Не грози Дубровскому! Том 13 (СИ)

— Посмотрите на этого старика. Возможно, он глуп и выжил из ума, но! Где была эта рыбья морда, когда Валерьян Геннадьевич совершал ошибку всей своей жизни? Почему это чешуйчатое недоразумение не остановило его? Он ведь бог покровитель, не так ли? — Мой вибрирующий многоликий голос пронёсся по своду зала.
— Протестую! Я давно отрёкся от рода Ершовых! — заорала рыбёха, размахивая руками.
— Отклонено! Во времена, о которых говорит Дубровский, вы были покровителем рода. Ещё раз перебьёте подсудимого, и я удалю вас из зала суда, — пригрозил громовой голос. — Дубровский, продолжайте.
— Так вот. Я хочу обратить ваше внимание на то, что этот карась не только плюнул на свои прямые обязанности, но и тут же отрёкся от рода. От рода, который служил ему верой и правдой на протяжении долгих веков. Всё это характеризует этого ничтожного малька — как труса и предателя. — Я с ненавистью посмотрел на рыбину, едва сдерживаясь, чтобы не уничтожить его прямо сейчас.
— Не понимаю, к чему вы клоните?
— Я никуда не клоню. Я говорю прямо. Этот кусок рыбьей требухи бросил свой род, из-за чего Валерьян Геннадьевич наделал глупостей и попал в плен на долгие пятьдесят лет. Прошу отметить то, что он не сломался и не открыл портал в наш мир под пытками. Портал открыл я! — Громогласно рявкнув это, я окинул взглядом трибуны, но никто из божков не посмел пикнуть. — Если бы я этого не сделал, то портал открылся бы сам по себе, и тогда бы вторжение произошло в центре Российской Империи. Это привело бы к миллионам жертв. Но благодаря мне, а также императорам Кречету и Муцухито, мы смогли справиться с угрозой малой кровью. Да, погибли десятки тысяч лучших сынов империи, но такова плата за мир. Вам ли не знать?
Снова повисла тишина. Боги молчали, судья раздумывал над услышанным. Слева полыхнуло зелёное пламя и появился Грувдарг. Он принял форму массивного дуба и положил руку мне на плечо.
— Ваша честь! Всё, что сказал Дубровский — истина! Я, сын великого Урфина, подтверждаю, что так и было.
— Молодой Грувдарг. Приветствую вас, — дружелюбно сказал рокочущий голос. — Свидетельствуя в пользу Дубровского, вы должны понимать, что разделите груз ответственности с этим человеком. Вы готовы к этому?
— С этим человеком я из жалкой щепки превратился в настоящего бога. Я готов умереть за него, — гордо сказал Гру, задрав подбородок вверх.
— Что ты делаешь, козлина? — прошипел я, ткнув бога покровителя локтем в бок. — Я же сейчас слезу пущу от умиления.
— Говорю правду, как и положено на суде, — расплылся в улыбке Гру и обнял меня за плечи.
— Сволочь. Придётся ради тебя построить сотни кондитерских по всей империи, — шмыгнул я носом.
— Поймал на слове, — довольно заявил Гру.
— Тишина в зале! — рявкнул громогласный голос. — Есть ли боги, желающие выступить с обвинением или защитой в сторону Дубровского?
— Да, ваша честь! — рявкнули десятки голосов со всех сторон.
Передо мной возникли десятки вспышек, заставивших разинуть рот от удивления.
— Какого чёрта…? — прошептал я.
  
Глава 14
 
Передо мной появились десятки богов, которых я никогда не встречал ранее. Но всё же, многих из них я знал. Огромный человекоподобный бык определённо был богом покровителем рода Быковых. Лев с массивными мечами за спиной и горящими глазами, покровительствовал Львовым, а ещё там был двухметровый клубень картошки. Увидев его, я едва не расхохотался.
Божеств была целая толпа. Великий дракон, скорее всего, покровительствовал какому-то из Японских родов. Тут была и птичка Кречета, и огромный краб, берёзка Тара, принадлежавшая дочери моего профессора артефакторики. Рядом с ней сидела жаба, раздувая щёки. Кому принадлежала она, я понятия не имел, неужели это покровитель Квазара? Хотя, стоп! У моего одногруппника, Устина, фамилия Жабин!
Вся эта божественная живность замерла, глядя на кречета. Гордая птица парила над землёй и решила высказаться за всех.
— Я кречет, покровитель имперского рода! Вы знаете меня. Моё слово нерушимо, а суждения безошибочны! Я понимаю, что многие из вас испытывают неприязнь к этому человеку. Дубровский — взбалмошный молодой человек, порой бывает несдержан, но он один из столпов нашего мира. Один из тех, кто всегда выступает на стороне людей.
  
— Вот именно! Он выступает на стороне людей. И скольких богов он уже убил? Троих! И только что он обещал убить и меня! — заголосил карась.
— Захлопни свою пасть, — прорычал я, и карась тут же спрятался за спиной могучего кречета, который в размахе крыльев был не менее четырёх метров.
— Вот видите. Я же говорю, что он бывает несдержан, — весело подметил кречет. — Все вы питаетесь кубами веры, которые даруют нам люди. А значит, в ваших же интересах, чтобы человечество продолжало жить. Дубровский — гарант того, что пока он жив — и человечество будет существовать. Потому что между жизнью и смертью… — Кречет замолчал и посмотрел на меня.
— Всегда выбирай жизнь, — закончил я фразу и почувствовал, как боль резанула по сердцу от осознания того, сколько жизней я погубил, открыв ту чёртову дверь.
Впрочем, это было неминуемо. Не помоги я Ершову, мне всё равно пришлось бы привести войска к его поместью и сразиться уже на чужой земле, совершенно на других условиях. И кто знает, удалось бы нам победить? Возможно, что нет. Ведь демоны используют людские души для создания новых воинов, а близлежащие города даровали бы им бесконечное множество душ.
Душ, которые принадлежат тебе! Владыке мёртвых!
Пропел хор мёртвых в моей голове, вместе с этим сердце проклятого забилось в груди, готовое сломать рёбра, удерживающие его, в любую секунду.
Прими свою суть! Стань тем , кем должен! Даруй погибель богам, спаси мир от страданий!
Да закройте вы свои пасти! Только я решаю, что делать! Я скрежетнул зубами и ощутил в груди рвущуюся наружу ярость. Это было нечто новое, необузданное, хаотичное. Нечто с привкусом демонизма. В глубинах моей души зарождалась жажда разрушений. И она отлично гармонировала с хором душ. Проклятье!
Пока десятки богов выступали в мою защиту, внутри меня клокотала ярость. Я старался загнать хор душ как можно дальше, подавив его своей волей, но ничего не выходило. Из-за накатившей злобы я всё хуже контролировал себя, чувствуя, как теряю контроль. Но настала очередь выступать последнему из богов. Вперёд выкатилась двухметровая картошка и заговорила:
— Я великий Потато, покровитель рода Картаполовых.
Дальше я его уже не слушах. Я захохотал во всё горло. До слёз. Я ржал так, что думал, вот-вот задохнусь. Потато, блин! А-ха-ха! А фамилия Картаполов, видать, состоит из двух слов «картофельное» и «поле». А-ха-ха! Ну и умора! Нет, ну вы гляньте на него, стоит, зыркает на меня своими глазками, хотя сейчас все на меня смотрят, как на идиота. Дубровский, нужно взять себя в руки! Ну же!
Я с трудом успокоился и поднялся с земли.
— Уважаемый Потато, прошу меня простить. Просто вспомнил смешной анекдот. Продолжайте, — кое-как сдерживая хохот, сказал я и отвернулся, чтобы не смотреть на картофелину, а то снова рассмеюсь.
— А я, собственно, уже закончил, — улыбнулся клубень.
По залу прокатился громогласный голос судьи.
— Ваши слова приняты во внимание! И да, вы правы. Дубровский очень несдержан. Оскорблять богов…
— Одного конкретного бога, который попытался убить моего человека, — поправил я судью.
— Вы правы. Одного бога… Впрочем, не будем на этом концентрировать наше внимание. — Есть ещё боги, желающие выступить с обвинением в сторону Дубровского?
В центре зала появился божок в облике мартышки.
— У-у-у меня есть замечание. У-у-у! — по-обезьяньи проукал божок, заставив меня снова давиться от смеха.
— Говори, Укун.
— У-у-у, Дубровский разрушил десятки деревень в Японии. У-у-у. Но оплатил их восстановление и вообще спас народ Японии. У-у-у. Так что претензий у меня нет. У-у-у. Просто констатирую факт.