Песня смерти и крови (СИ)

И никогда ещё ему не было так стрёмно. Потому что Хизер здесь и сейчас была незнакомкой; создала вокруг себя защиту, через которую было трудно пробиться, не выдав того, что он её узнал. И Коннор чувствовал себя беспомощным.
Беспомощным идиотом, который понятия не имел, как вести себя с ней.
Всё решил Стив, который просто сунул ему в руки два стакана пива.
— Иди и угости любую девчонку, которая тебе приглянулась, — ухмыльнулся он. — Когда, если не сейчас?
Этот вопрос Коннор задавал себе весь гребаный вечер, пока наблюдал за Хизер. Когда, если не сейчас?
— Оу, — стоило ему приблизиться к Хизер и её подруге, та поиграла бровями, — кажется, это к тебе.
Хизер обернулась слишком резко и едва не столкнулась с Коннором носом; он с трудом удержал в руках оба бокала с пивом.
— Подумал, что могу тебя угостить, — он протянул ей тот стакан, что был поменьше. — Оно неплохое, я попробовал.
— Спасибо, — Хизер отпила немного, и Коннор залип на то, как двигалось её горло, пока она глотала. — Ты ведь Коннор, правильно?
Кивнув, он тоже сделал символический глоток пива, хотя за этот вечер, собственно, больше пары глотков из каждого своего стакана и не пил. Она могла притворяться сколько угодно, но её выдавали даже серьги — её любимые крохотные «гвоздики». Её выдавал жест, которым она убирала прядь за ухо. Её выдавал голос, нежный и мягкий. Её выдавало каждое движение губ.
— Пожалуй, сегодня я — оборотень, — Коннор широко улыбнулся. — Так что на самом деле я могу быть кем угодно… Красная Шапочка.
Он понимал, что ляпнул какую-то хрень, но неожиданно хрень сработала.
— Тогда где же твои большие уши? — Хизер чуть расслабилась, видимо, решив, что осталась неузнанной. — Или ты забыл их пристегнуть?
Она флиртовала, и сердце Коннора забилось часто-часто, как только он этот факт осознал. Она, черт возьми, флиртовала с ним, и это было охуительное в своей новизне ощущение, сладостное и жаркое. Он позволил этому чувству омыть его с ног до головы, прежде, чем всё же ответил на её вопрос.
Наклонившись к уху Хизер, Коннор произнес:
— Я сегодня в обличье человека. Единственный день в году.
Этот флирт, наверное, был глупым, но им обоим, кажется, нравилось перекидываться дурацкими шутками и запивать их пивом, и вскоре они переместились на подоконник, с которого давно уже в попытке сбежать от Криса слезла Мия, и продолжили болтать так, будто не знали друг друга до этого дня, и, когда Коннор коснулся ладони Хизер своей, она не отняла руку. Может, она просто была уже немного пьяна, только вот ему нравилось думать, что она просто этого хотела.
Отпустила себя. Хотя бы на одну ночь. И он боялся спугнуть это мгновение, осторожно сплетаясь с ней пальцами, поглаживая её ладонь и вырисовывая на нежной коже узоры большим пальцем.
«Только не убирай руку, только не убирай руку, ну пожалуйста…»
Глаза Хизер были похожи на звезды, мерцающие в разрезах простой черной маски.
А Коннор был чертовски очарован, хотя не думал, что мог втрескаться ещё сильнее.
— Не хочешь потанцевать? — он протянул ей руку ровно в момент, когда хозяин бара вдарил по медлякам пятнадцатилетней давности.
— Где? — удивилась Хизер, оглядывая плотно укомплектованный бар.
— Прямо здесь, — Коннор ногой отодвинул стул чуть в сторону. — Места мало, но…
Хизер спрыгнула с подоконника. Поджала на мгновение губы, размышляя над приглашением, и он испугался: неужели он перешел черту?
И кивнула.
У Коннора в горле слегка пересохло. Вообще-то, он не ожидал, что Хизер согласится, но отступать было поздно. Мягко притянув её к себе за талию, ткнулся носом в её волосы, вдыхая свежий, какой-то травянистый запах духов и кожи, дурея от прикосновения её ладоней, замерших у него на груди. Если Хэллоуин и был необычным праздником, то сегодня он превзошел все ожидания.
Это была магия, не иначе.
Танцором он был хреновым, он всегда это знал. Но даже если он обступал Хизер все ноги, она деликатно об этом умалчивала, лишь прижималась к нему всем телом, и Коннор чувствовал, как участилось её дыхание. От её близости у него кишки в узел сворачивались, а в голове путались мысли. Он боялся, что если взглянет ей в лицо, то плюнет на всё и поцелует прямо здесь, поцелует уже не так нежно, как целовал в кабинете.
 
Наверное, со стороны они смотрелись, как парочка глупых школьников, оказавшихся впервые на шумной вечеринке у одноклассников. Парочка слишком стеснительных школьников, опасавшихся признаться друг другу словами через рот.
Да и похрен.
Коннор просто хотел запечатлеть в памяти эти несколько минут, пока Хизер находилась в его объятиях и обнимала в ответ. Кто знает, повторится ли это ещё хоть когда-нибудь? И будет ли он ещё хоть раз чувствовать себя так, будто мир вокруг растворился к чертям?
Сделав неудачный шаг назад, Коннор наткнулся на стул и, в попытках удержаться самому и удержать Хизер, слишком сильно прижал её к себе, ткнулся губами куда-то между ухом и шеей. Она ахнула, цепляясь за его плечи, неловко вжалась в него бедрами. Всего на мгновение, но ему хватило.
Коннора накрыло возбуждением. Член болезненно уперся в ткань джинсов. Хизер удивленно выдохнула ему в плечо, и тут, к счастью, — или к несчастью? — песня закончилась.
Они отпрянули друг от друга.
— Думаю, мне нужно подышать свежим воздухом, — тихо произнесла Хизер. — Я… я скоро.
Чувствуя себя идиотом, Коннор смотрел, как она протискивается между посетителями в сторону крытой курилки, находящейся во внутреннем дворике бара. Ему тоже не помешало бы подышать, да. Прямо сейчас он задыхался, чувствуя себя малолетним девственником, впервые обнимавшим девушку, которая ему нравилась.
Крайне тупое ощущение, когда тебе восемнадцать, и твоя бывшая регулярно лазила к тебе в штаны с пятнадцати лет. Но с Джеммой тогда всё было иначе.
Проще.
Однозначнее.
Захотелось умыть лицо холодной водой. Щеки и уши огнем горели.
Коннор думал: когда, если не сейчас? Есть только один день, когда можно вывернуть наизнанку звериную шкуру и притвориться кем-то, кем не являешься. И есть только один шанс, что оборотень сможет поцеловать свою Красную Шапочку и не получить по яйцам.
Ну или получить, но оно того будет стоить. Даже если Хизер больше никогда не захочет с ним разговаривать — он хотя бы будет знать, почему. И будет знать, что не нужен ей. Только вот почему-то Коннору казалось, что она не оттолкнет его. Или ему очень хотелось так думать.
Пан или пропал.
— Не ходи за ней, — Мия, как раз выходящая из курилки, прихватила его за запястье. Вздрогнула, отдернула руку. — Просто… не нужно.
Коннор дернул плечом. Эта девчонка была странной, очень странной, однако её слова его сейчас мало беспокоили — найти Хизер было важнее. Алый плащ, как пятно крови, выделялся везде, куда бы она ни пошла, но сейчас Коннор его не видел. Чуть нахмурился, вглядываясь в небольшой крытый дворик с несколькими деревянными столами, стульями и парой колонн в противоположной от выхода из курилки стороне.
Дым неприятно щекотал нос. Коннор не курил обычные сигареты, лишь иногда на пару с Крисом баловался травкой, и табак был ему противен. Прикрыв нос рукавом рубашки, он сделал несколько шагов к колоннам и остановился. Что он собирается делать вообще? Не подумает ли Хизер, что он клеится ко всем девчонкам в своем окружении, ведь она явно полагает, что он не узнал её?
Как бы то ни было, этот шанс для него — единственный. Завтра они возвратятся в Баддингтаун, снова станут учительницей и её учеником, и, кто знает, вдруг близость, возникшая между ними за эти выходные, снова исчезнет?
Правила. Всё эти гребаные правила и условности. Разрушающие жизни и отношения.
Коннор тряхнул головой. Он был влюблен по уши и не собирался мариновать это чувство в себе.
А, к черту.
И наугад нырнул за одну из широких колонн.
Не прогадал.
Хизер стояла, прислонившись к ней спиной и сомкнув веки. Капюшон слетел с головы, и волосы мягкими волнами рассыпались по плечам. Не удержавшись, Коннор шагнул ближе, полностью прячась за колонной, и ткнулся носом куда-то Хизер за ухом.