В смысле, Белоснежка?! (СИ)

– Умею. Ну, конечно, умею. Просто мне было скучно, и я смогла убедить Анри, что со мной можно разговаривать лишь стихами. Это было очень, очень забавно!
– Брата?
Я замерла.
– Брата, – согласилась она.
– Вас зовут Илиана?
– Верно.
– Но ведь и первую жену Анри звали так же.
Чёрные глаза блеснули как ртуть. Илиана прищурилась.
– Умная девочка, – процедила она. – Да, всё верно. Это тоже я.
– Но…
– Я – двоюродная сестра Анри, не родная. Тоже, конечно, близкое родство, но Церковь разрешила наш брак. По настоянию отца моего Анрио… Его тоже звали Анри, только седьмым. Наш дед тоже был Анри, но шестой.
Она насмешливо посмотрела на меня, словно спрашивая, не запуталась ли я. А что тут путаться, если все эти Анри пронумерованы? Все по порядочку. У Анри Восьмого, моего муженька, отец – Анри Седьмой, а дед – Анри Шестой. Всё ясно-понятно.
– А ваш отец…
– Роберт. Роберт Второй, старший брат Анри Седьмого. Но отец ненадолго пережил моего деда. Скончался через полгода после коронации, – презрительно скривилась Илиана. – И всё равно королевой должна была стать я. Я, а не мой дядя! Ведь я – дочь короля! Но мне было всего десять лет, и я не смогла удержать власть. Подлый дядя захватил трон.
Она помрачнела. Бертран привлёк меня к себе. Он почти взял себя в руки, уже дышал ровно, и я чувствовала, что Кот очень благодарен мне, что я отвлекла внимание его матери, дав ему возможность успокоиться.
А зеркальная женщина продолжала с горечью:
– Конечно, у меня были сторонники, и я не намеревалась сдаваться, и тогда Анри Седьмой предложил вариант, который устроил обе партии. Но не меня, не меня! Но кто бы стал прислушиваться к желаниям десятилетней девочки? И нас с его сынишкой поженили. С мерзким шестилеткой.
Илиану передёрнуло от отвращения. «А уж шестилетний-то мальчик как был рад!» – невольно подумала я, пытаясь представить Синего Бороду маленьким ребёнком. Но у меня не получалось.
– Мне десять лет – десять! – пришлось возиться с этим сопляком. Пока его папашка, наконец, не сдох.
Добрая, добрая королева. Ничего не скажешь.
– А потом вы подговорили главного королевского мага на мятеж? – мягко уточнила я, вспомнив рассказ Анри.
Илиана удивлённо взглянула на меня. Поняла не сразу. Рассмеялась:
– Главный королевский маг – это тоже я. Конечно, я свергла муженька. Естественно. Сразу после того, как Анри седьмой сдох. Помнится, Анри как раз вернулся с охоты и, пьяный, отсыпался, когда его схватили тёпленьким и швырнули в темницу. Это было волшебно! М-м-м… такое приятное чувство свободы…
– Почему же вы его не убили?
– Нельзя, – вздохнула она. – Он же был моим мужем… От такого поступка моя магия могла иссякнуть, увы. Пришлось заточить его в темнице.
– Подождите, а… Эрт… Он что, сын Анри?
– С чего бы это?
Я растерялась. Бертран напрягся. Он молчал всё это время и очень-очень внимательно слушал, не сводя взгляда с матери.
– Вы же были женой короля…
Илиана снова рассмеялась.
– Господи… Ну и что с того? Я была взрослой, красивой девушкой, а он – мальчишкой, предпочитающим гонять коня за зайцами по буеракам. Ну или на кого он там охотился. Как ты себе представляешь наш секс? Я его терпеть не могла, он отвечал мне полной взаимностью. Переход, соединяющий наши спальни, мы загородили комодами с обеих сторон. Естественно, у меня был любовник. Собственно, на момент свержения Анри, я как раз была беременна Эртом. И это, конечно, ускорило моё желание свергнуть муженька. Не думаю, что Анри очень уж расстроился бы, обнаружив меня на сносях и зная, что не причастен к данному обстоятельству. Скорее обрадовался бы. Такой роскошный повод казнить меня за измену! В общем, необходимость и искреннее желание совпали в тот момент.
– Мама, – резко начал Бертран, – и кто мой отец?
– Вы потом вышли за него замуж, когда свергли короля?
– Эртик, это неважно. Ты – мой сын. Это главное. Твой отец – умный и толковый мужик, этого достаточно знать, полагаю. Нет, я не вышла за него замуж. Ещё чего!
– Но почему тогда Бертрана официально не признали сыном Анри?
 
– А зачем? Да и… разве похож? Не забудь, мы с Анри – родственники. Весь наш род – темноволос. А Эрт – рыжий, как лиса.
В этих словах звучала правда. Почти. Бертран был рыж, но не как лиса. У него были красно-рыжие волосы.
– Я расторгла наш брак, объявив незаконным женитьбу Анри на двоюродной сестре. И Эртик стал моим сыном. Только моим.
М-да. Не самый разумный поступок, если честно.
– Мам, и всё же скажи мне, кто мой отец.
– Незачем, – решительно отрезала она.
Бертран отпустил мою руку и стиснул кулаки. На щеках снова проступили желваки. Вот-вот, меня Илиана тоже бесит. Я даже стала немного сочувствовать Анри. Это ж надо, первая жена и такая стерва оказалась! Вдохнула-выдохнула, пытаясь справиться с раздражением.
– Ну, раз можно без стихов… Как мне попасть домой?
Бертран снова взял меня за руку. Илиана сузила глаза.
– Жизнь за жизнь, душу за душу.
Я вздрогнула.
– Я должна кого-то убить?
– Нет. Поменять свою душу на другую.
– Это как?
Она отошла от той стороны зеркала, села на трон. Посмотрела на нас внимательно.
– Ты не хочешь остаться королевой?
– У меня дома ребёнок. Ему два года.
На Илиану моё заявление не произвело впечатления:
– Ты добилась короны, захватила власть и хочешь вернуться в свой убогий мир, квартирку, снова стать наёмным работником?
– У меня там осталась дочь! – зарычала я.
– И что? Ещё родишь.
Рука Бертрана дрогнула.
– Мама, – глухо начал он. – Ответь. Как Майе вернуться домой?
Она презрительно взглянула на сына.
– Я вижу, что ты неравнодушен к этой девице. И что, ты её вот так запросто отпустишь?
– Отпущу.
– Идиот. Даже странно, что твой отец – не молокосос Анри!
– Как. Мне. Попасть. Домой?!
Я зарычала, как разъярённая пума. Илиана насмешливо взглянула на меня. Знает, стерва, что в безопасности.
– Что ж. Мне это даже на руку. Мы можем поменяться с тобой местами. Я снова окажусь в Эрталии, верну себе трон. А ты… Я не гарантирую, что сможешь попасть домой. Всё будет зависеть от тебя. Но, видимо, ты такая же слабачка, как мой сын.
– И что я должна буду сделать? – я глубоко дышала, стараясь говорить спокойно.
– Зеркальный мир един для всех миров. Един и раздроблен. Но ты сможешь при желании увидеть ту, которая забросила тебя сюда. И поменяться с ней местами.
– Нэлли Петровну?
– Вот как её теперь зовут? Что ж… Или её, или любого, кто согласится поменяться с тобой. Но нужен, конечно, кто-то из Первомира, твоего мира, если не хочешь оказаться в одном из бесконечных миров.
– И как я смогу найти Нэлли Петровну?
– Всё просто. Она, уверена, непременно подумает о тебе. Ты почувствуешь вызов. Остальное – дело твоё.
– Она должна согласиться? Мне нужно её уговорить?
Узкие губы искривились. Чёрные глаза блеснули.
– Не обязательно, – прошептала королева. – Достаточно просто её коснуться и перетащить…
Я попятилась.
– Понятно. Спасибо.
Странно, что она не утянула Кота, когда они почти касались друг друга через зеркало. Растерялась? Или у неё на него есть планы?
– Созреешь – приходи, – засмеялась зеркальная женщина. – У тебя в любом случае нет иных вариантов. А я подожду. Я умею ждать.
– До свиданья, мама, – прошептал Бертран, резко отвернулся и потянул меня за собой.
Мы вышли в тёмный коридор. Кот застонал и прислонился к стене. Я положила руки на его плечи, приподнялась на цыпочках и поцеловала в нос. Бертран прижал меня к себе и замер.
– Бертран, я…
– Ничего не говори. Пожалуйста, – умоляюще прошептал он, зарылся лицом в мои волосы и выдохнул: – Сволочь.
Кто сволочь: Анри, Илиана или я – Кот не сказал. Уточнять я не стала, понимая, что ему сейчас ни до чего. Ещё бы! Потерять маму в пять лет, помнить о ней, тосковать, а потом встретить и понять, насколько ты ей… безразличен. Хотя нет, это не то слово, конечно. «Эртик» не безразличен свергнутой королеве. Не сомневаюсь, что у магини на него большие планы. Но любовь там и рядом не стояла.