Варнак. Книга вторая (СИ)

Холодная вода её быстро взбодрила, и та, помывшись в бочке, переоделась в одежду, также предоставленную вдовой. В деревне раздались гонг и крик:
— Отбой!
Означавший отмену тревоги, поэтому мы сразу направились в таверну.
— Кухня ещё закрыта, — сказал убиравшийся внутри парень.
— Пива нам и на закуску чего, — ответил я, проходя и присаживаясь за стол.
— Я говорю, кухня закрыта, откроемся через пару часов, сегодня помощника повара не будет, да и одного стряпчего сожрали, — ответил парень, не обращая на нас внимание.
— Так, если сейчас не поставишь мне пиво, я лично выкину тебя за ворота. Мы всю ночь не спали, защищая вас, а мне даже отказываются продать пиво, — сдерживаясь, громко крикнул я.
— Что тут происходит? — вошёл в помещение хозяин заведения.
— Вот, пришли ни свет, ни заря, требуют пиво, — возмутился парень, жалуясь на нас.
— Так это же варнаки, ты же знаешь, что они вчера деревню спасли, а может, и сегодня.
— Принеси пиво, не обижай таких гостей, — сказал Петрович, подходя к нам и присаживаясь.
— Чего так рано? — спросил он у нас.
— Решили нажраться с утра пораньше, — ответил я.
— Ага, в зюзю, в стельку, в сосиску! — перечислила Вика, загибая пальцы.
— Не всё понял, но суть уловил. Может, чего покрепче, чем пива? — спросил хозяин таверны.
— А чего есть? — заинтересованно спросил я.
— Настойка есть, на горошинах настояна и на свежей крови зверей из Дикой зоны. Даже магов пробирает, правда, дорогая, но вам со скидкой сделаю бутылочку, — сказал Петрович, хитро улыбаясь.
— Это сколько же стоит бутылочка? — спросил я.
— Десять горошин за пол-литра божественного нектара.
— Неси и пиво тоже. Ерша будем делать, — ответил я.
— Ерша? Это что за зверь? — удивился Петрович.
— Вот принесут, вместе и опробуем, — ответил я, решив, что хуже, чем ночью уже не будет, а похмелье — это меньшее, что меня должно беспокоить.
Через минуту нам поставили два кувшина пенного напитка естественного брожения, а хозяин принёс две бутылки тёмного стекла с восклицательным знаком вместо этикетки.
Хозяин заведения сходил ещё за одним кувшином и чашкой для себя.
— Ну, показывай своего «ерша», — проговорил он, присаживаясь.
— Нужны маленькие стопки, три штуки, — ответил я и сам, подойдя к бару, взял нужные, благо, наш стол стоял неподалёку.
Дальше я разлил пиво по кружкам и тёмно-красную жидкость из бутылки по стопкам. Запах от последнего стоял необычный с оттенками мёда, хотя, вероятно, он там присутствовал.
— Ну а теперь, повторяйте за мной, кто не сможет, отправляется домой, как не прошедший отбор, — сказал я и осторожно опустил стопку в пиво, а затем принялся пить пиво, не останавливаясь, пока не опустошил его, вместе со стопкой, после чего поймал последнюю зубами и поставил её на стол, рядом с пивной кружкой.
— Сильно, ну-с, попробуем, — сказал Петрович и повторил за мной, правда, у него на это ушло немного больше времени, но даже последний жест со стопкой он повторил за мной.
— Вы — сумасшедшие! А-а, иди оно всё в бездну, — сказала Вика и повторила за мной.
Я же сидел, наблюдая за ними, и по телу расползалась приятная нега. Настроение резко пошло в гору, все проблемы стали казаться мелкими и несущественными, а компания одной из лучших.
— Ну, что, теперь ещё по стопочке, чтоб не заржавело ничего, — сказал я, разливая следующую порцию и выпивая залпом, занюхав рукавом.
— Чтоб не заржавело, — ухмыльнулся Петрович и залпом выпил настойку, очень крепкую по ощущениям и с трудом сдержался, но занюхал рукавом, как и я.
— Ха-а, пусть не заржавеет у вас! — веселясь, сказала Вика и залпом выпила стопку, после чего у неё глаза расширились, и она схватила кружку пива, выпила половину, запив обжигающий напиток.
— А твоя знает толк в выпивке, — ухмыльнулся хозяин таверны и, взяв свою кружку, сделал три больших глотка.
— А то, наш человек, видел бы ты, как она белок гоняет, а от волков бегает, одно загляденье, особенно когда через поваленные деревья перепрыгивает. Знаешь, как у неё спереди всё подпрыгивает? Одно загляденье! — заплетающимся голосом ответил я.
  
— Это когда я от волков убегала? — возмутилась Вика, у которой уже расширились зрачки от выпитого, ведь пили мы на голодный желудок, да ещё и после бессонной ночи.
— Это когда мы встретились, забыла уже?
— Я их тогда к тебе заманивала, и вообще нечего было пялиться на меня. Не мог раньше вмешаться? Бедная, беззащитная девушка бегала по лесу, а этот прохиндей, пялился на мои… На мои…
— Большие глаза! — подсказал я.
— Большие глаза? — не сразу поняла, о чём я говорю, а Петрович заржал, оценив шутку.
— Ага, третьего размера, — смеясь, добавил я.
— Ах, ты, пошляк, да я тебя за это…
— Накажешь меня, два, нет. Три раза, — смеясь, ответил я.
— Накажешь? — не понимая, спросила напарница, наморщив лоб.
— Ага, ночью, когда никто не видит, — заржав, добавил Петрович, хватаясь за живот.
Ну и примерно на этом моменте, когда нам принесли ещё пива и настойки, у меня случился провал в памяти.
Очнулся, в полной темноте, вокруг холодно до невозможности, а тело просто окоченело, так что меня била мелкая дрожь. Попробовав пошевелиться, получил удар по голове, а затем много мелких молоточков застучали по темечку, перед глазами появились звёздочки, а меня затошнило. Однако это был не удар, а так сказались мои движения, отдавшиеся в голове.
— О-ох, где же я? — тихо произнёс я, очень медленно пытаясь сесть.
На мои движения откуда-то сверху послышался шум, и ударил луч яркого света, отозвавшийся болью в глазах и в голове.
— Что же вы творите, черти? — выругался я.
— Очнулся? Ну, вылазь тогда, — послышался знакомый голос.
— Прохор? — удивился я, — А ты откуда тут? Да, и где это тут? — спросил я, ничего не понимая.
— В холодной тебя положили, чтобы не помер, а то буянить начал, еле утихомирили тебя. Ох и навёл ты шума, но быстро ещё отошёл, раньше остальных, — сказал Прохор.
Я, медленно ступая, пошёл на свет и упёрся в лестницу, на которую и забрался, щурясь от яркого света.
Очутился в пустой комнате, где, кроме Прохора, стола и двух стульев, ничего не было, даже окна.
— Садись за стол, там тебе лечиться оставил Петрович.
— Так он же не очнулся ещё, ты же сам сказал, — удивился я, борясь со стуком молоточков в голове и мерзким привкусом во рту.
— А он заранее озаботился, это ведь надо додуматься, столько его настойки выпить, да ещё и без закуски. Я уж думал, что придётся на тебя зелье малого исцеления потратить, но хорошо, что всё обошлось.
Усевшись за стол, я взглянул на литровую кружку, стоявшую передо мной, где под пеной скрывался божественный напиток. Я сразу прильнул к кружке, выпив ту одним залпом, не отрываясь.
— У-у-х, хорошо-то как, — сказал я, ставя кружку на стол.
— Ну, что, полегчало?
— Есть немного, дай ещё посидеть и лучше расскажи, чем всё закончилось? — спросил я.
— А ты не помнишь ничего?
— Как сели пить, помню, как добавки принесли, помню, а дальше ничего не помню, — ответил я, ощущая, как холодная прохлада распространяется по телу.
— И как инициализацию прошёл, не помнишь? — спросил Прохор.
— Ино… что? — переспросил я.
— Магия в тебе проснулась, ядро активировалось, которого у тебя до этого не было. Пока непонятно, как такое возможно, но в итоге, поздравляю, ты — маг. Когда ты вспыхнул, сидя за столом, да ещё пролил на себя часть настойки, все, кто был рядом, бросились тебя тушить. А ты стоял и смеялся, после чего запустил в крышу мощный огненный шар, проделав в нём дырку, и вырубился от истощения. Не знаю, сам додумался, или кто подсказал, но сделал ты всё правильно. Тебя сразу отнесли сюда, в ледник и положили на лёд, а я рядом ждал, когда ты очнёшься.
— И долго я пролежал? Сколько сейчас времени? — спросил я.
— Четырнадцать часов, всё самое интересное пропустил.