"Фантастика 2023-140". Компиялция. Книги 1-18 (СИ)
– Они обитают на такой глубине, куда ни один человек не может добраться.
– Чем они питаются?
– Всем, что могут схватить, что заносит течениями в их ареал. Они что-то вроде мусорщиков.
Кажется, мысли дремлющего супруга перебегали с предмета на предмет.
– Откуда ты столько знаешь о подводных созданиях?
– Я выросла на уединенном острове. Разведение саламандр предполагает…
– Почему ты ничего не знаешь о браке?
– Я знаю о браке!
– Ну да, кажется, сейчас самое время тебе отложить пару икринок, чтоб я попытался их оплодотворить.
– Я выйду замуж за Эдуардо.
– Пять. – И тишайший Муэрто сграбастал меня обеими руками, прижав спиной к своему животу. – Филомена должна мне пять поцелуев.
Трепыхаясь, как выброшенная на берег рыбешка, я пыталась ударить супруга ногой, но сил отчего-то не было.
– Тихо, малышка, злобный дож подсыпал в твое вино чудесное снадобье.
– Стронцо Чезаре!
– Шесть. Любая проблема требует самых простых решений. Мне нужна всего лишь одна спокойная ночь, без споров и беготни, без ругани, без обвинений. Спи, малышка, утром Артуро отвезет тебя с твоими подругами в школу, и ты целый день сможешь побыть благородной девицей Саламандер-Арденте.
– Если ты посмеешь воспользоваться моим состоянием и лишить девичьей чести… – прошептала я.
– Ты целовалась со своим напыщенным идиотом да Риальто?
– Конечно! И он целуется лучше, чем ты.
– Правда? – Чезаре развернул меня к себе, и я почувствовала на лице его дыхание. – Тогда, наверное, ты сможешь дать мне пару уроков? А то неудобно получится, если какая-нибудь другая синьорина, которая целовалась с синьором да Риальто, после поцелуя со мной…
Я укусила Чезаре за губу и уснула.
А проснулась от негромких мужских голосов.
– Бедняжка устала. Чезаре, мальчик мой, вы не проявили должной сдержанности.
– Горячая аквадоратская кровь.
Этот шелестящий голос я узнала. Чудовищный князь, Лукрецио Мадичи.
– Экселленсе знает о крови все. – Супруг-отравитель, чей голос звучал громче, видимо оттого, что стронцо Чезаре находился близко, говорил с сарказмом. – Поторопитесь, синьоры, исполните должное, чтоб ваш дож мог с чистой совестью отправиться на Большой Совет.
Глаз я не открывала, но осторожно пошарила рукой под одеялом и не заорала лишь потому, что князь проговорил:
– Доброе утро, серениссима.
Черт! Дьявол! Стронцо! Кракен всех раздери! Разумеется, он услышал мое дыхание, биение сердца, ускоренное после осознания факта, что под одеялом я абсолютно голая, и понял, что я уже не сплю.
– Утро? – Беспечно зевнув, я села на постели. – Его сиятельство, видимо спешит исполнить свой долг, чтоб до рассвета скрыться от лучей солнца?
Еще пятеро мужчин в отличие от князя в строгих белых масках Вольто, низко мне поклонились.
Чезаре, сидящий рядом и в отличие от целомудренной меня раскрытый по пояс, спросил с подозрением:
– Дражайшая супруга знакома с экселленсе?
– Разумеется. – Я одарила вампира улыбкой, от которой он вполне мог испепелиться, настолько она была лучезарной. – Драгоценный Лукрецио был столь любезен, что исполнил роль моей матушки, дав несколько советов по поводу первой брачной ночи.
– Рад убедиться, что драгоценная Филомена их исполнила.
Серые глаза князя остановились на лице тишайшего Муэрто и зажглись лукавством.
Я повернулась. Нижняя губа его серенити посинела и распухла.
Так тебе и надо, урод. Если после сегодняшней ночи я понесла, клянусь, первая фраза, которой я научу ребенка, будет «стронцо Чезаре».
– Молодость, – сказал один из «граждан», – ах, молодость. Что ж, синьоры, давайте закончим начатое. Приподнимите догарессу, чтоб мы с князем смогли осмотреть простыню.
Я вцепилась в руку дожа. Он один за другим разогнул мои пальцы и спрыгнул с постели, нисколько не стесняясь своей наготы. Честно говоря, стесняться там, наверное, было нечего. Обычный мужчина, высокий и худой, с мышцами хорошего пловца и золотистым загаром. Что-то там курчавилось на груди, спускаясь к поясу пижамы. Стронцо! Супруг был в пижаме в отличие от меня.
Я вцепилась в одеяло двумя руками, испуганно глядя, как четверо синьоров приближаются к балдахину.
– Пустое, – прошелестел князь, наклонился и одним плавным рывком выдернул из-под меня простыню.
Белую, в красных разводах.
Как мне стало стыдно! Чудовищно, нечеловечески. Щеки опалил жар, тело сковало холодом, даже зубы клацнули от дрожи.
Экселленсе скорбно хмыкнул:
– Бедное создание.
– Она не страдала, – заверил дож с холодной улыбкой. – Не более, чем было необходимо.
Я прислушалась к телесным ощущениям. Страдала я или нет? Болел живот, гадко и ноюще, еще саднило горло, и вкус во рту был мерзейший, будто там справила новоселье семья кальмаров, а после несколько поколений хоронили там же усопших родичей.
– Цель оправдывает средства? – Усмешка князя была на несколько градусов холоднее. – Что ж, синьоры, высочайший брак свершился, не будем далее утомлять новобрачных своим присутствием.
Мадичи разжал пальцы, выпуская простыню на пол, нижайше мне поклонился и покинул спальню. Прочие «граждане» отправились за ним.
– Гаденыш, – сообщил Чезаре закрытой двери. – И почему никто не предупредил, что эта развалина выглядит лучше меня?
Дурацкий вопрос, у меня была дюжина лучших. Например, желает ли дражайший супруг быть похороненным на родине или в усыпальнице дожей в Аквадорате? Не будет ли он возражать против украшения залы Большого Совета собственными кишками? И какой танец он желает на своей могиле в моем исполнении, тарантеллу или гильярду?
Я спросила:
– Где моя одежда?
Чезаре как раз отодвигал стенную панель на противоположной от гардеробной стены.
– Здесь. – Он вытянул за ручку плетеную корзину, из которой торчал сноп какой-то травы. – Это полынь, я решил, что ее запах должен перебить вонь. Но кто мог ожидать, что проверять консумацию явится сам экселленсе?
– Вонь чего?
Тишайший фыркнул:
– Ты, драгоценная супруга, блевала часа четыре без пауз.
– После того, как ты меня обесчестил?
– После того, как налопалась чего-то отравленного, стоило мне оставить тебя без присмотра на три четверти часа.
Он развернул аквамариновый шелк и уставился на него с видом естествоиспытателя. Меня замутило:
– Тартолини и виноград.
– Что из этого что, уже не понять. Да и не важно. – Дож бросил платье в корзину. – Сегодня не ешь ничего, только пей. Артуро выделит твоим фрейлинам несколько кувшинов воды, вечером…
– Твои яства не проверяют перед подачей?
– Обычно да, но вчера, по досадной случайности, обоих дежурных проверяльщиков скосила инфлюэнца. Ты поняла? Ни крошки из чужих рук, ни глотка. Вечером я дам тебе бульона, это успокоит желудок. Сейчас иди в ванную, – он кивнул за панель, – я велю донне да Риальто помочь тебе с гардеробом.
И этот стронцо подхватил с кровати свой халат.
– Большой Совет: нужно пользоваться моментом, пока благословение моря не выветрилось от времени.
– Минуточку! – Я так энергично дернулась, что одеяло сползло, открывая ключицы. – Ты раздел меня, чтоб скрыть следы рвоты?
– Меня так умиляет стремление женщин говорить лишь о себе. – Тишайший вздохнул без умиления, но со скорбью. – Да, поэтому раздел. Помощи ждать было неоткуда. В коридоре – почетный караул. Хорош бы я был, если бы в первую брачную ночь позвал кого-нибудь на подмогу. Сказали бы, что дож как мужчина слаб.
Стремление женщин? Сам-то только о себе, любимом!
– Поэтому я ополоснул тебя, как мог, и спрятал следы в ароматных травах, которые используют для ванн.
– И я не проснулась?
– Сонное зелье оказалось хорошим, и попало оно в тебя раньше отравы.
– А консумация?
– Исполнена, о чем даже сиятельный Мадичи…
– Она произошла до или после рвоты? Или ты использовал «несомненную мужскую силу», пока я блевала?