Золушки

* * *
Поезда из Гётеборга в Стокгольм ходят почти каждый час. Родители Сары Себастиансон сели на поезд отправлением в шесть утра. Им и раньше случалось срочно срываться и ехать с одного побережья на другое, но такого серьезного повода еще не было. Они не раз бросали все и ехали сидеть с Лилиан, пока Сара пыталась побыстрее подлечиться после побоев. С тех пор как зять впервые поднял руку на их дочь, они отказались общаться с ним и ни разу не нарушили слова. Родители изо всех сил уговаривали дочь проявить силу воли и разойтись с ним, умоляли переехать домой, на западное побережье, но она всегда отказывалась. Габриэлю не удастся отнять у меня то, что мне досталось с таким трудом, объясняла Сара.
— Я уехала из Гётеборга пятнадцать лет назад и не собираюсь возвращаться! Ни за что! Теперь вся моя жизнь в Стокгольме!
— Но Сара, дорогая, — со слезами на глазах уговаривала ее мама, — а вдруг он изобьет тебя до смерти? Подумай о Лилиан, что с ней будет, если ты умрешь?
Но Сара была непоколебима и, несмотря на слезы матери, переезжать отказывалась.
Правильно ли она поступила?
Утром после исчезновения Лилиан Сара сидела на кухне и спрашивала себя, не совершила ли она ошибку, последствия которой невозможно переоценить. А вдруг Лилиан и правда забрал Габриэль? Бог свидетель, этот человек способен на многое! Он никогда не вел себя грубо по отношению к Лилиан, но девочка не раз просыпалась ночью, когда мама кричала от боли в соседней комнате. Пару раз она вставала и, заливаясь слезами, врывалась в комнату к родителям.
Сара до сих пор помнила этот момент: она лежит на полу, не может встать от резкой боли в боку — на этот раз муж избил ее ногами. Над ней, вне себя от гнева, склонился Габриэль. И вдруг раздается тоненький голосок Лилиан:
— Мама… Папа…
— Что? — оторопев, оборачивается Габриэль. — Папина малышка проснулась?
Он делает несколько шагов, берет девочку на руки и выносит ее из комнаты.
Сара услышала, как он сказал дочке:
— Наша мама такая глупенькая! Представляешь, упала! Она немножко отдохнет и будет совсем как новенькая! Хочешь, почитаю тебе сказку?
В университете у Сары был курс общей психологии, поэтому она знала, что многие мужчины, которые избивают своих жен, затем горько жалеют об этом, но Габриэль не тот случай. Он никогда не просил прощения, никогда не делал вид, что произошедшее было чем-то ненормальным или неправильным. Просто смотрел на раны и синяки жены с таким неприкрытым отвращением, что ей хотелось одного — умереть на месте.
Сара едва держалась на ногах от усталости — первая ночь без Лилиан тянулась целую вечность.
— Попробуйте отдохнуть, — посоветовал ей накануне вечером Алекс Рехт. — Понимаю, это сложно, но вы должны набраться сил, если хотите помочь Лилиан. Когда девочка найдется, ей понадобится отдохнувшая мама, которая сможет позаботиться о ней. Хорошо?
Сара цеплялась за эти слова, пыталась уснуть, пыталась подготовиться к возвращению дочери, повторяла про себя последнюю фразу Алекса: «Когда девочка найдется…» Он сказал «когда девочка найдется», а не «если она найдется»…
Наконец Сара легла в постель и тут же пожалела, что отправила Андерса домой. Тогда ей показалось, что она предаст Лилиан, если разрешит ему остаться, словно его присутствие уменьшит шансы на возвращение дочери. В два часа ночи она позвонила родителям. Папа долго молчал, и она слушала, как он сбивчиво дышит в телефонную трубку.
— Мы всегда знали, что потеряем одну из вас, — наконец сказал он. — Этот подонок вас до добра не доведет.
Услышав это, Сара выронила трубку, опустилась на пол и зарыдала, царапая ногтями пол.
— Лилиан, — рыдала она, — Лилиан!
Из лежащей на полу трубки донесся голос отца, который в отчаянии прокричал:
— Мы сейчас приедем, Сара! Мы с мамой сейчас приедем!
И вот теперь Сара сидела, крепко сжав чашку. Слава богу, что, несмотря на пасмурную погоду, за окном все-таки посветлело. В общей сложности ей удалось поспать около часа. Женщина тщетно пыталась убедить себя в том, что она не плохая мать. Мать, которой все равно, что с ее ребенком, куда хуже матери, которая слишком сильно переживает. Сара пришла в ужас от собственных мыслей: до чего может дойти человек, лишившийся ребенка? Об этом лучше не думать… Господи, пусть она никогда этого не узнает!
 
Тишину нарушил резкий, дребезжащий звук — в дверь позвонили. Сара только что выключила радио, она слышала сообщение о пропаже дочки и по телевизору, и по радио. Сначала слова ведущей выпуска новостей показались ей мягкими и теплыми, словно плед. Есть люди, которым не все равно! Есть люди, желающие помочь найти ее девочку! Но после третьего-четвертого выпуска плед превратился в удавку, в постоянное напоминание о том, что Сара и так прекрасно знала — Лилиан пропала!
Раздался еще один звонок.
Помедлив, Сара взглянула на часы: полдевятого. Час назад ей звонил дежурный полицейский и сообщил, что новостей пока нет.
Сара осторожно выглянула в глазок, надеясь увидеть там Фредрику Бергман или Алекса Рехта. Но ее ждало разочарование — там стоял мужчина, напоминавший посыльного или почтальона, в руках он держал посылку. Удивившись, Сара открыла дверь.
— Сара Себастиансон? — спросил мужчина с посылкой.
Она кивнула, подумав, что выглядит, наверное, изможденной и полумертвой от усталости.
— Вам посылка, — сообщил мужчина, протягивая ей сверток. — Просили передать прямо в руки, а не через пункт выдачи. Распишитесь, пожалуйста!
— Да-да, конечно, — ответила Сара, — спасибо…
— Пожалуйста, — улыбнулся мужчина. — Хорошего дня!
Сара ничего не ответила, захлопнула дверь и заперла на ключ. Осторожно потрясла посылку — она почти ничего не весила, как будто внутри пусто. Ни имени, ни адреса отправителя на упаковке не значилось. Посылка довольно большая, размером с DVD-проигрыватель или что-нибудь в этом роде. Она стояла и растерянно крутила коробку в руках.
— Если случится что-то непредвиденное или странное, немедленно свяжитесь с полицией, — попросил ее Алекс Рехт накануне вечером. — Вы должны сообщать нам обо всем, Сара! О странных звонках по телефону или в дверь. Хотя это, по нашему мнению, и маловероятно, но если Лилиан похитили, то преступник может попытаться добраться и до вас!
Не выпуская посылку из рук, Сара думала о том, стоит ли считать это событие странным. С минуты на минуту приедут родители, может, стоит подождать их?
То ли от недосыпа, то ли от отчаяния и любопытства, Сара Себастиансон все-таки решила вскрыть посылку. Она аккуратно поставила коробку на кухонный стол, положила рядом мобильный, решив, что откроет посылку, а потом, если потребуется, позвонит Алексу или Фредрике Бергман. Может, она просто заказала что-то по интернету, а потом забыла?
Сара отклеила скотч, которым была примотана крышка, взялась длинными пальцами за края и приподняла ее. Коробка оказалась доверху заполнена пенопластовыми сердечками. Сара нахмурилась: что еще за шуточки?
Она осторожно стала рыться в пенопласте, не сразу поняв, что находится под ним, и с недоумением смотрела на сердечки, пытаясь понять, к чему все это, а потом нащупала чьи-то волосы! Много волнистых каштановых волос! Онемев от ужаса, Сара тут же поняла, кому они принадлежат, и завыла, словно раненое животное. Она кричала, пока в квартиру не ворвались ее родители, которые вызвали полицию и «скорую помощь». Постепенно женщина охрипла от крика и принялась растерянно всхлипывать от отчаяния. Искусно выстроенная психологическая защита рухнула, и чувства вырвались наружу, сметая все преграды на своем пути. Чем она такое заслужила!? Что же она такого сделала?! За что?!
* * *
Родители Сары Себастиансон вызвали полицию около девяти утра. О звонке сразу же сообщили Алексу Рехту, и он с Фредрикой Бергман помчался к Саре. К плохо скрываемому удовольствию Фредрики, Петер явно расстроился, что Алекс взял с собой ее, а не его.