Король Теней (ЛП)

Ошеломленный, Мэтью стоял, рассматривая фальшивый правый глаз, сделанный, судя по всему, из чистого золота. В центр глаза был вставлен зрачок темно-алого цвета. 
— Я надеюсь, вы не против пино нуар? — спросил ДеКей и, когда он протянул Мэтью бокал в золотой оправе, на не скрытой маской части его лица мелькнуло то, что вполне можно было принять за попытку улыбнуться. 
— Благодарю, — сказал Мэтью, принимая бокал из руки с безукоризненно ухоженными ногтями. Ему пришло в голову, что в присутствии этого человека многие испытывают страх, однако, памятуя о своем опыте встречи с ужасами самого разного толка, он решил придать своему выражению лица максимальное спокойствие и уверенность, иначе он чувствовал, что ему несдобровать. Острые иглы страха, несмотря на волевое усилие, кололи ему затылок, однако Мэтью постарался отстраниться от этого и не думать о возможных пытках и гибели, которые могли его здесь ждать. 
Сделав глоток вина, он подумал, что с каждым днем становится все больше похожим на Хадсона Грейтхауза. Он не мог сказать, хороший это знак или плохой, но факт оставался фактом. 
— Я с нетерпением ждал встречи с вами, — сказал ДеКей. Его бокал вина состоял из двух частей: одной широкой, куда можно было налить напиток, и одной закрытой, оканчивающейся изогнутой воронкой, которую он обхватил непослушной левой стороной рта. — Прошу вас, — он сделал пригласительный жест, глотнув вина, — присаживайтесь.
Мэтью занял свое место, расположенное по ту сторону лица ДеКея, что не была скрыта маской. Сам ДеКей сел во главе стола. Мэтью отметил, что все приборы были сделаны из тщательно отполированного серебра, однако была одна странность: если приборы Мэтью были нормального размера, то вилка ДеКея больше подходила для ребенка. Но вскоре стало понятно, что такие небольшие приборы приспособлены для того, чтобы кормить лишь одну сторону рта. 
— Ах, — вздохнул хозяин комнаты, глядя на свою тарелку. Он взял салфетку и закрепил ее на вороте своей бледно-голубой рубашки, прикрывая белый пиджак на груди. — Сегодня у нас филе свежей красной рыбы, немного зелени и… все тот же отварной картофель, что и обычно. Но Рэндольф приготовил его с добавлением специй из моего личного буфета, так что все должно быть по высшему разряду, верно? 
Мэтью слушал его с мрачным видом. Его мысли занимали невысказанные упреки в том, что это существо оставило несчастную команду «Тритона» умирать. Однако он подумал, что сейчас эти замечания могут лишь ухудшить его собственное положение, а на деле не будут стоить и ломаного гроша. 
— Верно, — согласился он. 
— Ну же, ешьте. 
Мэтью сделал еще один глоток крепкого вина и принялся за очень вкусную, деликатно приправленную рыбу. 
— Ваша борода вас не беспокоит? — спросил ДеКей, отправив в рот миниатюрный кусочек своей маленькой вилкой. 
— Нет. Не очень. 
— Фалькенберг неплохо справляется с ролью брадобрея. Я могу попросить его побрить вас, если хотите. 
— Похоже, с Кардиналом Блэком он не слишком хорошо поработал, — заметил Мэтью. 
— Хм. Да. Но… скажем так, Блэк не доверяет бритвам. 
— Хотите сказать, не доверяет, когда она в чьих угодно руках, кроме его собственных? 
— Не думаю, что в этом вопросе он доверяет даже самому себе. Видите ли, бритье на борту парусного судна с его качкой… не для слабых духом. 
— Я уверен, — сказал Мэтью, проглотив очередной кусок, — что дело явно не в страхе увидеть кровь. Блэк ведь наслаждается ее видом, разве нет? 
— Черное есть черное, золотое есть золотое, а Мэтью есть Мэтью, — ответил ДеКей после очередной мучительной попытки улыбнуться. — Я пригласил вас не для того, чтобы обсуждать Блэка. 
— Для чего же тогда? — Мэтью сделал еще одно быстрое наблюдение: на внутренней стороне правой руки ДеКея отсутствовала часть ладони, как будто ее отрезали хирургическим путем. По краям повреждения виднелись шрамы от швов. 
— Смотрите на мою руку? — ДеКей поднял ее, чтобы Мэтью мог лучше разглядеть маленькую вилку. — Как вы можете видеть, у меня отсутствует ее часть. Подобное происходит, когда едкую жидкость выливают в лицо, и человек хватается за него рукой в попытке унять ослепляющую боль. В тот момент у меня хватило ума не калечить еще и левую руку, когда я услышал, как моя правая шипит, подобно мясу на сковороде. — В конце этой тирады его рот под маской издал неприятный звук всасываемой слюны. — Насмотрелись? 
 
— Я не хотел оскорбить вас, — сказал Мэтью. 
ДеКей опустил руку и поерзал на стуле. Он сделал еще один глоток вина, прежде чем снова заговорить. 
— Что вы, никаких обид. Я понимаю, что моя внешность… уникальна. 
Некоторое время в комнате царило тяжелое молчание. Затем ДеКей прочистил горло и спросил: 
— Вы ведь из Нью-Йорка, не так ли? 
— Да. 
— Надеюсь в скором времени посетить колонии. Там открываются большие возможности.
— Хм, — только и сумел выдавить Мэтью, сосредотачиваясь на превосходном отварном картофеле с чесноком и специями. 
— Возможности для бизнеса, — продолжил ДеКей. — Мне нравится табачная промышленность. Я вижу в этом огромное будущее. 
Мэтью отложил вилку. Он должен был задать вопрос, мучивший его. 
— Вы помните молодую девушку по имени Элизабет Маллой? 
— А должен? — Он задал свой вопрос, ни на мгновение не поколебавшись. Даже не перестал есть. 
— Одно время она работала на вас. 
ДеКей продолжал отправлять в рот миниатюрные кусочки еды. 
— В качестве кого? 
— Полагаю, вы назвали бы ее своей собственностью. Ей было шестнадцать лет. 
— О, тогда я бы не называл ее молодой девушкой. Можно сказать, она была старовата, — ответил ДеКей, — по крайней мере, для моего бизнеса. Таких как она было — и есть — слишком много. Что она для вас значит? 
— Она навсегда в моей памяти, — сказал Мэтью. 
— Память, — протянул ДеКей, сделав еще одну страдальческую попытку улыбнуться. — Король теней. 
— Простите? 
— Память — король теней, — повторил ДеКей. — Вы работаете решателем проблем в агентстве «Герральд», вы должны это знать. Два, три, даже десяток человек могут быть свидетелями одного и того же события, но иметь совершенно разные воспоминания о нем, бросая тем самым тень на абсолютную истину. — Он замолчал. Под маской снова послышался чавкающий звук всасываемой слюны, вызванный, по мнению Мэтью, аппетитным блюдом, мучившим искаженный рот. — Вы согласны со мной? 
— Да. Пожалуй. 
— Я считаю вас очень смышленым молодым человеком, знаете ли. И очень способным. — ДеКей сделал еще один глоток из своей воронки и отодвинул прочь тарелку, не опустошив ее и наполовину. У Мэтью сложилось впечатление, что для него принимать пищу было тяжелым трудом: удерживать еду и слюну во рту, да еще и в белом костюме было в его положении задачкой не из легких. 
ДеКей промокнул неповрежденные губы краем салфетки, свернул ее в идеальный конус и положил прямо перед собой. 
— Итак, — деловито сказал он, — перейдем к нашему делу. Расскажите мне все, что знаете о зеркале, и заставьте поверить, что говорите правду. 
Мэтью поколебался. Он знал, что рано или поздно это произойдет. Его челюсть пришла в движение, пока он смотрел в глаза ДеКея — темно-карий и золотой с красной сердцевиной. 
— Только не пытайтесь убедить меня, что понятия не имеете, о чем я говорю, и что вы с вашим другом и Профессором просто путешествовали в Венецию, чтобы посмотреть на ее красивые каналы. 
Мэтью прикусил язык. Он почувствовал себя тараканом, которого вот-вот прихлопнут ботинком. 
— Возьмите еще немного зелени, — предложил ДеКей. — Это полезно для здоровья. 
— Благодарю, я сыт. 
— Очень хорошо. А теперь убедитесь, что отчетливо меня слышите, повторять я не стану. Блэк, по совету Фалькенберга, поступил мудро, не став убивать Грейтхауза. И если вы, молодой человек, не будете отвечать на мои вопросы, то вашего друга разденут догола и перережут ему сухожилия на ногах, после чего сбросят в море, привязанным веревкой к судну. Как думаете, сколько времени понадобится акулам, чтобы учуять его? — Руки ДеКея — больная и здоровая — сцепились на столе. — И еще один вопрос для столь смышленого молодого человека: сколько потребуется времени Грейтхаузу, чтобы умереть от потери крови? А у вас будет место в первом ряду на этом зрелище, в котором вы сможете познать величие моря. Что скажете, Мэтью? Эта картина ясна для вашего личного короля теней?