Ботаник vs. Плохиш (СИ)

А так хотелось бы завести настоящего друга. А от тусовок и походов по злачным местам всей честной компанией уже просто тошнит…
— Эй! — Чернышев помахал ладонью у меня перед лицом. На секунду зависла, представив, каково это — дружить с адекватным парнем. — У тебя инсульт, что ль? Не пугай меня.
— А? Что? — очнулась и тут же шлепнула по раздражающе маячащей перед лицом руке. — Я в уме считаю!
— Этот определенный интеграл? — тыкнул он в номер, на котором я зависла. И присвистнул — Разложить в голове формулу Ньютона-Лейбница? Ты Ломоносов, что ли?
— А-р-р! — схватила свои вещи и пересела на другой ряд. — Бесишь! Не лезь ко мне! Решай свой вариант.
— Это же был невинный вопрос…
Может и невинный, но бесит, что ты пытаешься расколоть меня, словно фальшивое пасхальное яйцо. Думаешь, не знаю, для чего все эти вопросы и подколы?
Могла бы я так и сказать. Но лишь невнятно пробурчала «Отвали!»
— Ладно, — он пожал плечами, отвернулся от меня, захлопнул тетрадку и книжку с заданиями. — Пойду найду Регину Егоровну…
Он встал.
— Зачем?
Я подскочила — и охнула, больно ударив коленку. Все, с завтрашнего дня перехожу на пустырник и отменяю походы в клуб и другие мероприятия по Пятницам. И вообще по другим остальным дням. Моя нервная система дает какие-то странные сбои…
— Я все сделал.
Рот раскрылся в удивлении, но сложив «2» и «2», я лишь ухмыльнулась.
— Думаешь, наобум натыкал — и набрал 80 баллов?
Чернышев пожал плечами.
— Схожу за Региной Егоровной, и тогда узнаем.
Только он вышел за дверь, я принялась лихорадочно решать разбегающиеся перед глазами уравнения и задачи.
Когда бабушка пришла я уже заканчивала вторую часть. Она не очень-то удивилась, что Влад закончил свой вариант раньше меня.
Неужели, она тоже считает, что он, непризнанный гений, щёлкает задания как орешки?
Ага, щас как наберет 25 баллов…
Оторвалась от финансовой задачи, оставленной мною напоследок. И вслушалась, краем глаза наблюдая за ними — бабушка закончила проверять его работу и отложила ручку. Сейчас вынесет вердикт…
— Ладно, Владислав. Можете идти. И в следующий раз не поддавайтесь на провокации…
Он галантно поклонился бабушке, чем вызвал ее улыбку. А потом обернулся на меня, подмигнул и улыбочку нацепил, явно издеваясь. Ретировался Чернышев раньше, чем я успела переварить услышанное и возмутиться.
Чего? Какие провокации? Это Я залезла на то злополучное дерево! Значит это Я лажанулась и повелась на «А тебе слабо?». Чем это Я спровоцировала Влада? Что он бабушке наплел, за то время, что они шли от учительской до «математики 2»?
— Закончила, Саша? — голос бабушки значительно смягчился. Регина Егоровна, строгая учительница математики, отошла за кулисы. Это было ожидаемо, мы ведь остались одни.
Решила рискнуть и спросить.
— Он, правда, набрал 80 баллов?
Бабушка вздохнула, положила локти на стол и сплела пальцы рук.
— Тебя что-то беспокоит? В последнее время ты какая-то суетная… Неужели из-за…
— Нет-нет. Что ты. Все супер. Я спросила из любопытства, просто он слишком быстро все решил…
Вернулась к задаче про кредит мужчины по имени Роберт. И зачем ему почти 7 миллионов под такие конские проценты? Переплата будет будь здоров… Даже без решения понятно.
Рассчитала коэффициент, показывающий, во сколько вырастет сумма после начисления процентов. Составила уравнение с геометрической прогрессией, применила формулу. Перепроверила решение и записала ответ.
— Я все!
Наверное, бабушка пошутила насчет 80–85 баллов. Она так легко Влада отпустила… Или мне тоже ей поклон отвесить? Могу как холоп побиться челом об эту бренную землю…
— Давай сюда.
Принесла свою книжечку и черновую тетрадку и осталась стоять рядом, перенося вес с носка на пятку. В своей победе я была уверенна процентов на 95 %. Но по мере того, как красных подчеркиваний становилось все больше и больше, моя уверенность уменьшалась в той самой несчастной геометрической прогрессии. В которой я тоже умудрилась сделать ошибку.
Вот что происходит, когда думаешь не о том, о чем нужно. Решая жизненные задачки легко запороть математические, если эти два дела совмещать.
 
— Могло быть и лучше. Намного.
Бабушка подняла на меня глаза. Она хмурилась, но не сердито, скорее обеспокоенно.
— Сколько? — сердце рухнуло в желудок, в груди запекло.
— 48.
— Не может быть!
Забрала у бабушки тетрадь, книгу и лист с ключами ответов. Сначала подумала, что она так шутит. Но все было очевидно. Я сама накосячила. Где-то перепутала минус с плюсом. Где-то ответы задания поменяла местами… Полный зашквар…
  
19
 
— Баб я…
— Не оправдывайся. Я все понимаю, с таким симпатичным мальчиком рядом, у любой голова кругом пойдет. Но ты должна помнить, что школьные годы определяют…
— Симпатичным? Мальчиком? — перебила, таращась на бабушку во все глаза. — Баб! Да ты чего?!
Лицо бабули резко изменилось, черты прорисовались резче. Регина Егоровна вздохнула. Разочарованно.
— В любом случае, ты должна помнить, что гормоны гормонами, а средний балл должен быть на одном уровне. Возьми пример с Влада. Ты явно ему симпатична, но…
— Как будто он написал лучше! — бабушкины рассуждения по поводу симпатий Чернышева пропустила мимо ушей. Не до этого сейчас. — Ты несправедлива и…
— Вот. Глянь сама, — она придвинула ко мне листки, на которых он писал.
Всего одна помарка. И итог — 79 баллов! Да не может быть! Ему наверняка достался вариант с пометками. Кто-то до него в этой книжке калякал, а вдавленный след от карандаша легко идентифицировать.
— Ну и ладно!
Взяла со стола обе книжки с экзаменационными вариантами, вернулась к своему столу и сунула их в пакет с пластмассовыми ручками. Туда же отправились и остальные мои вещи, в хаотичном беспорядке лежащие на парте.
— Здесь просто атмосфера не та. Дома даже стены помогают. Завтра с утра принесу тебе целых три решенных варианта. По 70… Нет, 80 баллов, минимум! Влада тут уже нет и можешь не строить из себя Гитлера, отдай телефон и…
Взгляд бабушки, направленный на меня, заставил в страхе подавиться словами.
Всегда было интересно, будет ли бабушка вызывать родителей в школу — что автоматически равняется моей маме, ее дочке, так как папы вечно нет дома — или сгладит конфликт, потому что это будет очень странно.
Сейчас возникло чувство, что я нахожусь в шаге от того, чтобы выяснить ответ на этот вопрос.
— Считаете меня слишком строгой, Александра Сергеевна? — она встала и подошла ближе. Сердце екнуло, ладони вспотели. — Или считаете себе неприкосновенной? Тогда… — она потерла подбородок, будто в затяжных размышлениях о моей судьбе, хотя было очевидно, что она уже точно все решила. — Я поговорю с Аллой Викторовной чтобы она дала Вам какое-нибудь ответственное задание. Чтобы Вы прочувствовали, что значит быть взрослой и ответственной, и что немаловажно — следить за своими словами и действиями.
На стол лег мой телефон.
— Можете быть свободны.
Она расстроилась. Я ясно это увидела. В глубине ее голубых глаз. Ну, конечно, родная внучка Гитлером назвала. Неважно, что на эмоциях. Все равно несправедливо. Бабушка никогда и никого не наказывает из вредности или из-за плохого настроения. И строга она, если подумать, в меру. Класс с профильной математикой, должен быть на уровне по этому предмету. А не набирать за экзамен позорные 40 с копейками баллов…
Поэтому я даже возражать не стала.
— А тесты? — тихо спросила. Язык зудел, а в голове фейерверком взрывались тысячи вариантов извинений. Но я была упряма, вся в нее, и полностью признать свою неправоту не могла. К тому же, наказание — хоть пока что не понять какое — я все-таки схлопотала.
— На ваше усмотрение.
— Ясно.
Закончила сборы в неловком молчании, вышла за дверь, сказав на прощанье нейтральное «До свидания!».