вариантов не было.
Аврора проверила свой капюшон и маску, убедившись, что была достаточно скрыта, затем она бочком приблизилась к арке. Она услышала шум, крики и стук сапог по полу, а затем… лязг мечей.