Леди. Наследие Анахора (СИ)

Высокая стена из серого, потемневшего от времени камня, преграждала путь. За ней высились башни в форме лотоса, испещренные барельефами. Анахор был похож на те комплексы, что Ханна уже видела в Хамри, но не размером. Этот был раза в три крупнее и закрывал собой весь пейзаж. Лишь магия могла помочь создать такую громаду. Магия или божественная воля.
Но природа не пощадила брошенный комплекс. Корни деревьев оплетали всё: стену, башни, пересохший и обвалившийся ров. Деревья высились и за стеной. Мох и лианы покрывали камни, потрескавшиеся, со стершимися узорами и барельефами.
— Страшно представить, что там внутри, — озвучил мысли Ханны Ламре и тут же приказал разбивать лагерь.
Солнце стояло в зените, не прошло и часа, как лагерь был обустроен и охранные системы налажены.
Ханна всё это время стояла перед комплексом, внимательно смотря на него. Её не отвлекали. Если мужчины и устроили какое-нибудь совещание, — не позвали. Да и смысла не было. Для себя она план действий уже составила. Осталось сообщить о нём.
Мужчин, как и ожидала, Ханна нашла в шатре графа, где они совещались. Стоило Ханне войти, разговоры сразу прекратились, а все взгляды устремились на неё. Но Ханна не смутилась, она помнила договоренности и теперь оказалась в своей стихии.
— Господа, завтра сразу после рассвета, я отправляюсь в комплекс. На поиски центра заклинания уйдет время, но как только я его найду, вернусь за вами. Если мне что-то понадобится, я сообщу.
— Вы… Вы планируете идти прямо завтра? — подняв бровь, уточнил Дроер, даже забыв вынуть изо рта сигарету.
— А какой смысл стоять тут неделю? Мы прибыли на место, теперь я могу спокойно работать.
— Спокойно… работать? В этом заброшенном комплекте? — переспросил Ламре, словно сомневаясь, не ослышался ли он.
— Так меня же вроде как и пригласили для этого. Или вы думали, что тут современный дворец со всеми удобствами? Где нас будет встречать толпа восторженных аборигенов? Я в такие места езжу каждые полгода, ничего принципиально нового я там не встречу, уверяю вас. Поэтому и посвящаю в свои планы, чтоб все знали. По темноте просто идти не хочется, хотя это не проблема.
Ханна ожидала, что подобные разговоры начнутся. Не сомневалась, что в гениальных планах графа и его подпевал они собирались ломануться в Анахор всей толпой, а Ханне это было не нужно. И сейчас она в своём праве.
— Ваша Светлость, насколько я помню между нами была договоренность при первой встрече. И сейчас я прошу её соблюдать.
— А я прошу дать нам минутку, — вклинился в разговор Клаус и направился вперёд, к выходу, на полпути подцепив Ханну за предплечье, и совсем не галантно вытащил её на улицу. Их тут же окутало красноватое марево и мужчина, не понижая голоса, заявил:
— Ты не пойдешь туда одна.
— Толпа дилетантов мне там не нужна! Они умрут раньше, чем я успею их предупредить.
— Правильно, лучше сдохнуть одной.
— Это не первая моя вылазка в древние храмы. И ты меня знаешь.
— Вот именно. И я хочу быть уверенным в том, что когда ты проморгаешь тупейшую ловушку, я буду рядом, чтоб тебя вытащить.
— Это было всего один раз! И если б я тогда не провалилась, мы бы вообще не встретились!
— И, если б ты не свалилась мне на голову, отбила бы задницу!
— Со мной артефакт замедленного падения, ничего бы не отбила!
— Зато потом чуть не наелась грибов и не задохнулась в дыму той шкатулки. Ты вообще бы не дошла до Чаши…
— Я бы прекрасно до всего дошла сама. И сейчас пойду. Тебе всё равно надо графа охранять, отойти не сможешь, — напомнила Ханна, поведя плечом.
— Зато могу поставить защитный контур, — отмахнулся Клаус, жестом веля какому-то тинийцу из сопровождения, с изумлением глядящему на красную дымку, идти куда шёл.
— И что? Какая у тебя дальность действия заклинаний, триста метров? Мы даже до ворот не дойдем.
— Ну не триста, а пятьсот, во-первых, а во-вторых, можно…
Ханна уже не слушала, что во-вторых. Пятьсот метров… То есть Клаус должен был отойти на пятьсот метров от неё, чтоб тот сдерживающий барьер прекратил действие тогда в катакомбах, а насколько Ханна помнила, она простояла в барьере минут десять. С учётом многоярусности катакомб и скорости передвижения взрослого мужчины она и сделала выводы о дальности, а выходит…
 
— Ты снял барьер, едва отошёл от меня! — люди их не слышали, но видели, и Ханне ничего не оставалось как стоять прямо и просто едва ли не рычать от возмущения, но не делать лишних движений. А хотелось сделать, одно конкретное.
— Ты хотела бы стоять столбом все полчаса?
— Ты настолько самонадеян или ни во что меня не ставишь?
— Я проявил заботу, так-то.
— Пренебрежение!
От её выкрика дымка подернулась, словно звукопоглощающий барьер не справлялся. Краем глаза Ханна заметила, что он тут же стал гуще, настолько, что внешний мир за краснотой уже было не разглядеть. Этим Ханна и воспользовалась, резко шагнув вперёд с самым воинственным видом, хотя из-за разницы в росте Клаус всё равно смотрел на неё сверху вниз. И хотя лицо он делал серьёзное, глаза у него смеялись. Он, как и она, прекрасно понимал, что Ханна ничего не сделала бы тогда, да и сейчас тоже не сделает. Да, её учили драться, но что толку, Клаус перехватит её руку ещё на полпути. Насолить магическим образом быстро не получится. Вот и оставалось фонтанировать бессильной яростью, вцепившись в воротник рубашки Клауса, благо она оказалась удачно расстёгнута на верхние пуговицы.
— Я так долго не смогу, — спокойно сообщил Клаус.
Ханна в удивлении подняла брови и тут же почувствовала на талии его руки.
— Барьер. Долго не продержу в такой концентрации.
— Значит развеивай, — легко предложила Ханна. — Незачем перегружаться. Тебе ещё графа охранять. А мне в храм идти поутру, надо отдохнуть.
— Черта с два. Ты. Пойдешь. Туда. Одна. И это не обсуждается.
С каждым словом Клаус всё сильнее сжимал руки, пока Ханна не дернулась от боли.
— Так и скажи, что сам хочешь исследовать храм!
— И это тоже. И чтоб ты не пострадала тоже хочу.
— Что, забота в качестве компенсации? За мою Чашу? — съязвила девушка.
— Она никогда не была твоей.
— Стала бы, если б не ты!
— И ты мне теперь всегда будешь это припоминать, да? — скривился Клаус.
— Да!
— Может тогда сочтемся? Есть что-то столь же ценное, как эта Чаша, будь она неладна?
— Ничего нет ценнее Чаши слёз. Для меня! Хотя… Есть кое-что, что мне нужно для исследований, но академия не может предоставить, сама я достать тоже не могу.
Клаус ждал, делая вид, что ему крайне важно узнать, о чём таком она говорит, а Ханна уже предвкушала реакцию на свои слова.
— Адуляр. Мне нужно всего лишь грамм сто адуляра.
— Всего лишь?! Всего лишь сто грамм адуляра?! — Клаус даже отступил на шаг. — Его не реально найти в свободной продаже, не то, что купить. Ты хоть знаешь его рыночную стоимость?
— Ты спросил, что для меня равнозначно Чаше, я сказала — адуляр.
— Камень богов, всего-то! Редчайший минерал в мире! Плевать, я готов слушать про твою прекрасную и архиценную Чашу и дальше.
— Значит, я так и не увижу адуляра в своих руках? — картинно огорчилась Ханна.
— Всё возможно в этой жизни, — тоном, каким обычно успокаивают детей, произнес Клаус, нарочито медленно поцеловав её в лоб, — нужно надеяться и верить.
В тот же момент красная дымка рассеялась, и Клаус снова принял серьёзный вид:
— Я вижу лишь один выход, как нам без сложностей спокойно пойти в Анахор вдвоём. Если закрепить защитные барьеры на чём-то конкретном в лагере, моё присутствие тут будет не обязательно. Для перестраховки можно закрепить и на графа, и на графиню. Ты ведь сможешь?
— А ты за ночь успеешь восстановиться? — Ханна прекрасно поняла идею Клауса: он создаёт защитный барьер, она переносит заклинание в какую-то вещь, создавая охранный артефакт. Технически это сделать не сложно, но, если она сама не сильно устанет, из Клауса они буквально выкачают всю магию, а значит и силы.