Избранница Тьмы. Книга 3 (СИ)

Маар заставил себя оторвать от ассару взгляд, откинулся на спинку кресла, продолжая наблюдать за кормящей мужа Аред, разоблачая её игру.
– Нам необходима защита и…
– Не ходи вокруг да около, – прервал её Маар. – Хочешь, чтобы я занял место твоего живого мужа? Чтобы ты меня так же поила ядом, высасывая силы, а после, когда получишь желаемое, легла под следующего?
Рука Аред, сжимающая вилку, замерла, правительница смотрела на него расширенными в смятении глазами. Бире ван Идлейв вдруг затрясся, стискивая слабые челюсти, забился и замычал, порываясь наброситься на того, кто посмел оскорбить его жену и его.
– Как ты смеешь?! – Аред бросила вилку, и та громко звякнула о тарелку.
Бире закашлялся, давясь куском, который впихнула в него жена, краснея, как раскалённое железо, задыхаясь.
– Тише, милый, успокойся. Всё хорошо, тише, – удерживая бьющегося в бессмысленных конвульсиях мужа, правительница повелительным тоном окликнула на помощь.
Слуги тут же подоспели, обступив завалившегося набок задыхающегося калеку.
Истана напряглась так, что её кулаки сжались. Она смотрела на Маара жгучим, полным гнева взглядом, так что лёд её радужек затвердел, и в них застыл тёмный силуэт Маара. Тонкие крылья носа затрепетали от частого глубокого дыхания, она горько поджала поблёкшие губы, пронизывая исгара укором. И ему нравилось это, нравилась, как теперь она не сводила с него взгляда, как влажно блестели её глаза в этот миг, как вздымалась под облегающим платьем грудь, вынуждая сильнее толкаться кровь в его венах.
– Следи за своим языком, исга́р, – набросилась на гостя Аред. передёргивая внимание. – Ты так же резок и груб, как о тебе ходят слухи. Не забывай, Маар ван Ремарт, бездомный пёс короля, что ты в гостях, и перед тобой правители Инотиарта. Одно моё слово, и тебя вышвырнут вон.
– Если я захочу, то это ты выметешься отсюда, потаскуха. И прикуси свой поганый, вылизывающий яйца своим воинам язык, иначе я тебе его отрежу.
Беспомощное громкое мычание Бире заполнил залу, он рванулся, зацепив пальцами-крюками скатерть, дёрнул, посуда с грохотом полетела на пол, слуги едва удержали калеку, чтобы кресло вовсе не перевернулось, вынуждая Аред засуетиться и отдать распоряжение увезти мужа.
Маар понимал, что он перегибает, но плевать, не в его правилах отступать, он переступал через любые нравственные законы, но только не через себя, ломая и уничтожая все рамки и барьеры, до победы.
Бире ван Идлейва увезли, скрежет кресла эхом раздался под сводами. Аред вытянулась, спесиво вздёрнув подбородком.
– Ты нахал и мерзавец, – плеснула напоследок ядом и, развернувшись, последовала за мужем, раскачивая бёдрами.
Шаги быстро стихли, зал наполнился тишиной, Маар скользнув взглядом по залитому бордовым вином полу, поднял взгляд на застывшую Истану.
– Зачем ты так? – выдавила та из себя.
– Думаешь, он не догадывается о блуде своей жены? Я всегда говорю прямо и всего лишь озвучил правду, – безразлично сказал он, потянувшись за кубком.
– Ты… ты… – Истана задохнулась, подбирая слова. – Ты невыносим, ты мерзавец и…
– Хочешь его пожалеть? Иди, ему понравится, осчастливишь напоследок.
– Ты ничтожество! – выпалила она зло, вспыхнув, обжигая кипящей лавой ненависти.
Маар сжал кулаки и челюсти так, что заломило в скулах, ярость опалила его, ища выхода. Он много раз слышал оскорбления на свой счёт, но слышать это от асса́ру всё равно, что удар ножом в живот. Истана вынуждала Маара нанести удар в ответ, но он не хотел причинять ей боль и жаждал задушить одновременно, едва сдерживаясь.
– Встала и пошла отсюда, – прошипел он, сжимая кулаки сильнее.
Истана опешила, в глубине её глаз мелькнула растерянность и – что Маар не ожидал – боль, но следом асса́ру собралась, выстраивая гранитную стену, гордо подняв подбородок, поднялась, бросая на Ремарта уничтожающий колючий взгляд, развернувшись, быстро пошла прочь, покинув зал.
Маар проводил её потемневшим взглядом, ощущая, как внутри всё плавится от противоречий. Огни в чашах всколыхнулись, давая неровный свет, который стал ярче, свирепей. Ремарт сжал подлокотники с силой, приказывая себе остаться на месте.
  
Маар задышал спокойнее, и огонь в чашах утих, лишь бесшумно трепыхались языки пламени, тускло освещая пустующий зал. Маар повернулся в сторону двери прежде, чем там появилась Аред ви Идлейв. Неймётся ведьме. Маар был не в том расположении духа, чтобы продолжать бессмысленный разговор, асса́ру подпортила всё же ему кровь своими дерзкими словами.
Хозяйка прошла к столу, тяжёлое платье обтягивало бёдра, при каждом шаге шелестело, тёмные волосы, перекинутые через плечо, открывали изгиб шеи, поблёскивала серьга из драгоценных камней. Правительница остановилась прямо перед Мааром. Ремарт откинулся на спинку кресла, смотря на Аред с едкой ухмылкой. Ему хотелось встать и пойти к Истане, но он знал, что в таком состоянии может причинить ей боль. Маар этого не хотел.
– Как ты смел говорить так обо мне при моём муже?
– Я не сказал ничего такого, чего бы он не знал.
Аред дёрнула подбородком и потянулась за кубком.
– Да, Бире глуп и слаб, он всегда был таким, и он меня раздражал. А ты, исга́р, демон Бархана, силён и молод. Я женщина, мне порой тяжело нести всё на своих плечах, – она припала алыми губами к кубку, отпивая, смотря на Маара тёмными глаза поверх.
Ремарт развернулся к ней всем корпусом, расставляя ноги, расслабленно откинувшись в кресле.
– Что же ты хочешь?
– Думала, что ты всё понял, исга́р. Я хочу тебя.
Маар рассмеялся, открыто, громко.
– Ты высоко себя ценишь, – ответил, затихая, видя, как исказилось гневом лицо правительницы. – Ты далеко не юна, и не первой свежести, сколько уже побывало под твоей юбкой? Десять? Двадцать? Сотня? Но давай, проверим, встанет ли на тебя, шлюха.
– Ну, ты и гад, – Аред отставила кубок, серея от злости, вспыхивая.
Весь вечер под откос, и хуже, чем сейчас, уже не будет, может, она отсосёт, и Маар хотя бы отвлечётся, на время забудет асса́ру, перестанет о ней думать.
Глаза Аред горели голодом, она смотрела на него неподвижно, и большие груди её вздымались от глубоких вдохов. Она всё ещё стояла перед ним. Грязная шлюха хочет его. Маару стало интересно, опустится ли она ниже, чем уже опустилась, вернувшись к нему в зал?
– Ты невыносимый грязный ублюдок, – с ругательством Аред всё же опустилась на колени, положив свои руки на его бёдра, провела вверх, подаваясь вперёд, потянувшись к губам Маара. – Очень соблазнительный ублюдок.
– Пусти свой острый язычок по назначению, – поддел исга́р, толкая на её пол.
Аред, осев, сжала губы, опустила взгляд, вцепилась в его пояс, зло принялась расстёгивать ремень.
Её пальцы дрожали от желания, которое охватило ведьму огнём при виде расслабленного сильного мужского тела. В её замке были те, кто мог удовлетворить её, но они все были слабы, никто не смел быть выше Аред, и ей до оскомины надоели преданные щенячьи взгляды. Никто не мог ей дерзить, сказать лишнее слово, ведьму боялись, боялись, что мог любой оказаться на месте её мужа. Её разозлило хамское поведение Маара и в то же время возбудило до холодной дрожи и предвкушения безумного секса. Аред смотрела на него с укором и похотью. Её глаза увлажнились и затуманились, когда Аред высвободила из ткани штанов член исгара. Маар не желал Аред, но от мысли о той, которая была сейчас в покоях, член вздыбливался, готовясь проникнуть в узкое лоно асса́ру, жаждал её весь вечер.
Аред сжала ствол пальцами, огладила, обнажая крупную головку. В нетерпении ведьма мягко обхватила её губами, порхая по чувственному крохотному отверстию языком. Возбуждение пронеслось огнём по телу Аред. Маар смотрел на её макушку, на пробор тёмных волос и трепещущие ресницы, на то, как мягкие губы скользят по его члену, и как втягиваются щёки Аред, когда она захватывает его глубже. Маар наблюдал за ней, пытаясь заглушить в себе образ Истаны. Аред, почувствовав, как член вздрогнул, принялась активно работать язычком, обводя головку по кругу. Двинула языком ниже, лаская уздечку, скользнула по нежной коже губами и лизала её кончиком языка. Толстый длинный член пульсировал в её влажном рту, а Маар до ломоты хотел, чтобы это Истана касалась его своими сочными губами. Аред умело работала языком, заглатывая член, но всё равно это была не ассару. Маар откинул голову, позволяя Аред продолжать старательно ублажать, возбуждать его, скользить губами по стволу, лизать мошонку, прихватывая зубами. Аред знала, как двести мужчину до экстаза, но Маару было все равно.