Ничего святого.<br/>Смерть на брудершафт.
Дальше всё очень примитивно. Из толпы выскакивает сосредоточенный брюнет с большими усами, сажает в августейшую особу четыре пули из американского револьвера. Он и сам американец итальянского происхождения. Гаэтано Бреши, ткач из Питсбурга, активист анархистского движения. Долго копил деньги на билет в Европу, приехал покарать «палача». Потом на суде скажет: «Я стрелял не в человека по имени Умберто, а в принцип».
В Италии нет смертной казни, поэтому убийца получит пожизненное заключение, но от петли это его не спасет. Очень скоро его найдут повешенным в камере — якобы покончил с собой.
М-да… Что там у нас дальше?
Комната ужаса. 1903
Июньский рассвет. Маленькое темное помещение без окон. Из-за стены доносятся одиночные выстрелы, грохот мебели, грубые голоса: «Где они? Они не могли далеко уйти! Постель еще теплая!»
Полуодетая королева Драга дрожит и молится о чудесном избавлении. Король Александр прижимает супругу к себе, потом в сотый раз наваливается всем телом на спасительную дверцу, но та не поддается. Не может быть, чтобы рано или поздно не подоспела подмога! Ведь это центр Белграда, королевский дворец! Остались же в столице какие-нибудь части, верные престолу!
Ужас сменяется надеждой, надежда ужасом, и продолжается это довольно долго.
Драга не августейших кровей, всего лишь бывшая фрейлина матери-королевы, вдова простого инженера, к тому же она на пятнадцать лет старше мужа и не сможет дать стране наследника. В сущности, королевский брак — не только эгоистическая блажь капризного венценосца, но и трогательная история большой любви, не останавливающейся ни перед какими препятствиями. Всё зависит от того, как на это посмотреть. Но Сербия взирает на коронованную чету с негодованием. «Молодой идиот» и «старая развратница» крайне непопулярны. От Александра отвернулась собственная мать. Отец, в свое время добровольно передавший ему престол, тоже возмущен.
Любопытно, что, в отличие от двух предшествующих случаев регицида, здесь были предприняты довольно серьезные усилия по охране главы государства. Александру известно, что молодое офицерство недовольно и что в армии зреет заговор. Поэтому дверь в опочивальню прочна и чуть ли даже не бронирована (все-таки на дворе двадцатый век), телохранители надежны, в спальне имеется тайный ход в убежище, откуда можно уйти через запасную дверцу.
Но заговорщиков слишком много, и на выручку никто не придет, потому что это, строго говоря, не покушение, а самый настоящий военный переворот. В подобной ситуации обычных мер безопасности недостаточно.
Телохранители один за другим пали в перестрелке. Глава заговорщиков капитан Димитриевич (тот самый, что потом возглавит сербскую тайную полицию и создаст организацию «Черная рука», которая убьет эрцгерцога) получил три пули, убиты некоторые его сообщники, но в конце концов сопротивление защитников сломлено.
Двери в опочивальню взорваны динамитом.
Не обошлось и без рокового стечения обстоятельств. Король с королевой ретировались в секретную комнату, но выйти с другой стороны не смогли — слуги, не осведомленные о тайне, заставили выход громоздкой мебелью.
В конце концов один из королевских приближенных выдал убежище. Чудесного избавления не будет.
Со славянской привычкой к чрезмерности королевскую чету продырявили выстрелами, изрубили саблями, чуть ли не выпотрошили, а потом еще выкинули изуродованные трупы в окно на кучу навоза. Хорош, должно быть, в Сербии королевский дворец, если там под окнами королевской опочивальни сваливают навоз. Впрочем, возможно, эту деталь придумали журналисты, с них станется.
В этой жуткой славянской истории Зеппа порадовала участь цареубийц. Все, кто не погиб при штурме, остались живы и достигли высоких чинов. Полковник Димитриевич до сих пор на службе, хоть австрийская разведка и доносит, что период его всемогущества закончился.
Следующая, кажется, Португалия?
Лиссабон. 1908
Королевское семейство: толстяк Карлуш Первый, его дородная супруга и сыновья-принцы возвращаются в столицу из загородной резиденции.
Сценография схожа с итальянской: открытый экипаж, густая толпа на площади Террейру-ду-Пасу. И охрана точно такая же — несколько павлинов с плюмажами на шляпах бессмысленно едут впереди кортежа, а королевские телохранители скромненько держатся сзади, где от них никакого проку.
Холодный февральский день. Все одеты тепло — и августейшая фамилия, и публика. Среди зевак двое революционеров, которые мечтают избавить страну от королевского дома Браганца и сделать Португалию республикой. Террористы тоже в длинных пальто, под которыми так легко спрятать любое оружие. Один из них — бывший унтер-офицер и отличный стрелок.
Во все времена, даже при идеальной охране, очень трудно уберечься от людей, хорошо владеющих оружием и готовых пожертвовать собственной жизнью. Карлуш даже не успел понять, что произошло. Первая же выпущенная пуля перебила ему шейные позвонки. Но убийцы, вытащив карабины из-под пальто, не прекратили огня, пока не опустошили магазины. После этого обоих уложили на месте, да что проку? Пал не только король, но и наследный принц, вынужденный (позор охране!) отстреливаться из собственного револьвера. Какой-то Дикий Запад!
Еще остается Греция.
Салоники. 1913
Заканчивается Первая балканская война. Король эллинов Георг гуляет по отбитым у турок Салоникам. Осмотрел знаменитую Белую башню, главную достопримечательность македонского города, свернул в узкие улочки.
Поразительная беспечность для монарха воюющей страны! Практически никакой охраны, лишь несколько человек свиты.
Впрочем, Георг прав, что не боится вражеских агентов. Удар ему нанесет не турок и не македонец, а собственный подданный, грек.
Долговязый монарх останавливается поболтать с владельцем уличного ресторанчика. Старый король — иностранец, датчанин, ему нужно демонстрировать близость к народу. Длинные тараканьи усищи шевелятся — его величество изволил сказать шутку.
Бедно одетый человек в шляпе с обвислыми полями преспокойно подходит сзади и с расстояния в несколько шагов посылает две пули. Одну — прямо в сердце.
Тут опять сходство с убийством Умберто Доброго. Как и короля итальянцев, Георга Греческого застрелил анархист, успевший пожить в США и вернувшийся на родину, чтобы расправиться с монархом. Похож и финал. По официальной версии, злодей во время допроса выбросился из окна и разбился насмерть. На самом деле, как в свое время сообщала резидентура, террориста выкинули уже мертвым, чтобы замаскировать следы пыток.
Вот вся новейшая история успешных цареубийств: пять прецедентов.
Но был и шестой
Телефонный разговор закончился. Все сели: генерал Ус первый, генерал Монокль второй, последним майор. Помолчали, как бы отдавая дань почтительности невидимому собеседнику. Потом заместитель продолжил, словно никакого перерыва не было:
— … За последние двадцать лет правящих монархов отправляли на тот свет несколько раз, но для нас представляет интерес только один из этих инцидентов, поскольку он был организован иностранной разведкой.
Зепп слегка удивился: который же это? Ах да, про Драгутина Димитриевича писали в газетах, будто он платный агент русских. Но разве это была не часть пропагандистской кампании по подготовке войны?
Однако генерал имел в виду не сербскую историю.
— Я про убийство корейской королевы Мин, осуществленное вашими любимыми японцами в 1895 году.
«Это нечестно, вы говорили про двадцать лет, а тут прошло больше!» — чуть не воскликнул Теофельс, по-детски раздосадованный тем, что зря напрягал память. Генерал, конечно, не имел в виду календарной точности. Черт, что там было с корейской королевой?
Монокль напомнил сам:
— Королева Мин была за сближение с Россией и против японского засилия. Однажды в октябре, на рассвете, во дворец ворвались люди с самурайскими мечами — ох уж эта японская любовь к старине — и зарубили тех придворных дам, кто был похож на королеву. Членов правящего дома в Корее не фотографировали, поэтому убийцы располагали только описанием внешности. Женщин, имевших несчастье походить на королеву, оказалось трое. Обстоятельные исполнители выволокли наружу три трупа, предъявив их для опознания начальнику. Тот показал, которая из покойниц королева, после чего убийцы все с той же поразительной неспешностью сожгли тело, развеяли пепел и лишь после этого спокойно удалились. История чудесная, с восточным колоритом, но я рассказываю ее вам только затем, чтобы предупредить: в вашем случае ничего подобного не будет.