Проводник (СИ)
Сказал я, приходя в себя.
— Я просто подтолкнула тебя на размышления, в этом моя функция «Развитие». (Муза)
Стул громко скрипнул, послышался треск, напоминающий треск мороза. Край стола подёрнул иней, когда на него легла рука в чёрной перчатке. Фигура, полностью облачённая в чёрный балахон, скрывающий и лицо тоже, села слева от Виты.
— Вот и все в сборе.
Весело сказала Вита.
— Продолжим беседу…
Глава № 8
— Я думаю, нам даже нужно немного ускориться, а то, пока мы подойдём к сути дела, наш собеседник успеет умереть, ввиду краткости жизни обычных людей.
Вита произнесла это с явным подколом в сторону смертных. В компании людей с завышенной самооценкой я не обратил бы внимание на такие слова или просто посмеялся, тут же меня охватила дикая обида и злость. Мне захотелось доказать, что наши короткие жизни стоят гораздо дороже, чем их вечность (и плотину прорвало).
— А кто-нибудь из вас знает, сколько живёт «творец»?
Троица недоумённо переглянулась.
— Не тот метафорический творец, которого каждый представляет себе по-разному, а тот, который пишет музыку, или стихи, или картины. Вы представьте себе, сколько жизней приходится проживать им ежедневно… нет, ежесекундно!? Каждый из них делает это по-своему. Ох уж эти музыканты со своими песнями и мотивами))) Они же не только сами в этом всём — неееет, им мало этого. Они говорят миру и каждому, кто их слышит «- Смотри, где я был!». Да так, что некоторые из нас окунаются с головой в иные миры, навеянные «творцами». Примером тому являются как известные, так и малоизвестные музыканты. Думаете, можно спокойно спуститься в метро, слушая, допустим, «Мельницу»? Нет! С каждой нотой всё отчетливей слышатся удары старателей гномов в тоннелях, и ты ждёшь, когда же наконец голова дракона покажется из-за нарастающего гула темноты. Или сидя в пабе или баре, «Nheymr» поёт так, что ты оказываешься в окрестностях Вызимы, провожая взглядом выходящего за двери корчмы самого Геральта из Ривии. Или невероятные небеса других сказочно неописуемых миров, созданных словом, вы думаете они их выдумали? Опять же, нет! Они прожили каждое сказанное своё слово, и эти слова заставляют наши нейромедиаторы просто взрываться, посылая сигналы всплеска адреналина, дофамина и эндорфинов, которые отправляют нас на растерзание счастья, ненависти, зависти, возбуждения и восторга! (срывающимся голосом закончил я свою пламенную речь)
Вита, сидевшая напротив, посмотрела на соседа, всё это время тихо слушавшего разговор о скуке и творцах. Затем перевела взгляд обратно на меня и спросила.
— Ты уже догадался, кто это?
— Нет.
Ответил я, невольно поёжившись, потому что от соседа Виты, сидевшего в просторных, чёрных одеждах с закрытым чёрным капюшоном лицом, повеяло холодом.
— Это мой брат Фати, и он пришёл за тобой.
Сказала Вита, немного потупив взгляд.
— Сколько жизней ты уже прожил?
Спросил незнакомец в капюшоне. И отрезвляющим холодным лезвием в мой ум врезалось понимание того, что из-под чёрного капюшона на меня смотрит сама «Смерть».
— Так вот, как это происходит! Это и есть ответ на вопрос миллионов «Почему творцы уходят так рано?», ты считаешь все их жизни? Так значит, они уходят не рано, а наоборот, они живут больше всех…
— Ты всё правильно рассудил. Только «творцов», которые могут подарить Музе иные миры очень мало, нам приходится очень долго ждать.
Сказал Фати, и его голос больше напоминал шелест листьев. Теперь я знаю, как звучит громогласный шёпот.
— Так что сегодня счастливый день.
Прошептал он так, как будто действительно радовался.
— Сколько лет, Вита? Муза? Мы не говорили по душам с «творцами»?
Он продолжал ликовать, а на моём лице стала натягиваться нервная улыбка. Что вообще происходит? Ликующая «Смерть», которая радуется появлению новой жизни? Я сошёл с ума на каком-то новом уровне?
— Фати, стой. Мне кажется, наш гость сейчас рухнет без сознания в очередной раз. Давай-ка кратенько набросаю тебе объяснение сложившейся ситуации.
Стала привносить логику в случившееся Вита.
— Первая новость, которая тебя шокирует, это то, что Фати не плохой, Да, ты не ослышался, «Сама Смерть» не плохая. Он часть триединства, которое собой представляет «порядок».
— Триединства? Велес сказал, что вас четверо. Кстати, а где, и кто четвёртый?
Влез я посреди объяснения, чем заслужил неодобрительное «Цыц».
— Я как раз к этому подхожу. Так механически сложилось, что сила не имеет никакого значения без противодействия. И где есть порядок, там должен быть и беспорядок, он же Хаос. Ты и сам должен был это заметить. Ведь ты уже знаком с «Коллапс»? Так вот, она ваш четвертый, и она тоже не «Зло». Чтоб свершался «цикл» обновления и развития, любое из «триединств» (оно же единица, или целое, положительный фактор) «строит», а четвертый (он же «ноль», отрицательный фактор) разрушает. Так мы и добрались до того, кто же наш четвертый. И это именно Хаос. И если Муза бесформенная, то Хаос имеет сразу все формы. Это наверняка сложно представить, но так и есть. Где он шляется и чем занимается известно лишь ему. Предугадать его действия, по понятным причинам, просто не представляется возможным.
Последнюю фразу Вита произнесла слегка надув губки.
— И вот, мы уже у самой сути. Ни один из «богов», «проектов» и «сущностей» не способен создавать новые миры без поддержки, как ты громко успел выразиться, «творцов». Мы банально не умеем фантазировать. (Вита)
Были бы мы в мультике, моя челюсть сейчас пробила бы стол и клацнула бы об пол заведения. У меня буквально выступили слёзы от изумления.
— Да что за демо-версия вселенной мне попалась? Почему даже самые, казалось бы, важные и сильные мира сего ни на что не способны?!
Я уже открыто кипел от злости.
— Вы все тут как дети, у которых в игрушках одни только ядерные бомбы, но вы не знаете, как их взорвать. Каждого из вас нужно вести прям за ручку… вести… прям… за ручку.
Оторопь и пустота посетила меня от осознания того, что я сказал. А трое, напротив, улыбались.
— Вот и ты понял свою роль.
Сказала Вита, и обратилась к сидевшим по бокам от неё.
— Поскольку мы разобрались, можете идти с ним. Насколько я знаю, у нас тут намечается «крестовый поход» на того, кто играется с балансом, объявив себя центром всего. Мне идти с вами незачем, иначе, что я была бы за жизнь, вмешиваясь в дела с вероятными смертями.
Звонко засмеялась Вита. Увы, чувство юмора у этих «проектов» было выше моего понимания.
— Ну что, «Мастер Проводник», веди нас. Для начала в мир, где ты достал эту вот «вероятностную» зверушку. Поможешь мне сделать его не «вероятностной плоскостью», где ты прячешься от стрессовых ситуаций, а самой настоящей реальностью. Судя по всему, ты его достаточно хорошо проработал уже, раз такие зверушки в нём завелись. (Муза)
— Почему это так важно для вас?
— Это, Крис, не для нас важно, а в первую очередь для тебя и твоих спутников. Тот, против кого вы намылили хвосты, или что у вас там? Испытал на себе все виды влияния, оружия и магии. И знаешь, что произошло? Ничего. Мы все тут надеемся на то, что это фактор известности применения. Он просто знает все старые виды воздействия, поэтому резистентен к ним, являясь частью этого мира. А новый мир, созданный нами с твоей помощью, будет содержать «что-то», способное остановить или повлиять на него. (Муза)
— Я правильно понимаю, что вы собрались вырубить его чем-то, не знаю чем, чего ещё нет, но что я должен выдумать.
— Да, разве это не логично? Соберись, Крис. Ты нас как будто не слушаешь.
Закивали с серьёзным и суровым видом все, кто сидел напротив меня.
К этому моменту мои спутники Кер и Пон, запыхавшись, приблизились к столу.
— А ещё дальше нас откинуть нельзя было?
Выдавил Понтий.
— Вы как раз вовремя.
Сказал Фати.
— Я вас уже заждался.