Донна Роза

– Синьор, простите, я не знаю, как вас зовут, но в своём решении уверена, – на мои слова, незнакомец нахмурился.
– Вы не помните, кто я?
– А должна? – огрызнулась я, когда болит голова и ноет всё тело, не до расшаркиваний.
– Дон Росселлини, синьорина Роза сильно ударилась головой, – рядом со мной возникла Эми, – и отчего-то не помнит никого, – голос её снова задрожал, я уже испугалась, что молодая женщина сейчас разревётся, но нет, она смогла сдержаться.
– Вот как, – пробормотал дон, и в голосе его мелькнуло сожаление.
А дальше он махнул кому-то и приказал:
– Фредерико, возьми синьорину Розу, – после его слов меня накрыла странная волна разочарования, мне хотелось, чтобы… что? Роза, не дури!
И каково же было моё удивление, когда этот самый Фредерик, оказавшийся хмурым великаном, подхватив меня на руки, подал моё вялое тело уже оседлавшему своего мощного жеребца дону Росселлини. А радость, кольнувшую куда-то в центр груди, я постаралась побыстрее заглушить.
Кавалькада во главе с доном Росселлини двигалась неспешно, явно из-за меня, ибо быструю скачку выдержать мне было не по силам. Укутанная в свой же ржаво-коричневый плащ, бережно прижатая к широкой мужской груди, где под самым ухом ровно билось его сердце, я уснула.
А проснулась от криков людей:
– Ты нашёл её! – разлепив веки, уставилась на злорадно скривившую красивое личико женщину. Та стояла на широкой лестнице перед большим из тёмно-серого камня особняком. – Дорогая моя дочка, – прытко подскочив к нам, она хотела было сдёрнуть меня вниз, но тот самый Фредерико оказался проворнее, и, перехватив меня из рук дона Росселлини, осторожно поставил на ноги.
Я качнулась, как ветка на ветру, но Эмилия перехватила меня и помогла выровняться.
– Донна Риччи, – голос моего спасителя был вежлив, но от него веяло такой стужей, что даже я поёжилась, кажется, дону не нравилась эта тётка, и я отчего-то разделяла его неприязнь. – Синьорина Роза сильно ушиблась головой. У неё рассечён затылок и налилась шишка, благо, кровь запеклась и перестала бежать. Вам бы лучше кликнуть лекаря – синьора Альберто, пока я отнесу вашу падчерицу в её комнаты.
Донна Риччи, оказавшаяся, если верить словам дона Росселлини, моей мачехой, недовольно поджала и без того тонкие губы, но кивнула соглашаясь.
А дальше меня снова подхватили на руки и понесли куда-то вперёд. Быстро, но аккуратно.
Двери в комнату распахнула расторопная Эми и дон, внеся меня внутрь, уложил на кровать.
– Отдыхайте, синьорина Роза, скорейшего вам выздоровления, – кинув на меня нечитаемый взгляд, мужчины вышел из помещения.
 
Глава 4
 
Интерлюдия
Возвращение домой вышло… странным. Видеть счастливые лица людей, занятых ежедневной рутиной, спешащих куда-то по своим очень важным делам, принимать здравицы ото всех тех, кто был рад возвращению молодого господина на родную землю. С невольной улыбкой смотреть на беззаботно смеющихся детей, так и норовящих коснуться его боевого коня и с восхищением глядящих на броню молодого дона Росселлини. Всё это было странным, но тем не менее находило отклик в его, казалось бы, зачерствевшем сердце: все эти пасторальные картины бальзамом проливались на израненную душу.
Его не было практически три года, которые он провёл на войне.
Война… бессмысленная, кровопролитная. Дарио потерял почти всех своих друзей, большая часть его кавалерии осталась на поле брани…
Душевные раны будут с ним до конца его дней, он был уверен в этом, кошмарные сны, преследующие его из ночи в ночь, никуда не денутся и останутся вечными его спутниками. В то же время телесные уже затянулись, и со временем станут всего лишь незаметными шрамами.
Тряхнув головой, Дарио отогнал назойливые, печалящие его мысли, и сосредоточился на настоящем.
– Сын, послушай меня. И прошу не судить строго, – говорил ему отец, замерев перед распахнутым окном; мужчина с седыми пышными волосами выглядел уставшим. Измотанным и безнадёжно потерянным. – Война коснулась и нас: корсары потопили все наши корабли с товаром, несколько раз… и теперь у нас ничего не осталось. Если я не отдам кредиторам всё, что у них взял вместе с процентами, то, боюсь, этот дом, все прилегающие земли вокруг и даже больше: наша городская резиденция в столице – всё это уйдёт с молотка. Они как стервятники, ничего нам не оставят.
 
– Мне платили за службу, – нахмурился Дар, с беспокойством глядя на отца. – Этого, возможно, будет достаточно для погашения основного долга?
– Нет, – старший Росселлини резко развернулся, чтобы стыдливо глянуть в глаза единственному сыну и наследнику.
Дарио напрягся, чувствуя, что всё последующее ему очень не понравится.
– Я недоговорил, сын, – старый дон подошёл к столу и налил себе вина, чтобы промочить горло. – Купец Риччи давно предлагал мне союз, он богат, весьма… Я дал согласие. Тебе придётся жениться на его старшей дочери синьорине Розе.
– Что-о? – Дар ожидал чего угодно, даже что ему лично придётся работать в поле, но уж точно не этого.
– Девушка недурна собой, образованна, станет тебе прекрасной женой и хозяйкой, – зачастил дон Росселлини, поправляя чуть дрожащей рукой волосы. – А её приданое я уже получил и пустил в дело.
– Погоди, – Дарио буквально выскочил из кресла и как тигр в клетке, заметался туда-сюда. – Ты хочешь сказать, что наша семья по уши в долгах, и ты, чтобы поправить положение, сговорился о браке с купеческой дочерью, уже взял приданое от синьора Риччи и пустил в дело. Дай-ка догадаюсь, – слова, как острые камни сыпались на старого дона и тот даже как-то сжался от чувства вины, втянув голову в плечи, – снова купил корабли, забил трюмы отменным товаром и отправил их в плавание?
Наследник рода Росселлини негодовал, да что уж там! он был в ярости. В его планы женитьба пока не входила, да ещё и не по любви. Он, безусловно, понимал, что на любовь рассчитывать сложно (аристократы чаще всего заключали браки по расчёту), но хотя бы на взаимную приязнь – вполне.
– Ты верно догадался, вся сумма уже была пущена в дело. Но я убеждён, что мои помощники распродадут всё втридорога и мы снова будем на коне! – помявшись, всё же добавил: – Прости, сын. Купец Риччи предложил самое богатое приданое за свою дочь. Он так хотел породниться с древним родом, что был согласен на всё, – дон устало сел в кресло и посмотрел на Дарио своими карими глазами.
– Получается, это теперь дело чести, – не спросил, констатировал Дар, дон Луиджи промолчал – фраза сына вовсе не требовала каких-либо ремарок.
Тишина, повисшая в кабинете, стала густой, напряжённой и даже колючей. Молодой наследник уже так много повидавший и не понаслышке знавший, что любой долг платежом красен, подошёл к распахнутому окну и вдохнул горячий послеполуденный воздух, глядя на зелёные поля за высокими стенами ограды, на которых ходили немногочисленные караульные, коих действительно стало гораздо меньше, чем до его отбытия на войну с Франкией за территорию Северной Витэльи (прим. автора: мир параллельный, географические названия будут отличаться). Да и слуг в доме существенно поубавилось, всё это он подмечал, но не придавал значения.
– Хорошо, папа, – принял решение Дарио, ибо иначе поступить просто не мог. – Я согласен. Никто и никогда не говорил, что Росселлини не держат слова. Так останется и впредь. Только я должен знать, какая она синьорина Роза, чтобы быть готовым и понимать, чего мне от неё ждать…
Приезд невесты в сопровождении многочисленной охраны и телег, забитых сундуками, состоялся через пару недель после того памятного разговора. И вот сейчас, стоя на крыльце своего замка и глядя, как к главному входу подъезжает шикарный экипаж, Дарио даже немного заволновался: всё же, это его будущая жена, с которой ему предстоит жить и растить детей. Какая она? Почему-то ему хотелось верить, что синьорина Риччи окажется нежной и ласковой, послушной и доброй хозяйкой его замка. Ох, как же он ошибался!