Кодекс Инквизитора. Книга II (СИ)

То ли зрение у красных тритонов соколиное, то ли ещё какие органы чувств запредельно развиты — понятия не имею, я не герпетолог, — но исчадие болот, отринув попытки сбросить меня, развернулось на месте, подняв вал грязи, и потопало вразвалочку напрямик в сторону попутчиков, которые схоронились за небольшим плывуном. А вот это в мои планы решительно не входило! Через пару минут мегатритон доберётся до графинь — и всё, останусь я одна, повторив путь Лопухиной.
Каждая упущенная секунда приближала погибель группы. Не думая о последствиях, понеслась к башке монстра, лавируя между трёхметровыми гребневыми наростами. Что я с головой буду решать — дело второе, добраться бы без помех, а там придумаю что-нибудь. Глаза выткну, в нос понюшку тлена запущу, в пасть сигану, чтобы изнутри требуху поколупать, — мало ли чего ещё!
Шипастый частокол хоть и затруднял перемещение, но отменно предохранял от падения. Цель — добраться до серёдки головы, где, по моим прикидкам, должен находиться мозг. В теории, само собой, а как там на практике выйдет — будем посмотреть.
Зверюга замотала исполинской башкой, едва не сбросив меня с двадцатиметровой высоты. Уцепившись за нарост, с трудом удержала равновесие, ещё пара метров — и я доберусь до точки. Ощущаю себя мышью, возомнившей вдруг, что способна убить гору. Внимание приковал тёмный участок шкуры, ровно по центру темечка. Чем-то напомнивший мне родимое пятно последнего генерального секретаря ЦК КПСС.
Боженька подал знак, не иначе! Призвав меч Рюрика, одним скачком одолела оставшиеся метры и всадила со всей пролетарской ненавистью карминовый клинок точнёхонько в отметину. Дзинь! Лезвие, воткнувшись в череп на полметра, увязло в кости. На то и был расчёт, осталось зафиналить, пропустив, словно через электрод, магию хаоса прямо в мозг существа.
Упав на колени, ухватилась обеими ладонями за рукоять и тут же передала через иномирную сталь разрушительный магический импульс. В черепной коробке тритона словно гексоген подорвали. Все четыре глаза, выскочив из орбит, лопнули в воздухе, разметав по округе сотни литров стекловидного тела.
Через слуховой проход фонтаном ударила бурая жижа. Похоже, барабанной перепонке пришёл конец. Тварь не только ослепла, но и оглохла. Но это уже не имело никакого значения. Концентрированный хаос внутри черепа разбушевался не на шутку. Шкура с головы титана начала оплывать, кость пошла трещинами, монстр на последнем издыхании заревел так, что уже моим ушам досталось не по-детски. Смекая, что сейчас произойдёт, приняла единственное верное на тот момент решение, а именно: совершить героический прыжок веры с высоты средних величин колокольни.
Ну не смогла я, не смогла! Недокрутила! Тешу себя надеждой, что никто из друзей не увидел моего постыдного конфуза. Воткнулась головой в ил, что, кстати, меня и спасло. Ноги и жопу посекло в фарш обломками костей, зубов и ещё бог знает чего, а торс остался невредимым. С трудом выкарабкавшись из бучи, вывернула желудок, выблёвывая смрадную воду, в которой резвились крохотные организмы, похожие на мотыля. Не откладывая в долгий ящик, хлебнула чёрный магический концентрат. С покоцанными в мясо ногами и раздроблённым малым тазом шибко не побегаешь.
Внутренний хомяк продул битву со здравым смыслом. Экономить на себе — последнее дело. Свернувшись эмбрионом в тухлой грязи, дождалась, пока воздействие эликсира закончится. Заняло это не больше тридцати секунд, но я успела прочувствовать весь болевой спектр.
Жаль, что черняшка снарягу не умеет реставрировать, от штанов один пояс остался, а от трусов — резинка. Не вышло из меня геройского героя, зато зверюгу завалила с гарантией. Тритонья мамка лишилась головы, шейного и части грудного отдела позвоночника, но длинномерное тулово всё ещё продолжало содрогаться в корчах.
Того и гляди отрастит голову, восстановит хребет и примется усердно пожирать всех и вся, как в хреновом кино.
На всякий случай прошлась некрокинезом по потраченной шкуре земноводного. Открытое мясо опало тленом, а вот бронепластинам хоть бы что.
 
Подобралась впритык, заинтересовавшись бронёй, — затрофею кусок, пожалуй. Пока графини с графом доползут, цепляя пиявок на зады, пополню резервы уникальными компонентами. Глядишь, и сгодится в хозяйстве.
Отправила пару кусков в хранилище. Карман не тянет, а Скорпу занятие. Быть может, доспех мне смастерит, как у эльфийских принцесс, главное, чтоб бронетрусы промежность не натирали. Залутав ещё несколько недурственных обломков, решила, что хватит вентилировать жопу.
Друзья на подходе, а я блистаю грязными булками на всю округу. Стянув останки оборванной снаряги, споро переоблачилась в обновы, чем возбудила завидущие взгляды промокших куриц.
— Прошу прощения, дамы, но на вас я не рассчитывала. Не надо на меня смотреть как на врага империи. Рада бы поделиться, да нечем. Забирайтесь на тушу, греться будем!
Предложение не особо вдохновило графинь, привыкших к роскоши и комфорту. Но это уже не мои проблемы, я за собой в разлом никого не тянула. Назвался сталкером, обосрался и стой!
— Ольга, я многое повидала на своём веку, несколько раз принимала участие в тяжёлых рейдах, но такое — даже представить себе не могла! Как тебе удалось уничтожить эдакую громадину? — Яра впервой пренебрегла этикетом, восторженно присвистнув.
— Лицезрела бы ты, как она Рока в Императорском разломе измордовала! Вот это была битва, всем битвам битва, а это так — пустяк! — Лопухина, конечно, сбрехнула чутка насчёт измордовала: я просто воспользовалась удобным моментом, моей заслуги там чуть, пробой всё сам сделал.
— Княжна, дозволь бестактный вопрос? Откуда у тебя столько магических сил? Ведь ты совсем молода, инициацию прошла, как и все мы, в день совершеннолетия, а уже научилась оперировать потоками на уровне магистра. Тебе точно восемнадцать? — задумчиво поинтересовалась Лё Гран.
Похожего вопроса я ждала, так как засветилась перед приятелями, но отвечать на него прямо не собиралась.
— Девятнадцатый пошёл, всё прочее фамильная особенность…
— … передающаяся через поколение по женской линии, — продолжила за меня Евдокия, прыснув в кулак.
— Всё так, Доня! Всё так! Что-то получила от родового камня, чего-то достигла тренировками. Ничего особого, на чём стоит заострять внимание.
— Не называй меня Доней! Терпеть не могу эдаких сокращений, — взбунтовалась Лопухина.
Шороху расскажи, который, несмотря на предостережение, порол тебя как заведённый, то и дело Доней называя. Вслух ничего подобного не сказала. Не время пикироваться.
— Этот день войдёт в историю, Ольга Фёдоровна! Я сделал шикарную запись боя! Особливо хорош ваш эпический полёт в самом конце! — Безобразов голос подал, не забыв при этом гаденько ухмыльнуться.
— Спешу тебя огорчить, мон шери, но домой мы, похоже, не вернёмся! — Достав бинокль, вгляделась в линию горизонта — в надвигающуюся прямо на нас линию горизонта, и это был не оптический обман.
Дугообразная грязевая волна со скоростью локомотива приближалась к поверженной туше тритона. Что за напасть, я поняла не сразу, а когда поняла, утратила веру в светлое завтра. Десятки тысяч громадных трёхметровых головастиков, до жути походящих на лангольеров своими метровыми пастями, утыканными рядами острых загнутых зубов, спешили на всех парах к обеденному столу.
Да, дела! Расклад скверный, это вам не шутки хихикать! Уходить вперёд бесполезно: твари мчатся со скоростью пятьдесят километров в час, никак не меньше, и будут здесь через пару минут. Единственное укрытие — спина тритона. Судя по всему, лап у головастиков нет, но это вовсе не означает, что нас не достанут. Их там как грязи, живым цунами накроет!
Ведь так всё хорошо начиналось! Ламповая вечеринка, горькая настойка, весёлые и не очень байки, а закончимся мы, так и не начав жить, в пузиках зубастых уродцев!
— Грёбаный Рок! Чтоб повылазили твои рачьи очи! Резьбу тебе в дышло! Пить тебе чару до дна, полную говна! — сама не заметила, как ругнулась вслух.