Ботаник vs. Плохиш (СИ)
Хотя… Чего стоит причесать Ботаника, приодеть, снять очки и отправить вместо себя просиживать штаны за партой… Как-то нереальное и дико, словно сюжет из книги… Но только так можно объяснить успеваемость Чернышева! Не предполагать же, что он — гений и козел в одном флаконе?
Но почему тогда они не учатся в одном классе…?
Блин. Все-таки у этой семьи есть своих секреты…
Нет, хватит с меня! С этого момента никаких Чернышевых-тире-Караевых! У меня своих забот хватает!
Да, так я говорила себе. Но вот на следующий день…
— Твой брат делает за тебя контрольные, да? — задница Чернышева еще не коснулась сидения слева от меня, а вопрос уже вылетел из моего рта.
— И тебе доброго утра, — мне кажется, или он от меня отодвинулся? Жажда до знаний чужих тайн его отпугнула? Хм, раньше не замечала за собой такой нездоровой страсти копаться в чужом грязном белье.
— Не хочешь не рассказывай… А почему Вы в одной школе не учитесь?
Да что ж такое?! Язык сегодня живет свой собственной жизнью. Не хочет слушаться хозяйку! Бунт на корабле!
— Тебя чего перекосило? — отодвигаться дальше больше было некуда. — Я не виноват, что брательник — нерд. Он уже и экзамены сдал. Сидит дома, кайфует и режется в Ассасинс Крид.
— Какую часть? — у меня, наверное, даже глаза засветились интересом. Потому что Чернышев подозрительно прищурился.
— Ты, что втрескалась в него?
— Чего? — возмутилась во весь голос. Даже плевать, что на нас странно покосились только что вернувшийся с обеда Катя Пешкова и Ангелина Кашернова.
— В чем причина такого нездорового интереса к моему брату? Меня не заполучить — вот и решила найти цель полегче, благо, что личико один в один, — он расправил воротник своей кожаной куртки и пригладил волосы. — Правда, я, конечно, посимпотнее буду.
— Не сказала бы, — фыркнула я.
— Да ты…
Влад-Плохиш открыл рот, чтобы возразить. Может, даже пройтись по моей внешности. Но прозвеневший звонок заткнул его лучше, чем я.
— Садитесь, ребята. Сегодня у нас будет внеплановая лабораторная работа, — начала Алла Викторовна под охи-вздохи одноклассников.
— Надеюсь, мы не будем резать ланцетного червя, — в голосе Влада не было ни намека на отвращение, что должна была подразумевать фраза, включавшая фразы «червь» и «резать».
Кто-то из девочек пискнул.
— Нет, Влад. Ланцетовидные сосальщики в длину не больше сантиметра. Но раз ты предложил…. Может, это будет твоим дополнительным заданием? — спросила биологиня с улыбкой. Наша классная на самом деле была классная: не зацикливалась на мелочах.
— Спасибо, обойдусь.
— Ну что ж. Тогда раздай эти альбомы, — она показала на стопку, лежащую у нее на столе: — Сегодня у нас будет полевая практика. Вам нужно будет описать и зарисовать или вклеить, кому как удобно, флору нашего пришкольного земельного участка. Пока я буду здесь, составлять для вас индивидуальные олимпиадные задания к следующей неделе.
Тихое «Ура!» пронеслось по классу, что, конечно, не укрылось от цепкого слуха учительницы.
— А чтобы вы не удумали сбежать или схалтурить, за вами любезно проследит Регина Егоровна, которая ждет в холле первого этажа.
Сияющие в предвкушении незапланированного прогула лица мигом потухли.
— И не забудьте разбиться на пары. По своему желанию.
— Угадай, кого я выберу?
Чернышев мне подмигнул, а я закатила глаза.
15
— Не понимаю, что за белибердень? — спросила я, в очередной раз перелистывая страницы учебника, время от времени дуя на окоченевшие пальцы. На дворе не май месяц, уж точно. И по ощущениям даже не март, если на то пошло.
— Это орех маньчжурский, — неожиданно сумничал Влад.
Посмотрела на него во все глаза. Я, конечно, и так примерно знала, что растет в нашем пришкольном «во саду ли в огороде». Но не думала, что он знает. Чернышев сиганул через забор, как молодой олень, проигнорировав калитку. А в наше время в чрезмерно здоровом теле — чрезмерно мало ума.
Может, где этикетка висит или табличка с названием?
Обошла худосочное, съёживается от холодов, дерево.
— На листья глянь. А потом сюда, — он пролистал справочник, что я успела урвать из кабинета биологии, и подозрительно быстро открыл его на нужной странице.
— Ого. Ты что его наизусть знаешь? — удивилась настолько, что ушла от темы насущной.
Влад пожал плечами, спрятав руки в карманы куртки.
— Он мне как-то на голову упал…
Ха. И у тебе сразу открылись паранормальные способности к сверхбыстрому обучению. Такому, что балду можно месяцами пинать…
— Что смешного? — парень выдернул из моих рук учебник — растрепанный корешок поцеловал мой затылок.
Было почти не больно. Но я все равно решила возмутиться.
— Ай! Дебил что ли?!
— А это чтобы в следующий раз не смеялась. Я считай сотряс получил, — он сморщился — фальшиво-притворно — потерев макушку.
Вот же театрал…. Захотелось снова устроить долгожданный встречу «Определителя деревьев» с его черепушкой.
— Ой, да ладно. Тебе же не словарь Даля на голову упал.
— Я смотрю, у тебя есть время острить. Я полработы сделал. Дерево определил. Пиши, давай, — его палец сделал в воздухе мертвую петлю, указывая на альбом у меня подмышкой.
— Сдурел? — видимо, книжонка эта углом вниз на него упала, повредила череп и зацепила мозг. — Мне на коленке писать? Нам главное сейчас определить вид и… Взять образец… — Точно! — И я, между прочим, именно из-за этого возмущалась. Алла Викторовна это не продумала… Какой образец в начале весны? Не эти же гниющие останки собирать, — в сердцах пнула валявшиеся в грязи листья. — А орех портить, вид которого я, между прочим, тоже определила с первого взгляда, как-то жалко… Почки только-только начали проклевываться.
— Пх, — теперь видимо настала его очень вставлять свои пять копеек. — Ты совсем не слушала, видимо. А еще строишь из себя… Сказали же, что можно нарисовать или напечатать фото.
— Все я помню, — признаваться не хотелось. — Денег жалко на эту фигню просто.
Вздернула нос, откинула волосы — по крайней мере сделала попытку, с альбомом под мышкой и справочником в руке это было нереально, чуть не уронила единственный помощник в этом деле — не хотелось, как остальные, пыхтя и проклиная интернет, пользовать поиском по фото. Иногда, чем проще, тем лучше.
— Ты старый дед, что ли?
Небось своих распечатанных фоток миллиард лежит…
— Никто же не просит делать снимки формата А4 на глянцевой фотобумаге. И простой картон сойдёт… А еще лучше нарисуй, если, конечно, руки не из зад…
— Сейчас договоришься, полезешь вон на ту березу за образцами, — указала на самую макушку черно-белого дерева — одного из самых высоких на участке, не считая огромного клена, посаженного еще первым директором и занявшего почетное место вне забора, в пришкольной дворике.
— Думаешь, слабо?
— Я ничего не думаю. Мне все равно, — Влад меня не услышал. Он уже стягивал куртку. — Воу, ты чего удумал? Ладно-ладно… Давай, по-твоему. Фотки и все дела…
— Не дрейфь. Я в два счета туда залезу, — ставшая лишней куртка, естественно полетела в меня. Но я успела защититься учебником.
Сердце беспорядочно заколотилось.
Он решил вспомнить молодость нашей России? Сейчас разденется по пояс и полезет на дерево, как на столб на ярмарке. Как его какой-нибудь древний предок за связкой калачей?
Нервно обернулась: бабушка увидит — в камень взглядом превратит.
Благо Влад решил дальше не обнажаться. Лишь закатал рукава джинсовки. Но от затеи не отказался. Вот уже глаз один прищурил, голову наклонил. Сейчас пойдет щупать ветки на прочность.
— Пожалей дерево! — перегородила ему дорогу. Кашернова, делавшая фото рядом с елью, с интересом обернулась. Может, решила, что Влад собирается порубить берёзку на дровишки, сложить костер и поджарить сосисок из ближайшего мясного киоска? — Ты ж, скотина, тяжелый! Наверняка центнер весишь!