Проснуться ото сна (СИ)

— Еда — это неотъемлемая часть жизни, не важно, что служит пищей. Кровь — хранитель информации, поэтому тебе удается автоматически считать ее небольшую часть.
— А возможно ее не видеть? — Мне совершенно не нравились эти образы, какое-то время хранящиеся в моей памяти.
— Помнишь первый день, когда мы с тобой встретились? Ты увидел картины из жизни Еланы, но видел ли ты их в дальнейшем? — Он меня озадачил, о подобном я не задумывался. — Первый раз я попросил ее не закрывать сознание.
— Почему я об этом узнаю последним? — раздосадовано подвел я итог.
— Ты не спрашивал, прошло довольно много времени с того раза, я подумал, тебе это не интересно. Чтобы избежать лишних видений и, в твоем случае, переживаний, закрывай свое сознание, или это должен делать сам человек.
Я закивал. Приняв это за понимание, Николас замолчал, задумавшись о своем. Молчание затянулось.
— Объясни, как это сделать.
Николас посмотрел на спящую Елану и поправил ей волосы. Она не проснулась, лишь обняла его руку.
— Наверное, мы зря бежим, от судьбы не убежать.
В его словах читалось столько грусти. Я не понимал, о чем он.
На улице закапал дождь, через несколько минут превратившийся в настоящий ливень.
— Не бери в голову, Алекс. За окном звучит настоящая музыка природы. — Николас вновь заулыбался, пригладив свои чуть спутавшиеся волосы, спускающиеся вуалью до талии.
Бывало, что Николас выдавал странные фразы невпопад, вроде этой, и после не говорил на эту тему ни слова. Мысли вслух, не больше.
Давно заметил, что, впадая в состояние прострации, Николас произносит подобные высказывания, от дальнейших расспросов уклоняется. Услышанное я старался соединить, но не понимал сути. Ранее были упоминания о девушке, о грядущем горе, что-то о предсказании, одиночестве, сейчас — о бегстве. К кому все это относилось?
— Ах да, — спохватился Николас. — Раз не хочешь видеть картинки, то скажу, как этого избежать в дальнейшем, но повторюсь, чтобы овладеть техникой, потребуется много практики. Когда определишься с человеком, представь вокруг себя барьер, но не просто стену, а тот, который будет отфильтровывать ненужную для тебя информацию и энергию. Как он будет выглядеть, придумай сам, разбег для фантазии здесь огромен. То же самое касается и человека. Если у тебя появится подобный спутник, через него опытный вампир так же может получить компрометирующую тебя информацию, поэтому будь осторожен.
На словах казалось все просто, но вот на деле…
Выходит, за год я даже не научился элементарному. Николас всегда говорил, если что-то интересует — спрашивай, но заставлять тебя учиться, я не стану.
— Знаешь, если человек дорог, то эти образы хочется смотреть бесконечно.
Елана зашевелилась во сне:
— Нет, я не хочу быть одна!
— Бедная моя девочка. — Николас погладил ее по голове, успокаивая, как ребенка.
Она резко открыла глаза, оттолкнув руку:
— Не надо меня успокаивать! Я устала убегать! Сколько можно? Почему ты не соглашаешься на мое предложение? — Она понизила голос. — В этом случае было бы все по-другому.
— Елана, милая!
— Ненужно, — она выставила перед собой руку, протестуя. — Я спать.
Я впервые видел, как они ссорятся. До этого мне казалось, они идеально дополняют друг друга, полная идиллия.
Николас пожал плечами.
— Дай угадаю: меня это не касается? — Я встал напротив него, уперев руки в бока. — Но я же вижу, что что-то происходит! Вы все молчите.
— Надо же, разошелся как, — с негодованием прошептал он.
— С самого начала ты воспринимал меня, как игрушку, как приятное приложение к твоей жизни! Но я хочу знать, что происходит, это и ко мне относится, — я опустил голову. — Я ведь считаю вас своей семьей, с вами что-то происходит, и вы отмалчиваетесь.
— Это касается только меня и Еланы, незачем тебе знать лишнего. Я просто хочу уберечь всех.
— Нет, — упрямился я. — Ты хочешь спасти ее, но от чего?
Николас встал, недовольный тем, куда зашел разговор.
— Мне нужно идти.
— Вот так всегда! Ты избегаешь невыгодных для тебя разговоров, игнорируя меня. Я что для тебя пустое место? Отвечай же! — возмущался я.
 
— Ты чего вдруг, Алекс, так вспылил? Отойди, я пройду. — Он вновь стал невозмутим, и это еще больше выводило из себя. — С дороги, я сказал, а то отшлепаю тебя, как нашкодившего ребенка.
Я был не намерен отступать. Николас попытался меня отодвинуть в сторону, я не уступил. Он попытался обойти меня, я успевал среагировать, преграждая ему дорогу. Вцепившись ему в одежду, я повалил не ожидавшего подобного от меня друга на пол.
— Отстань от меня! Привязался на мою голову, от тебя только проблемы, — глаза его заблестели, как изумруды на солнце.
Я не верил ни единому его слову. Николас, Елана и Фернандо стали для меня второй семьей.
— Прекрати упрямиться, Николас! Может, я смогу чем-то помочь.
Я случайно вскользь ударил его по лицу, он швырнул меня, я сильно ударился рукой о железную ножку кресла, уронив его и влетев спиной в стену.
— Я люблю вас, но если так сильно мешаю, то уйду, — произнес я голосом, срывающимся от боли. Перед глазами серая пелена, и слышит он или уже ушел, мне не было известно.
В ушах лишь билась пульсирующая тишина, и яркие пятна перед глазами на черном фоне.
— Извини меня, — Николас сел рядом. — Ты сильно ушибся? — Он осмотрел руку, она была сломана, кость торчала наружу. — Я сейчас вернусь.
Друг действительно вернулся быстро, принеся две толстые ветки, отломленные с дерева, и ткань для перевязки. Одежда и волосы его намокли.
— Кость срастется через пару дней, а пока походишь так, — Николас аккуратно вправил кость, я морщился от боли, силясь не захныкать, как маленький ребенок. Мне было очень обидно от данной ситуации.
Обмотав мне руку, зафиксированную с двух сторон палками, он обнял меня, прижав к груди. По его лицу и волосам сбежало несколько дождевых капель.
— Прости, прости меня, мой милый Алекс. Я не считаю, что ты мешаешь, это пустые слова, — он перевел дыхание. — Просто мне непонятно, как выйти из сложившейся ситуации.
Николас долго сидел рядом, гладил меня как ребенка, успокаивая, унимая боль. У него было много талантов. Притуплять свою и чужую боль он научился давно.
— Твоя взяла, Алекс, расскажу, почему Елана в последнее время так себя ведет, но ты вряд ли чем-то сможешь помочь. — Сделав непродолжительную паузу, он продолжил. — Давным-давно одна ведьма предсказала нам, что Елане, нельзя жить долго на одном месте, иначе… — он осекся, — я могу потерять ее. Ведьма увидела, что родная сестра прокляла ее, есть на ней и еще более сильное проклятье. Первое удалось снять, но вот со вторым… я использовал все свои связи, но безрезультатно. Вот поэтому мы и меняем постоянно место жительства, бежим от проклятья, боясь, что оно настигнет нас, если задержимся на одном месте слишком долго.
— А какой возможен самый длительный срок вашей остановки?
— Предположительно, месяц, точные данные дать никто не сможет.
Я попытался встать, рука слегка ныла, но вполне терпимо. Здоровой держался за стену, Николас встал следом.
— Елана из-за этого не в духе? Если бы ты мог изменить это, то давно бы сделал так.
Дождь на улице затих, капли падали с листьев деревьев, крыши, звонко приземляясь в образовавшиеся на земле лужи.
— Не только поэтому, в том то и дело. Здесь не одна и не две причины ее плохого настроения. — Он сделал паузу, впервые от тишины мне стало не по себе. — Она просить превратить ее, но я не могу, — он горько рассмеялся.
Я сдвинул брови, не понимая.
— Ты не хочешь?
— Ты не ослышался Алекс, я не могу.
— Но ведь ты обратил Фернандо и Экшелена, думаю были и другие. Что изменилось?
— Я не говорил тебе об этом, наверное, пришла пора, — Николас вздохнул, оттягивая время. — Ты очень молод и не чувствуешь, но не всех людей возможно обратить.
Услышав подобную новость, я забыл о своей травме, я обо всем забыл.