Доступ запрещен (СИ)

Занятая собственными переживаниями, я не сразу поняла, что килл попросту оцепенел. А его руки, по-прежнему крепко прижимающие меня к груди, превратились в стальные, удушающие капканы.
— Ты… Ты с ума сошла, Марго! — Он вдруг резко отстранил меня и встряхнул как тряпичную куклу. — Что на тебя нашло? Ты же национальный герой! Тебя ждут в Академии, у тебя хотят взять интервью! Ты знаменита! Настолько, что уже сейчас, после второго курса, на тебя поступают заявки! У кого-кого, но у тебя по завершении Академии точно не будет проблем ни с защитой диплома, ни с последующей службой! Так почему ты сейчас решила все бросить?! — Его глаза горели черными угольями. И вдруг Энрик замер. Будто его осенило: — Или… Или это из-за меня? Из-за моей несдержанности? Я тебя напугал? Признайся, Марго, ты же решила все бросить и вернуться домой сейчас? Это твое сиюминутное решение?
Ответить на это мне было нечего. Я будто бы оцепенела. Хорошо еще, что дар выгорел. А то бы я сейчас, наверное, просто сошла с ума, чувствуя все, что творится в душе у Энрика.
Не дождавшись от меня ответа, Вилларс снова крепко прижал меня к груди:
— Сумасшедшая девчонка… Но я сам виноват. Нужно было начинать с главного. — Я застыла в его руках. С главного? А что может быть главнее, чем спасенные жизни? — Шварх! — выругался вдруг с отчаянием Энрик, отрывая от моих собственных мрачных размышлений. — Как же это сложно сказать! В общем, — он вдруг стиснул меня почти до хруста костей, — помнишь, я перед отлетом подавал на признание родства и сдавал анализы? — Кивнуть я при всем желании все равно бы не смогла. Но Энрику это и не требовалось: — В общем, мое прошение отклонили. На основании того, что мы не брат и сестра.
Мне будто с размаху врезали под дых. Воздух как-то резко закончился, и я сипло спросила:
— Как это?..
Вспомнился вдруг мой странный сон, как двое ругались рядом со мной. Так это был не сон? Это?..
— А вот так, — Энрик вздохнул. — Получив на руки отказ, я нашел отца и припер его к стенке. Зато теперь я знаю, почему он выгнал мою маму и всю жизнь так ко мне относился. — Сердце в груди пропустило удар. Значит, все правда. Значит, Энрик вполне может… — Я ношу фамилию Вилларс, но по крови я не имею на это права. Мама родила меня от другого. И к сожалению, кровному отцу в глаза я уже никогда не посмотрю. Но это не важно. Важно другое.
Энрик вдруг отстранил меня от себя и, удерживая на вытянутых руках, посмотрел мне прямо в глаза необычайно серьезным, я бы даже сказала тяжелым, взглядом:
— Марго, меня потянуло к тебе с самого первого взгляда. Я не мог тебя не признать: ты – практически копия своей матери. И я взбесился. Тогда я считал, что твоя мама виновата во всем том, что со мной произошло. И автоматически перенес вину на ту, что была похожа на нее как зеркальное отражение. Вот только ненавидеть тебя у меня не получалось. Чем дальше, тем больше я сходил с ума по тебе: по твоим волосам и сияющим глазам, открыто глядящим мне в самую душу. Я просыпался по ночам от отчаянной жажды слышать твой голос и потом подолгу стоял под ледяным душем. Я медленно сходил с ума. Особенно когда видел тебя с этим белобрысым псиоником, безотчетно записал его во враги… И однажды понял, что если я что-то не изменю в своей жизни, то однажды совершу преступление… Марго, я честно старался стать тебе старшим братом. Защищать и оберегать. Помогать и подсказывать. Но очень, слышишь, очень рад, что ты не оказалась моей сестрой в реальности. Ибо я вижу тебя только в одной роли – роли своей женщины. — Энрик судорожно сглотнул, а я не могла поверить своим ушам: в какой роли он меня видит? — Марго, — его голос стал мягким, медовым, чарующим, — я подожду столько, сколько тебе потребуется, чтобы привыкнуть к мысли, что мы не родные. Неважно, сколько на это уйдет – год, два или больше. Ты просто имей в виду: я тебя никому не отдам! У тебя не будет ни одного шанса создать семью с кем-то другим. В брак ты вступишь только со мной! Ты меня слышишь? — Я кивнула, будто зачарованная. А Энрик, не встретив сопротивления, как-то сразу обмякнув и перестав сжимать мои плечи будто тисками, прошептал: — Хорошо. Потому что я уже считаю тебя своей супругой. И да, я собирался отказаться от наследства Вилларсов и отправиться вместе с тобой куда-нибудь отсюда подальше, но потом осознал, что наследство Вилларсов по праву принадлежит тебе. Я не имею права им распоряжаться. Так что сама решай, что делать со своим папашей. Я подчинюсь любому твоему решению. Мне все равно, где жить и кем служить, если рядом будет любимая.
   
Эпилог
 
Ласковый ветерок игриво дергал меня за одежду, шаловливо пытался растрепать гладко зачесанные по случаю парадного построения волосы. Я щурилась на нежные лучи дневного луранского светила и ощущала, как на душе разливается счастье, как радостная ухмылка так и норовит растянуть мои губы. Удерживать торжественное выражение лица становилось все сложней. А адмирал Крайтон и не думал завершать свою торжественную речь по поводу очередного выпуска Первой Звездной Академии Альянса.
В попытке отвлечься от совершенно неуместного в данных условиях ликования, я скосила глаза в сторону и поискала штурманское отделение. Там, вместе со своими однокурсниками, стоял в ожидании торжественного вручения диплома мой муж Энрик. Муж. От одной мысли по позвоночнику пробежала сладкая дрожь. Три года назад мы заключили брак сразу же после моего выхода из госпиталя. В буквальном смысле. Когда меня выписали, Энрик перехватил меня на пороге палаты и сразу же потащил в местное отделение Палаты регистрации браков. Курсантов не регистрировали, это противоречило Уставу Академии, об этом знали все. Но небольшой рулончик купюр убедил регистратора ненадолго отлучиться «попить кофе», а в это время мы с Энриком сами вбили в терминал свои данные и распечатали свидетельство об изменении нашего гражданского статуса. А затем мой уже супруг тщательно подчистил все следы нашего там пребывания. Не знаю, где он набрался подобных знаний, Энрик так мне и не признался, как бы я его не пытала, но действовал он очень уверенно. И только завершив все свои хакерские действия, Энрик с облегчением выдохнул:
— Все! Теперь ни одна сволочь во всей Вселенной к тебе не прикопается! Сенатор Вилларс так и не отзывал свое отцовство в отношении меня, а значит, ты теперь вполне официально его родственница. И хоть репутация сенатора основательно подмочена, он все еще сохраняет неприкосновенность. Тем, кто мечтает увидеть тебя на лабораторном столе, придется утереться. Они могут вежливо попросить, чтобы ты предоставила образцы для исследований, и, уверен, они это сделают. Но потребовать не смогут. А ты их просто пошлешь. Ты меня поняла? Невестка сенатора не может быть лабораторной подопытной крысой.
У меня были тысячи вопросов по поводу нашего брака и того, что Энрик очень серьезно отнесся к переданному мною предупреждению адмирала Старффа. Но муж попросту закрыл мне рот поцелуем. И целовал до тех пор, пока я не утратила связь с реальностью. А затем поступал так каждый раз, когда я вспоминала об интересующей меня теме и начинала задавать вопросы. Благо, что отношения между курсантами запретам не подвергались, нельзя было лишь заключать брак. Но в нашем случае руководство Академии в лице Крайтона сделало исключение. Адмирал, лишь услышав фамилию «Старфф», стал очень серьезным и кивнул головой:
— Молодцы, что не стали затягивать. Так действительно безопаснее. Старфф попусту слова тратить не станет.
Иногда мне казалось, что не только Энрик в курсе, кто такой мой загадочный визитер. И только одна я оставалась в блаженном неведении.
Как всегда, когда я начинала вспоминать о таинственном килле, я начинала, скажем так, нервничать. И Энрик мгновенно это почувствовал. По нашей связи откуда-то сбоку прилетело теплое: «Выдохни! Уже все практически позади! Тебя никто и никогда не обидит, клянусь! Я об этом позабочусь. И да, не торопись принимать приглашения на стажировку и последующую работу…»