Маленькая голубка (ЛП)

Я влипла.
Глава 23. Бархатный голос
Джульетта
— Маленькая голубка.
— Здесь нет голубок, — я зарылась в подушки, чтобы спрятать глаза от яркой прикроватной лампы. — Только енот.
— Тебе нужно проснуться на минутку, а потом ты сможешь снова заснуть.
Прищурив один глаз — это было единственное, что я могла сделать, — я посмотрела на Максимо.
Неважно, засиживался ли он допоздна или просто работал дома, Максимо всегда просыпался, принимал душ и одевался в нечеловечески ранний час, как какой-то чудак.
Но он был мой чудак, которого мне не хватало.
Прошло почти две недели с тех пор, как он провел со мной выходной, а я его почти не видела. Каждый день он уходил к тому времени, когда я просыпалась и возвращался домой после того, как я засыпала.
— Ты достаточно проснулась, чтобы слушать? — пробормотал он, в его тоне сквозила забавная нежность.
— Мммм…
— Я сделаю это быстро, пока ты снова не начала храпеть.
Этого было достаточно, чтобы оба века открылись.
— Я не храплю.
— Как гудящая труба.
— Нет, не храплю.
— Как лес лесорубов, пилящих дрова.
— Разве у тебя не было чего-то важного, о чем нужно поговорить со мной? — процедила я.
— Ты придешь сегодня на бой.
Я резко села, едва не задев головой его челюсть.
— Что?
— И останешься со мной на выходные в "Moonlight".
— Я? С тобой?
Я умирала от желания посетить его отели. Любой из них. Мне было все равно, я просто хотела посмотреть. Но я держала это желание при себе. Отчасти я понимала, насколько он занят. У него не было времени ни развлекать меня, ни быть гидом, а он, скорее всего, чувствовал бы себя обязанным делать и то, и другое.
Но в основном я боялась, что он откажется. Отвезти меня на подпольный бой, где каждый погряз в собственном разврате, — это одно. Но привести меня к нему на работу — совсем другое. Хотя с точки зрения логики я бы поняла, если бы он не хотел, чтобы его личная жизнь была выставлена на всеобщее обозрение сотрудников. Я знала, что буду чувствовать себя его грязным секретом, если он мне откажет. Это было бы больно.
И эта боль бы затянулась. Проще было даже не говорить об этом.
Я не смогу получить отказ, если никогда не буду спрашивать.
Его губы дрогнули в улыбке.
— Я так понимаю, тебе нравится эта идея.
— Очень.
— Придется много ждать.
— Ничего страшного. Я просто взволнована тем, что наконец-то увижу один из твоих курортных отелей.
Его глаза сузились.
Упс.
Вот дерьмо.
— Ты хотела? — когда я не ответила, он кивнул. — Ты хотела. Почему ты мне не сказала?
Не поделившись главной причиной, я выдала ему меньшую правду.
— Я знаю, что ты очень занят, и не хотела тебе мешать.
— Ты никогда не мешаешь. Отвлекаешь, да, но я этого хочу. Я не знал, что ты хочешь прийти. Ты ничего не говорила, и я подумал… — его глаза стали мягкими, когда он погладил меня по волосам и закончил: — Я думал, что казино будет для тебя сложным из-за Шамуса.
— Азартные игры, наверное, теперь для меня табу, — согласилась я. — Но дело не только в этом, верно?
— Верно, — его губы дрогнули, прежде чем лицо снова стало серьезным. — Если тебе что-то нужно, ты должна сказать мне об этом. Иногда ответом будет "нет", но говорить мне, чего ты хочешь, — это правило. Поняла?
— Поняла.
— Могу поспорить, что ты не хочешь просыпаться и идти со мной сейчас.
— Не хочу.
Он усмехнулся.
И это было прекрасно.
— Эш привезет тебя позже. Я попрошу Веру собрать тебе сумку, так что не забудь сообщить ей, что ты хочешь. Одно из твоих платьев готово?
Хотелось бы. Может быть, тогда у меня не было бы желания пробить картину, висящую у меня в кабинете, головой.
— Нет, но у меня…
— Я пришлю что-нибудь.
— Максимо, у меня… — начала я, прежде чем его глаза сузились.
— Кто я? — рыкнул он.
— Папочка.
— И что же папочка, блядь, любит делать?
— Заботиться обо мне.
— Тогда прекрати пытаться отнять это у меня, иначе я не буду счастлив. И твоя горящая красная задница тоже.
 
Поскольку он так часто уезжал и поэтому не мог отшлепать меня по заднице, его угроза вызвала во мне удивительную тоску.
И, должно быть, я не очень хорошо это скрывала, потому что выражение лица Максимо сменилось с сурового на безумно секуальное.
— Тебе это понравилось
Да.
Очень.
— Не в том смысле, что ты был несчастен, — уточнила я.
— Принято к сведению, — погладив мои волосы, он понизил голос. — Я не очень хорошо о тебе заботился. Я все исправлю.
Ты единственный человек, который когда-либо заботился обо мне.
Я открыла рот, чтобы сказать ему это, но он встал и выключил свет.
— Спи, — его грубый приказ смягчился сладким, затяжным поцелуем. — Увидимся позже.
Волнение и предвкушение бурлили во мне, и я не думала, что смогу уснуть.
Но после мгновенно сделала это, вероятно, еще до того, как он спустился вниз.
***
Максимо
— Повтори это еще раз.
В темной, промозглой комнате далеко под “Moonlight” белобрысый ублюдок, привязанный к стулу, выплюнул полный рот крови, прежде чем повторить:
— Виктор Добров заплатил мне, чтобы я болтался по вашим курортам.
Виктор Добров.
Владелец клуба, торговец наркотиками и женщинами, а также заноза в моей гребаной заднице.
— Зачем? — спросил я.
— Он не сказал, а я не настолько глуп, чтобы оспаривать приказ.
— Но ты настолько глуп, чтобы прийти сюда?
— Он мне заплатил.
Это было все, что мы узнали от Томми Дженсона, потому что это было все, что он знал. Он был как раз из тех идиотов, которые слепо выполняют любые приказы, особенно когда получает прибыль, не делая никакой реальной работы.
Даже если из-за этих приказов он попал бы в поле моего зрения.
И в "Подвал".
Если дело не становилось слишком запутанным, как в случае с Мерфи, мы приводили людей в "Подвал". Людей, которые были мне должны. Людей, которые мне перечили. Людей, которые меня наебывали.
И в моих глазах Томми Дженсон был виновен во всех трех случаях.
Эш стоял рядом с Марко, ожидая моего заказа.
Повернув голову в сторону Томми, я сказал:
— Бросьте его тело возле одного из клубов Доброва.
— Что? — взвизгнул Дженсон. — Не, чувак, ни за что. Я не буду отвечать за то, что просто наблюдал за твоим курортом. Я ни хрена не видел, чтобы докладывать. Я не создавал проблем.
— Господи, ненавижу лжецов. Тебя поймали с рукой в женской сумочке.
— Да, но я ничего у тебя не крал.
— Ты воруешь на моей территории и заставляешь моих гостей чувствовать себя небезопасно. Это стоит мне денег.
Чертов тупица.
— Я буду работать на тебя, чувак. Тебе даже не придется мне платить. Я скажу Доброву все, что ты захочешь, и доложу тебе. Я буду задавать вопросы. Я буду твоими глазами и ушами.
У меня были глаза и уши по всему городу, начиная от высокопоставленных чиновников и заканчивая картежниками, стрептезершами и весьма взрослым Базз Лайтером, который работал на бульваре, фотографируясь с разными другими игрушками. У каждого можно было что-то узнать, но обычно больше всего полезной информации давали те, кого считали никчемными и непримечательными.
Когда люди забывали, что ты существуешь, подслушивать было проще.
Но это срабатывало только тогда, когда я доверял человеку. А Томми я не доверял ни на йоту.
— Я хочу знать, когда все будет готово, — сказал я Марко.
— Подожди! Давай, мы можем это выяснить. Я могу что-нибудь сделать. У меня хорошие связи. Я могу достать все, что нужно твоим клиентам, клянусь.
Это не было сюрпризом. По восковой бледности его кожи было ясно, что он знает толк в наркотиках.
Мне не нравилось это дерьмо в моих казино, и я точно не собирался его поставлять. Даже на импровизированных аренах разрешались кокаин и травка, но все остальное изымалось охраной при досмотре и выбрасывалось. Прошло совсем немного времени, и люди перестали пытаться пронести наркотики.