Измена. Серебряная Принцесса (СИ)

  
Измена. Серебряная Принцесса
   
Глава 1
 
Я хотела отдать ему всю себя,
Но он предпочел растоптать мое сердце
— Шикарно выглядишь, Рин! — говорит Стас, пьяно улыбаясь, пока встречает меня возле дверей.
— Спасибо, — смущённо отвечаю имениннику и неуверенно поглядываю внутрь дома, в котором уже полным ходом идет вечеринка.
Я даже не мечтала попасть в дом Савельева. Неделю назад отец огласил строгий запрет и буквально полтора часа назад неожиданно передумал. Пришлось собираться впопыхах. Радостно помчавшись в гардеробную, я надела новое воздушное бледно-розовое платье. Оно уже несколько месяцев ждало своего часа. А вместе с ним и кружевное белье, купленное специально для этого события.
Нервно кусаю губы и тут же мысленно приказываю себе прекратить.
Сердце заполошно бьется в груди. Волнение скользит по венам. Но дело вовсе не в сомнении.
Семь месяцев не маленький срок. Я убеждена, что Андрей тот самый. Тот, кому я хочу отдать свой первый раз. И все последующие, если он захочет их забрать.
— Спасибо, — смущенно отвечаю однокурснику и перевожу взгляд на огромную комнату.
Часть приглашенных отдаётся танцам, кто-то играет в настольные игры за круглым столом, прямо напротив огромных окон, а оставшиеся предпочитают пить пиво, устроившись на темных кожаных диванах.
Кручу головой, но нигде его не вижу.
Обычно стоит войти в помещение, как он первый, кого находят мои глаза. Так происходит всегда, с тех самых пор, как мы встретились. Не знаю, как это работает. Но это особая магия наших тел. Мы просто чувствуем друг друга.
И он согласился ждать столько, сколько потребуется.
Машинально касаюсь большим пальцем кольца на безымянном. За месяц оно успело стать неотъемлемой частью меня. И теперь, если нервничаю, всегда его поглаживаю.
Протягиваю имениннику подарочный пакет и произношу слова поздравления. Стас достаёт небольшой игрушечный автомобиль и с восторгом произносит:
— Ахренеть, Рин! Как ты узнала? Он же кучу денег не стоит, не надо было!
— Я рада, если тебе нравится. — говорю, краснея.
— Не просто нравится! Я растворяюсь в галактическом восторге!
Стас — один из лучших друзей моего жениха. И с самого начала нашего знакомства, он очень хорошо ко мне относится, поэтому к выбору его подарка я подошла со всей серьезностью.
— А ты не видел Андрея? — неуверенно спрашиваю.
Может, надо было сообщить ему заранее? Сказать, что папа меня отпустил?
Вдруг он сюда не приехал? А я таким глупым способом решила сделать ему сюрприз.
Именинник почёсывает висок. Вспоминает пару долгих секунд. Хмурится, а затем, улыбаясь, говорит:
— Он пошёл наверх с Улей. Просил их не беспокоить.
— Спасибо. — отвечаю.
Двигаюсь к лестнице.
Интересно, зачем ему понадобилось идти куда-то с Улей?
Знаю!
Должно быть эти двое готовят сюрприз к моему дню рождения, который наступит через пару месяцев.
Уля моя лучшая подруга еще со средней школы. Правда, Андрей ее на дух не переносит. Даже не пытается быть с ней милым, хотя я не раз его об этом просила.
Остановившись в нерешительности на последней ступеньке, достаю из маленькой сумочки зеркальце. Изучаю свое отражение, боясь, не испортился ли макияж, пока я бежала от ворот к дому.
С самого утра по городу хлещет безжалостный дождь. Николай порывался выйти с зонтом и проводить, но я запротестовала. Не хотела его беспокоить ради каких-то двух минут.
Несколько дверей на втором этаже приводят в замешательство. Не знаю, к какой именно подойти, пока за одной из них не раздается знакомый женский смех, а затем и стон.
Непонятная тревога проходится острым лезвием по коже спины.
Подушечки пальцев начинает тревожно покалывать. Набираю в легкие воздуха и стучу по деревянному полотну.
Нельзя же входить без стука. Это в высшей степени не вежливо.
Слышатся шаги. Глаза наблюдают, как крутится ручка.
Готовлюсь крикнуть: «Сюрприз!»
Дверь открывается. Слова застывают где-то в горле. Улыбка на губах замирает, превращаясь в восковую маску боли. Умирает.
 
Не уверена, стучит ли сердце. В него неожиданно воткнули холодный нож. Все тело и органы цепенеют. Все, кроме глаз. Глаза широко распахнуты и смотрят на Андрея. Светлые соломенные волосы взъерошены, из одежды на нем только темные джинсы.
Взгляд скользит за его спину и цепляется за кровать. Кровоточит от вида девушки в одном белье. Она оборачивается, видит меня и тут же отворачивается, спешно натягивая на себя одеяло.
Эта девушка — моя лучшая подруга. Но сейчас голос внутри подсказывает, как сильно я ошибалась.
Он всегда говорил держаться от неё подальше, а сам вдруг решил узнать поближе?
Она уверяла не торопиться, не соглашаться на близость с ним, а сама…
Дверь закрывается.
— Что ты здесь делаешь? — холодный голос отрезвляет.
Возвращает в реальность, которая меньше чем за секунды превратилась из молочного шоколада в горький яд. В ту реальность, где я пришла к любимому с желанием подарить ему всю себя без остатка, а теперь стою с расколотым сердцем и не могу ни вздохнуть, ни пошевелиться.
В глазах Андрея мрачное безразличие. Мы не виделись три дня. И три дня назад он смотрел на меня по-другому. Я точно помню тепло.
— Папа отпустил. Пришла сказать, что готова стать твоей полностью. — не понимаю, зачем говорю это.
Глупо. Не к месту.
Та сильная девушка, которой мне всегда хотелось быть, дала бы пощёчину и гордо ушла. Ни разу не оборачиваясь.
А слабая я смотрит в его глаза. Мне мерещится секунда неприязни или боли в бездонной синеве, покрытой острой сталью. Он отворачивает голову. Сжимает челюсти.
— Но это уже не имеет значения. — мой голос звучит тихо, но на удивление спокойно. Вся буря, сбивающая с ног, происходит внутри.
— Не имеет. — соглашается он. — Хорошо, что ты сама все поняла.
Нож в ране поворачивается. Кровь заливает пол, но ее никто не видит. Никто, кроме меня и скорчившейся вокруг тела горечи.
— Почему? — бесцветно спрашиваю.
— Давай ты просто уйдешь. — твердо говорит Андрей, продолжая смотреть в окно.
Ему неприятно даже взглянуть на меня?
— Почему? — тихо повторяю.
Мне нужно знать. Нужно понять. Так сильно, будто это поможет остановить боль. Так, будто это жизненно необходимо.
Желваки на его скулах дергаются от злости.
— С тобой скучно. Ты слишком правильная дочка своего отца, даже твои деньги и пафосный род не спасают положения. Теперь понятнее?
Отшатываюсь, будто он влепил мне пощечину. Нож уже не просто крутится. Он бешено кромсает.
Я набрасываюсь на Андрея с кулаками, кричу, срывая горло. Слезы рвутся из глаз. Врываюсь в комнату и, кидаясь к кровати, вырываю Уле клок волос. Но это все безумство я творю лишь мысленно. Наследница Серебряных не может позволить себе столь вопиюще дикого поведения. Я всегда должна держать лицо и не имею право опозорить драгоценную ветвь.
Вспоминаю уроки Зинаиды Львовны и обрастаю иллюзией безразличия. Пульс так сильно грохочет в голове, что я боюсь упасть или оглохнуть, но все же ровным голосом произношу:
— Более чем. Спасибо за честность. Желаю вам обоим счастья.
Поворачиваюсь на негнущихся ногах и ухожу. Глаза ничего не видят вокруг. Ощущение, будто все стало серой жижей. Но я двигаюсь, сопротивляясь безграничному желанию упасть. Раствориться. Исчезнуть и оказаться на другом краю мира.
Когда прохожу сквозь танцующую толпу, кто-то ломает шары с конфетти и серебряные фантики затопляют пространство. Из глаз тайком соскальзывают солёные свидетели терпкого разочарования.
Выхожу на улицу и вижу нашу машину. Николай не уехал. А ведь я всю дорогу уверяла его не ждать меня.
Заметив мою приближающуюся фигуру, он быстро выходит из автомобиля, держа над головой зонт. Спешно подбегает и встревоженно интересуется: