Доступ запрещен (СИ)

— Не нужно. Мне сейчас только медицинская капсула и смогла бы спасти, но до нее не добраться. А пластыри и инъекторы из аптечки даже не смогут отсрочить конец. Ты же видишь, куда я ранен. Мне уже не помочь, и твой килл прав – это судьба. За все в этой жизни нужно платить. Я сделал немало плохого, женился по приказу брата, чтобы у Миншенга были так необходимые ему кредиты, чтобы скомпрометировать высокопоставленного чиновника связью с преступником, передавал ему засекреченную информацию. Да, я знаю, что мой брат — преступник. Но поступить по-другому не мог. Миншенг стал таким только ради того, чтобы я выжил и получил шанс выучиться, воплотить в жизнь свои мечты. Он добровольно позволил провести над ним эксперименты, чтобы не трогали меня. И очень долго был в моих глазах героем. Я охотно согласился на брак с Виэйлой, хоть уже и встретил тебя. Считал, что хоть так верну брату долг. Все встало с ног на голову, когда Миншенг узнал о тебе, Марго. — Айминь дышал заметно тяжелее и уже с огромным трудом держался на ногах, но жестом не позволил Энрику его поддержать. — Сначала брат заинтересовался твоим способностями. А потом и вовсе решил, что ты способна родить ему одаренных пси-способностями детей. Ведь ты сама рождена от модификанта. И вот тогда я понял, что власть главы рода – это не всегда хорошо. — Айминь со свистом втянул сквозь зубы воздух, пережидая, по-видимому, накатившую боль, но резко выбросил вперед раскрытую ладонь, когда я качнулась к нему с намерением помочь: — Не надо, Марго! Не надо! Просто выслушай! Это мой единственный шанс все тебе рассказать. Я мечтал, что у нас с тобой все будет по-другому, но… Мое время уходит. И так будет лучше для всех. Ни ты, ни Виэйла не виноваты, что я настолько безвольный и безответственный. Даже Миншенг и то обладает более сильной волей. Он смог добровольно принести себя в жертву ради меня, он смог принимать жесткие, но обеспечивающие нашу с ним безопасность решения. А я… просто плыл по течению, ожидая, что кто-то решит все проблемы за меня. — Он перевел дух, а потом попросил: — Идите в когг, задрайте за собой двери. Я постараюсь прожить столько, сколько вам понадобиться, чтобы уйти в гиперпространство. А в момент моей смерти Миншенг получит кроткое сообщение. Он будет знать, что я погиб из-за нападения пиратов на крейсер, пытаясь спасти тебя и доставить к нему. Надеюсь, Марго, мой брат больше никогда не возникнет в твоей жизни. Модификация, которую вживили ему, не только наделила Миншенга безграничными пси-способностями, но и медленно разрушает его тело. Пройдет еще не больше двух-трех лет, и он умрет. И брат об этом знает. Потому и так торопиться завести потомство, продолжить свой род.
Воздуха вдруг почему-то не стало. Даже фигура Айминя перед глазами смазалась и поплыла, будто сотканная из дыма. Рассыпающаяся на атомы реальность обрушилась на меня всей беспощадностью безысходности, выбора без выбора.
Айминь печально улыбнулся дрожащими губами:
— Не жалей меня, не нужно. Я добровольно отдаю все ради того, чтобы ты жила, чтобы нашла свое счастье. Слышишь? Добровольно. Потому что люблю. — Айминь вдруг заторопился, тяжело дыша и глотая окончания слов: — Ты просто выберись отсюда. Вот, возьми, — очень медленно он сунул пальцы в скрытый нагрудный карман и протянул мне микронакопитель, — здесь вся информация по моему брату. Она поможет Альянсу не наделать глупостей. А уничтожать Миншенга не нужно. Просто нужно немного подождать. И модификация все сделает за вас: разрушит его тело окончательно, и брат погибнет.
— Как же ты так?..
Я имела в виду, как Айминь сумел получить смертельное ранение на абсолютно гладком и ровном полу, но альдебаранец чуть качнул головой:
— Время, Марго. Улетайте! — Он перевел взгляд на Энрика: — Килл, тебе я оставляю самое дорогое, что у меня есть! Обещай, что никогда не бросишь ее! Обещай, что позабудешь про свои самоубийственные настроения и будешь заботиться о сестре!
Энрик почему-то облизнул губы перед тем, как торжественно ответить:
 
— Клянусь!
— Хорошо. — Айминь покачнулся, сделал шаг назад и оперся спиной о стену: — А теперь забирай ее. Я долго не продержусь. Важно, чтобы на момент моей смерти вы были как можно дальше отсюда. В идеале – уже совершили гиперпрыжок…
Одну долгую секунду Энрик и Айминь смотрели друг на друга. У меня мороз по коже пробежал, когда я увидела этот взгляд. Килл не был псиоником, но казалось, что Айминь без слов давал ему какое-то напутствие, какие-то инструкции. А потом «Церерос» снова встряхнуло. Не так сильно, когда мы все попадали с ног, но вполне ощутимо. Айминь даже медленно сполз по стене на пол, оставляя после себя на сером металле отчетливо видимый кровавый след. Я смотрела на эти багровые мазки, уже теряющие эманации жизни и почему-то не могла даже глоток воздуха вдохнуть.
— Марго… — Энрик схватил меня за руку повыше локтя и встряхнул. — Очнись! Нам действительно пора уходить! Пираты рехнулись, наверное. Они либо решили пожертвовать флагманом каравана, либо действуют по принципу «да не доставайся же ты никому». Если помедлим еще немного, то жертва… Айминя будет напрасной.
Заминку перед именем альдебаранца, который с какой-то отчаянной надеждой смотрел на меня, я заметила. Но придираться сейчас к эмоциям и отношениям было бы попросту глупо. Осторожно, но твердо вывернувшись из рук килла, я шепнула:
— Иди. Я сейчас.
Энрик колебался не больше мгновения. Развернулся и исчез за открытой дверью ремонтного отсека, откуда почти мгновенно послышался писк оживших приборов. Энрик запустил катапульту. А я, не отрывая взгляда от гаснущих глаз альдебаранца, наклонилась и пошарила на полу. Искомое нашлось почти сразу: застрявший по закону подлости между металлическими листами пола штырь торчал не больше, чем на ладонь. Но даже этих несчастных сантиметров хватило, чтобы отнять у Айминя жизнь. Воистину, это судьба.
Я выдернула железку, обагренную кровью альдебаранца, и, зажав ее в кулаке, склонилась и поцеловала Айминя в холодеющие губы:
— Я тоже тебя люблю. До последнего надеялась, что у нас с тобой что-то получится.
Его глаза сверкнули сумасшедшим огнем:
— Я подожду тебя… Там, за гранью… Ты только не торопись, я дождусь…
Крейсер снова встряхнуло. Рвано замигала, запульсировала аварийная лампа, предупреждающая о разгерметизации следующего отсека. Кажется, в корабль снова попали. С сожалением и болью я провела на прощанье кончиками пальцев по бледной щеке, а потом развернулась и, размазывая на ходу рукавом слезы, бросилась в когг. Сдохну, но Альянс получит информацию, за которую Айминь заплатил жизнью…
Когг к отлету готовила механически. Руки делали нужную работу, а в голове заевшей пластинкой крутилась мысль, что никто просто так меня никуда не отпустит. Слишком бы это было бы легко. Подозрительно легко. А значит, стоит готовиться к неприятностям.
Едва я вошла в когг, Энрик тенью метнулся к двери в отсек и задраил ее. К сожалению, неприятная сторона работы катапульты – полная разгерметизация отсека, из которого катапульта выбрасывает корабль. А нам нужно было, чтобы Айминь прожил как можно дольше.
Подрагивающими пальцами я запустила предстартовый отсчет, когда Энрик молча пробрался на место штурмана и активировал индивидуальное кресло-капсулу, тут же начав просчитывать и прокладывать маршрут. Нам предстояло совершить невероятное: проучившись всего два курса в Академии, мы теперь обязаны были самостоятельно покинуть терпящий бедствие крейсер, проложить курс по заданным координатам и добраться до базы внутреннего патруля…
Решиться нажать кнопку закрытия дверей было гораздо проще, чем перевести двигатель с холостого на рабочий ход. Целых десять секунд, я поглаживала рычаг старта, кусая губы, умирая от ужаса перед предстоящим и не решаясь перевести его в положение «Взлет». Сейчас не было рядом ни строгих преподавателей, ни Виннеалсона, готового в любую секунду подстраховать. Если ошибусь, это будет последней ошибкой не только в моей жизни, но и в жизни Энрика. А он этого точно не заслужил.