Прикоснуться к дракону (ЛП)

«Его сердце горит для меня».
Все остальное… это просто другое.
Мой взгляд останавливается на женщинах и паре мужчин, сидящих на табуретах вокруг центрального очага внутри. Никто не смотрит на меня, все с благоговением смотрят на Каоса. Я не могу их винить. Если бы кто-то из других племен привел к нам Каоса, я бы сделала то же самое. Хотя я знаю, что мои глаза задержались бы, и я была бы напряжена от некоторой ревности. Схватив руку моей пары, я заявляю на него права перед моим народом.
Это заявление не осталось незамеченным.
Пернис, мой дед, встает со своего места и откашливается. Его седые волосы коротко подстрижены, спина сгорблена от многолетнего труда, но тело все еще мускулистое. Мужчина, который есть и всегда будет сильным.
— Так это и есть мужчина… — говорит он, принимая во внимание все странные черты и отличия Каоса.
Чувствуя, как кончики крыльев Каоса касаются меня, я киваю.
— И ты нашла его глубоко в запретных джунглях, как гигантского зверя? — спрашивает Пернис.
— Да, дедушка.
Некоторые старейшины кашляют и что-то напевают.
— Откуда нам знать, что он не превратится обратно в одно из этих гигантских существ?
Каос делает шаг вперед. Пернис выпрямляется.
— Я связан с Иссой, как и проклятие, наложенное Красной кометой на моих сородичей, мы принимаем человеческий облик, когда к нам прикасаются.
— Невероятно, — ворчит Олед. — Говорят, ты был драконом. Ваш род никогда прежде не украшал эти земли — по крайней мере, при моей жизни. Почему ты сейчас здесь? Почему мы слышим громкий рев ветра? Стоит ли нам беспокоиться?
— Мой вид всегда был здесь, человек.
Каос устремляет свой стальной взгляд на Оледа.
— Эта лагуна лежит между двумя территориями альф-драконов, моей, которая была на юге, покрывая большую часть джунглей, и другой — на севере, которая управляет глубиной воды. То, что вы нас не видели, не означает, что нас там нет. Я пробудился от долгого сна, когда ко мне подошла Исса. Возможно… слишком долгого сна.
— Это угроза? — рявкает Олед.
Дедушка хватает Оледа за плечо.
— Не надо, старина. Если он тот, за кого себя выдает, он мог бы уничтожить нас давным-давно. Он и теперь может причинить нам вред. И все же он этого не сделал.
— Я ему не доверяю, — бормочет Олед.
— Тебе и не нужно.
Эстей стучит ладонью по столу.
— Достаточно. Доверие придет со временем.
Отец снова поворачивается ко мне и Каосу.
— Стоит ли нам беспокоиться об этом другом драконе?
— Нет, он зациклен на одном, — мрачно бормочет Каос. — И только одном.
Его рука жжет мою, заставляя меня волноваться, заставляя краснеть мои щеки.
— Он будет преследовать драконицу, проходящую через наши территории, чтобы спариться с ней. У них не будет причин искать вас или причинять вам боль, до тех пор, пока вы не будете искать их или причинять им боль, — добавляет он. — Я против последнего.
— Молодой человек, — начинает Пернис.
— Я намного старше тебя, человек, — огрызается Каос. — Более древний.
— Значит, Каос? — спрашивает дедушка.
— Это мое имя.
Пернис успокаивается и смотрит на меня, прежде чем одарить Каоса своим стальным взглядом.
— Ты держишь за руку мою внучку. Что у тебя на уме для нее?
— Спариваться с ней, плодиться и защищать наш выводок и ее до конца наших жизней.
Я напрягаюсь, потрясенная его упущением, темным желанием в его голосе. Оторвав взгляд от деда, я испытываю волнение и смущение. Я краснею еще сильнее.
С наступлением тишины становится еще хуже. Я сглатываю, жалея, что не удивляюсь мыслям, которые проносятся в их головах.
Тогда мой дед продолжает, еще больше унижая меня.
— А твои дети будут людьми?
— Да, — говорит Каос так буднично, что я бросаю на него взгляд.
— Ты бы спаривался с другими женщинами нашего племени?
Мое сердце замирает от этого вопроса.
Каос рычит и скалит зубы, заставляя некоторых старейшин вскочить со своих мест.
— Никогда!
— Хорошо, — улыбается Пернис.
Пораженная, я смотрю на деда, его мягкие глаза встречаются с моими.
  
— Я принимаю тебя как одного из нас, Каос, — говорит он, когда я разеваю рот.
Рычание Каоса прекращается.
— Я принимаю тебя как члена нашего племени, — заявляет отец.
Они поворачиваются к Оледу.
— Я не приму тебя, пока ты не докажешь, чего стоишь, — выпаливает Олед.
Он бросается к двери и выходит, не оглядываясь. Аида отдаленно связана с Оледом, и все же я вижу их сходство. «Каос докажет свою ценность», — размышляю я, облегчение уже переполняет мои чувства. Настоящее, успокаивающее облегчение. — «Он докажет это во всей красе».
Отец и дед приближаются к нам, когда я отвожу взгляд от двери.
— Добро пожаловать в Скалистую местность, дракон, — говорит Эстей. — Тулия! — кричит он.
Моя сводная сестра, спотыкаясь, входит в главную комнату, откуда она пряталась и прислушивалась из-за одной из скрытых стен. Позади нее выходят еще несколько — женщины племени, шепчутся и смотрят на моего мужчину.
— Да? — спрашивает она, улыбаясь мне.
— Собери всех, кто еще не… подслушивает, — смеется он, глядя на толпу женщин. — Нам нужно подготовиться к празднику!
В тот вечер и всю ночь мы праздновали, делясь историями и бесконечными вопросами. В воздухе раздается больше смеха, чем я слышала от своих людей за многие годы. Даже на Каоса это влияет.
И все же мое веселье растет с каждой секундой. Надежда, так много надежды и любви наполняет меня. Я понимаю, что это счастье — все, чего я когда-либо хотела. Это будущее для моего народа. Они потеряли со мной последнюю надежду, когда Лейт ушел, и немного мужества. Но судьба — Красная комета в небе — улыбается мне. Оно вернуло нам наше будущее.
Глядя на своих людей, я вижу в них себя, ощущаю их так, как никогда раньше. Каос встречает мой взгляд поверх костра, где он зажат между отцом и дедом, тлея на меня. Странное зрелище — видеть его между моими предками.
Но Тулия, Нелл и другие мои сводные сестры уводят меня прежде, чем я успеваю подойти к нему.
Они украшают меня в платье из белых ракушек и черепков морских зверушек. Они вплетают ракушки в мои волосы, увенчивают меня цветами океанских рифов и украшают сетчатыми шнуровыми украшениями. Они продолжают до тех пор, пока мои длинные волосы не отяжелеют от даров океана, и каждый изгиб моего тела не будет подчеркнут почти открытым брачным платьем.
И когда они закончили — когда еда и напитки были приготовлены — они представили меня ему.
Каос медленно поднимается на ноги, его глаза блестят от благоговения. Я смотрю на него как загипнотизированная, ни разу не представив, что буду здесь, в этом месте, представлена мужчине, который весь мой.
«Мой», — думаю я, когда похоть в его глазах становится глубже, когда они скользят по каждому дюйму моего тела, наслаждаясь.
На нем тоже несколько украшений, на шее наброшена кожаная накидка, и, к моему удивлению, несколько костей хищника вшиты в его длинные волосы, удерживая их от лица. Я тоже пирую.
У меня слюнки текут.
Он сокращает расстояние и целует меня, притягивая в свои объятия и обжигая мои губы своими голодными. Это не то, как должен проходить ритуал, но он не человек, не совсем. Для меня он всегда будет моим драконом.
Мой дракон.
Мой. Дракон.
Мой.
Наши люди ликуют, когда он поднимает меня на руки и уносит в ночь, его губы все еще на моих. В наш дом. Где наше путешествие действительно начинается, и поцелуи никогда не заканчиваются.